Сквозит почти осенний ветер

[vergeben]

Сквозит почти осенний ветер,
Рябит и морщит тучи в лужах.
Листок - преемник эстафеты;
Вот-вот, гляди, его закружит.
Закружит - будто бы завьюжит...
И листья с мусором, взлетая,
Покроют жёлтым слоем лужи,
Голубизну небес скрывая...
26.08.06

@темы: Суюрова Елена, Стихи

---

[Возрождающаяся из пепла]

я умерла. попала в ад.
в себе запуталась навечно.
дорогу я искала шаг
за шагом делала на встречу.
пустыни, пропасти, дороги,
и пустота сжимает дух,
вопросы стойкие у многих,
ответы многих не найдут.
веревки, цепи, ярлыки,
весь мир живет лишь фальшью, ложью,
я верила, что он мне гид.
я верила - он мне поможет.
но рамки, правила игры,
сжимали, словно плеть на коже,
не обрести, не поменять,
ты в этом мире лишь прохожий.
и вот момент. разряд и шок.
я снова на больничной койке.
но я живу. я снова тут.
а вы сидите там, в сторонке.
нет, я больше не пойду,
не поведусь на ваши сплетни.
я свой избрала, новый путь.
он мне дороже всех на свете.
вперед, вперед, и пусть кричат,
и осуждают бесконечно.
Вперед! ну что ж они молчат?
возможно, зависть - дело чести.
о да! я рамок не боюсь.
я скину все оковы, цепи.
я все вершины покорю.
и я найду то счастье в небе.

---

[oso polar]

на последний звонок от выпускника .

когда мы маленькими были,
мы очень школу не любили.
но подросли немного и вспоминаем только...
сирень за окнами в цвету;
я,школа милая,иду
к тебе в последний раз,
и наш недружный класс
распался на кусочки,
звонком поставим точку.

точка-точка,запятая,
голова совсем пустая.

---

Странное))

[Тиу]

Лодки

Помнишь?..
Лодки.
Синий берег.
Туфли
Бросив у причала,
Из газеты сделав веер -
Я мечтала.
Ты - молчала.
Катера,
Катамараны -
Уплывали.
Лодки носом
Утыкались
Нам в ладони.
Ты казалась мне
Серьезной,
Странной,
Взрослой.

- Cолнце - тонет? -
На песок ложились тени.
Взмокший мост
Светился алым.
Я уплыть хотела -
В Йемен!
Ты сказала,
Что устала.
Помнишь?
Это было...

- Помню. Летом.
Ты - забудь.

@темы: Стихи

---

[Summer Bummer]

На моих без пятнадцати солнце,
но на память будильник поставлю.
Я пьяна и совсем не лукавлю,
разбуди, когда будет не поздно.
В твоих карих все так же серьезно...
Deja vu - без пятнадцати солнце.

О часах я уже забываю.
В голове - апельсиновый ветер.
Мы почти умираем в рассвете
и рождаемся заново в нотах.
Я пьяна, и я в рваных колготах.
Deja vu - я уже забываю...

Для меня это просто случайность.
И давай дальше будет как прежде.
Я жива в своей новой надежде.
Восхитительно красное солнце.
Я пьяна, но осталось на донце...
Deja vu - это просто случайность.

---

Здравствуй...

[vergeben]

Здравствуй, Моё Дыхание.
Здравствуй, Убитый Год.
Зимнею сказкой раннею
Боль не проходит, жжёт.
"Здравствуй", - шепчу доверчиво.
Здравствуй... А больше нечего,
Нечего вслух сказать.
Серая полоса.
Сердце пыхтит и колется,
Будто замёрзший ёж, -
Ты ведь давно не ждёшь.
Противоложье полюса.
Комом свернули жизнь
Наши с тобой ежи.

2006

@темы: Суюрова Елена, Стихи

---

[Пятый эльф в седьмом ряду]

В порядке бреда...

(не) быть
Так кто же из нас лиргерой, а кто настоящий, живой?
Кому же досматривать сон, кому выпевать в унисон?
С годами сложней различить.Нас двое: кто «быть», кто «не быть»?
Смешалось все: роль и актер. Вот-вот прозвучит приговор...
И кто же в туманы уйдет, а кто только маску смахнет?
Исчезнуть немного боюсь.
Но в мыслях скользнет: «Ну и пусть...»

@темы: Стихи

---

[Герой Снегирь]

Рассыпались бусы и выключен свет.
Пора бы снимать эти чертовы маски,
Что крепко вросли в нас за тысячи лет.
И солнце уходит, стираются краски.

Так дико и слепо... И ногти по коже.
Дыханием в такт, обожгу твое тело.
Я очень устала. Ты может быть тоже...
Но все же так дерзко. Но все же так смело.....

Прорезался рассвет в расстояния шторы.
Открой же окно, впусти новый день!
Хотя.... Мы устали, к чему разговоры?
Вставать, одеваться, пока еще лень.

---

Лифт

[Левая голова Горыныча]

Лифт

Вдох-выдох:
Это просто,
Не надо
Вопросов.
Вход-выход:
Желтые двери.
Кошки
В подъезде
Да мы вместе –
До-
верие.
Ясна картина:
Гильотина
Лифта в доме
Нашем
Однажды
Скажет
Нам все,
Кроме:
«Закругляйтесь»,
«Не прислоняйтесь»,
«Грешны»,
И после
Накажет,
А мы
Даже
Тем, что вместе,
Не сможем спастись,
Ибо –
Обе бесчестны.
Поэтому:
Лифт вызови
(заклинанием «люблю»).
Нет, я не тороплюсь.
Но ты - неистова.
И – спасибо за чай.
Давай ждать молча.

Похож на точку
Поцелуй на прощание

@темы: Стихи

---

Полусонное

[Могги ака Рэйнвэй]

За оконным стеклом –
Свет,
А в душе все бело –
Снег,
И меж нами тепла –
Нет.
Не весна утекла –
Век.

Мне гордыни не снять
Пут,
Злые бесы меня –
Ждут.
Шепчут губы «пусти» –
Лгут.
В сердце ветер не стих
Смут.

И душе не успеть
Ввысь,
И слезе не лететь
Вниз,
И идет, как во сне,
Жизнь,
Но прошу тебя, мне –
Снись.

@темы: Стихи, Чувства

---

И снова "женская лирика"

[Чудо_]

Любители высокой романтики могут меня ррасстррелять..

Я стану твоей в том случае,
Если ты мне соврешь в глаза.
Если скажешь, что я – лучшая,
Что тебе без меня – нельзя.
И что будем мы с тобою вместе
Ну, как минимум, лет до ста.
И что я для тебя - песня,
И что я для тебя – звезда.
Что холодным зимним вечером
Ты захочешь быть лишь со мной.
Не спеша разожжешь свечи,
На рассвете уснешь со мной.
Ты наври мне все это старательно,
Став на миг бессовестным поэтом.
И я стану твоей обязательно,
Если сам ты поверишь во все это.

@темы: "Белое пушистое чудо", Стихи

---

"Монолог Женщины". Размышления о трагедии. Надеюсь на отзывы =)))

[Nitocrisss]

Монолог Женщины...

Дай руку, о мой сын, и подле сядь.
Отчаянно мне нужен твой совет.
Свои грехи не буду я скрывать,
Но нет вины, коль преступленья нет.

Увы, погиб мой доблестный Тесей.
С героями в Аиде нынче он.
А я осталась матерью твоей,
О Ипполит, невинный словно сон.

Хоть трауром окутан город весь,
Меня снедает худшая тоска.
И яд мой, и мое спасенье - здесь,
В моей руке лежащая рука.

Тссс, подожди мгновенье, не беги,
Дай пред тобою душу обнажить...
Ах! За спиной послышались шаги...
С такою страшной тайной пытка - жить...

Я знаю, что, богине посвящен,
Отринул прочь все плотские мечты
И, Артемидой дивной увлечен,
В тиши лесов усладу ищешь ты.

Так будь, сама невинность, мне судьей.
Позволь признаться в худшем из грехов.
И дай защиту от меня самой -
По капле силы пьет мои любовь.

О девственный мой сын, в моих мечтах
Престол, вдруг опустевший, занял ты,
Ты - муж мой, ты - мой сон и худший страх,
И я бегу сей мерзостной мечты.

Но что же делать мне, когда огонь
И день, и ночь горит в моей груди?
Так сладостно нежна твоя ладонь...
Хоть миг еще со мною посиди...

В глазах прекрасных отблески огня...
Рыдай же, Федра, смерть свою предвидя!
Душа слетит в Аид к рожденью дня...
Любимый мой меня возненавидел...

@темы: Стихи

---

Зачем нужна собачка.

[NoMora]

- Знаешь... Собака, а ведь это бессмысленно - возлежать на мне.
- Я знаю. - Собака вскинула голову и клацнула зубами.
- Бесполезно пытаться отгрызть мне ухо....
- Я знаю. - Сказала собака.
- Собака, ты хрипишь, жрешь, спишь. Ты ведь ничего полезного не делаешь. Абсолютно бессмысленное животное.
- Я все это уже слышала. - Я опустила собаку на пол и собралась с мужеством.
- Мне... понимаешь... Мне надо идти в институт.
- Возьмешь на ручки?
- С тобой на ручках мне будет не очень удобно учиться.
- Подумаешь. А почеши? Почешешь?
- Зачем мне все это?! Зачем ты мне?!
- Нет, ну вот смотри... - Собака села, зашевелила хвостом и начала. - Смотри! Смотри какая я миленькая! Маленькая! Теплая! Веселая! Как я забавно соплю! Ну где ты еще такую найдешь?! Смотри, как я махаю ушками! И язычок какой у меня! Розовый, влажный, теплый! Дай я тебя поцелую, хозяйка! Ты самая лучшая хозяйка в мире! На ручки! На ручки! Возьми-возьми-возьми!
- Ладно. Ясно! Вопросов больше нет! Пока!

- Пока! Пока! Ой, не уходи, останься! Ну пожалуйста! Как?! Все-таки уходишь?! Я буду ждать! Слышишь?! Я буду ждаааать тебяяяя!

 

---

колыбельная?

[Jack-Dow]

По гремучей жести крыш
Ходит толстый черный кот,
Из серебряного блюда,из луны,
Голубые сливки тихо пьет.

По пустынным жилам городов,
Тишиной наполненным до дна,
Он идет,хвостом сметая фонари,
И в меху сверкает седина.

В синей тишине дома стоят,
Сны плывут по улочкам кривым,
И уснувшие жильцы их дышат в лад
Поступи кота по мостовым.

Спит брусчатка под подушечками лап.
Кот идет по крышам и меж крыш.
На рассвете он закончит свой обход:
Гонит прочь космическую мышь...

@темы: колыбельная, Стихи

---

Продолжая тему. "Чудовище"

[Гагата]

Уйди от меня, страшное чудовище! – кричала баба Зина на лестничной площадке.
А я лишь, прищурившись от солнца, заглянувшего в окно, улыбалась ее крикам.
- Баааб Зин, а баааб Зин! – я специально тянула гласную, мне казалось так звучит жалобнее – Дай копеечку, не жмись… Ну, баааб Зин!
- Ничего я тебе не дам, уйди, проклятая! – старуха смешно пятилась назад, прикрывая лицо сморщенными ладонями.
- Ну, баааб Зин! – а я продолжала улыбаться и придвигалась к ней все ближе.
- Уйди! Уйди, кому говорю… пошла прочь! – она достала из кармана скомканный червонец и кинула мне в лицо.
- Ну, вот видите, баб Зина – я наклонилась и взяла деньгу – Вы ведь можете быть прекрасной бабулечкой, когда захотите! Спасибо!
- Да ну тебя, чучело огородное…
Я сбежала с лестницы и радостно крикнула:
- Есть! Десятка!
Ко мне подбежали дворовые мальчишки всмотрелись в мое круглое в веснушках лицо.
- Где взяла? – с недоверием спросил Санька, известный воришка и хулиган.
- Где взяла, там уже нету! – я высунула язык и, смеясь, отбежала назад.
- Ну, и, дура! – обиделся Санька – Пошлите, нечего тут стоять. У нее все равно ничего нету!
- Как это нету! – я со злобой стукнула его в плечо – Смотри!
Я разжала кулак, где лежала сморщенная купюра.
Мальчишки смотрели, не отводя глаз. Это было сокровище. Да, настоящее сокровище. Мое сокровище!
- Было ваше - стало наше! – процедил Санька и, схватив червонец, дал деру.
Я хотела его догнать, но меня держали двое мальчишек с соседнего двора, не пускали, позволяли уйти своему другу.
На глаза наворачивались слезы. Но я знала одно – заплачу тут же опозорюсь!
Домой я пришла злая и огорченная. Руки покраснели – результат непродолжительной борьбы, и сильно болели.
- Доча, ты знаешь, сегодня соседка наша умерла, баба Зина, помнишь ее? – мама сидела на диване, поджав под себя ноги, в руках она держала какую-то книгу с полуобнаженной влюбленной парой на обложке.
- Помню… - кинула я и ушла к себе в комнату. Там я проплакала весь вечер. Не знаю, что именно меня так расстроило. Потеря своего сокровища, как и смерть нелюдимой старухи, которая боялась детей, по отдельности не вызвали бы таких продолжительных рыданий. Но, произойдя в один день, эти события действительно расстроили меня.
На следующий день я встретила Саньку. Его наглая ухмылка, адресованная мне,напомнила вчерашнее унижение. Я кинулась на него прямо посреди двора. Там же, лежа на земле, с заломанными руками он просил «живота».
И я вернула себе сокровище.
Червонец лежал в деревянной шкатулке на комоде. Да, я каждый день проверяла – там ли моя драгоценность.
Как-то, выйдя на улицу, я увидела скопление соседей. Там была и мама. Они тихо переговаривались, глядя на что-то возле подъезда. Я подошла ближе и увидела небольшой гроб, стоящий на двух табуретках.
- Пойди, попрощайся – сказала мама, подталкивая меня.
Я посмотрела на дряблые щеки баб Зины, на ее желтые короткие пальцы. Мне стало жаль ее.
- Куда? – крикнула мне вслед мать, когда я вбежала в дом.
Через минуту я вернулась, подошла к баб Зине и аккуратно положила червонец в ее покрытую темными пятнами руку.

@темы: Творчество

---

О разных категориях мостов

[Могги ака Рэйнвэй]

В самом начале хочу сказать "Здравствуйте!" всем участникам сообщества.
Я здесь человек новый, поэтому заранее прошу простить меня, если что не так.... Надеюсь, наши творческие отношения сложатся хорошо

У влюбленных безумны сердца – им преграды смешны,
Но река между нами - и во’ды быстры и студёны...
Как житейских трагедий итоги глупы и страшны -
Не найти победителей, не отличить побежденных...

Что сказать я могу? Не ахти из судьбы драматург –
Не умеет она, как по струнке, вести к эпилогу...
Только знаешь, наверно, я слишком люблю Петербург,
Ибо верю – мосты разводные угоднее Богу.

Долог общий наш труд – в одночасье не строится мост,
Но, к друг другу стремясь, возводили его по крупицам...
Только стройке назло разрушенья рецепт очень прост -
Потому никогда не советую с ним торопиться.

Если ночь, если мрак, если вдруг в моем сердце содом –
Отведи свой пролет, осудив меня прямо и строго,
Но прошу, не сжигай – будем оба жалеть мы потом,
Что из пепла, как Феникс, мосты возрождаться не могут...

Или если обидишь меня беспричинно и зло,
Я не стану швыряться поспешно вдогонку решеньем:
Развязать невозможно не так уж и много узлов -
Верю я в разводные мосты и возможность прощенья...

@темы: Стихи

---

Клинки, разрезающие ночь

[лунный совушек]

Кусочек прозы. Штука обещает быть большой, помогите блох из начала хотя бы отловить. И вообще всякие рекомендации приветствуются. ПОЖАААЛУЙСТА!

пролог

Пролог

Маленькая Ри изумленно хлопала глазенками на попавшую к ней в руки диковину, и по детской мордахе сама собой расползалась широченная улыбка. Посох на две головы превышал ее собственный рост, и чтобы разглядеть навершие – прозрачный шар, забранный в тончайшее кружево серебряной паутины – девочке приходилось сильно задирать голову. Малышке только сегодня стукнуло десять годков, но каждый ребенок в Хэзэрэне знал, почему и зачем родители в один прекрасный день дарят своему чаду посох.

- Я теперь волшебница, правда?.. Я же теперь настоящая волшебница?

- Конечно, солнышко, - ответила Мириа, светловолосая женщина с такими же, как у дочери, зелеными глазами. Так уж повелось, что посох волшебницам отдает мать, хотя все прекрасно знали, кто вырезал его из альбестового дерева, покрывал затейливой резьбой и любовно оковывал лунным металлом.

- Спасибо, па! Спасибо, матушка! – Ри наспех по очереди сжала в слабеньких объятьях обоих родителей, так и не выпустив подарка из рук, и вприпрыжку понеслась со двора.

- Лиса… - пробормотал отец.

- Тебя больше любит, - с улыбкой сказала Мириа.

- Да брось ты, - усмехнулся Ашунар, обняв жену. – Они нас обоих любят одинаково… Пойдем в дом, я еще хочу попробовать твой пирог до того, как наши детки все сметут!

- Брат! Брат!

- Проклятье… - пробормотал Азура, поднимаясь. Кожаные штаны по колено измарались в пыльце пушистельков и сладком соке язычков.

Через луг, что начинался прямо за околицей деревушки, бежала, проваливаясь в высокотравье и путаясь в мешковатом платье, малышка Ри, ставшая сегодня еще на целый год старше.

- Брат! – она остановилась в шаге от него, шумно и часто дыша, небрежно смахнула со лба непослушную прядь и счастливо уставилась на парнишку снизу вверх.

- Э… в общем… вот! – неловко сказал он и порывисто водрузил на голову сестренки венок из золотистых пушистельков, малиновых альсинок и голубых ясноглазок, густо оправленных во всевозможную зелень – от темных трилистников крестника до салатных колосков полевки. Венок этот только сегодня Азуру научили плести деревенские девки, и потому был он весь какой-то кособокий, где потоньше, где потолще, а когда именинница тряхнула головой, смахивая с носа торчащую из плетения метелку, травинка его скрепляющая оборвалась, и цветочная косица пестрой гирляндой упала к ногам девочки.

- С днем рождения… - виновато улыбнулся парень.

Ри со смехом шлепнулась на колени, отчего трава стала ей едва ли не по шейку, и привычным движением переплела венок заново. Водворила на место и весело посмотрела на так и оставшегося стоять брата. Потом, словно опомнившись, подхватила отложенный было посох, взвилась на ноги и повисла у Азуры на шее, едва его этим посохом не огрев. Незаметным движением, совсем не так, как только что он неловко поздравлял сестру, парень уклонился от массивного навершия, подхватил девочку под мышки и закружился с ней среди цветочного моря, покуда оба, смеясь, не повалились на траву.

- Я теперь волшебница, - сообщила Ри, уперев локотки в костлявую грудь брата.

- Да неужели? И теперь ты уедешь в закрытый Скавэм, чтобы учиться у пропахших жабами магов?

- Вот еще! Дядя Аугустус сам приедет и будет меня учить! И от него совсем не пахнет жабами!

- Да ну? А ты знаешь, как пахнут жабы? Может, так же, как дядя Аугустус!

- А вот и нет!

- Ты их что, нюхала? – усмехнулся Азура.

- А может, нюхала!

- Не могла ты их нюхать.

- Спорим?!

- В Угорье не водится жаб, - сказал парень. – Они водятся только в прудах да на болотах. Волшебница…

Но, видя, что Ри сейчас расплачется, поспешно сменил тему.

- Ладно. Зато цветов у тебя теперь много. Пойдем зелья варить?

Девочка важно поправила венок, и Азуре сейчас же захотелось выдернуть из него все цветы, так нелепо выглядывающие из сочной зелени, потрясающе красивой на фоне рыжих вихров Ри.

- Не хочу из этих варить – ты их мне подарил. Давай лучше сразимся!

Парень только хмыкнул и рывком поднялся. Ри откатилась в сторону и тоже встала, грозно, как ей казалось, выставив посох.

Азура заученным движением вынул меч из ножен за спиной. Настоящий, из того же светлого металла, похожего на серебро, каким был окован белый посох Ри. Этот клинок парень получил всего месяц назад, на свое пятнадцатилетие, и с тех пор расставался с ним разве что в бане. Даже спал, положив ладонь на простые шершавые ножны, надежные, как отцовская рука, их создавшая.

Металл звякнул о металл. Ри неуклюже ворочала тяжелым посохом, отбиваясь от осторожных выпадов брата. Он двигался нарочно медленно, нанося удары плашмя, хотя мог бы смело атаковать по всем правилам, не боясь не успеть остановить руку. С восьми лет его тренировал отец – бывший сотник имперской армии, лихой рубака, посеченный степными войнами с кочевыми племенами юга, а ныне – искусный кузнец, по прихоти судьбы осевший в маленькой деревушке у самой Черной Стены. Да, тогда еще была простая деревяшка, наспех ободранная от коры и сучьев палка, а чуть позже – грубо выструганный самим Азурой меч. Но навыки никуда не деваются, будь в твоих руках игрушечный клинок или сам легендарный Фаралион…

Шлеп! Прохладное лезвие плашмя опускается на предплечье.

- Ты ранена, - серьезно говорит Азура.

- Исцеление! – кричит Ри, отпрыгивая и с размаху вонзая посох в истоптанные травы перед собой. – А теперь… Кулак Винзеха!

- Ри! Нельзя шутить с именами богов!

- Я не шучу! Я волшебница! А ты повержен! Кулак ветра сбил тебя с ног!

Азура послушно опрокинулся на спину. Грудь сейчас же придавил мягкий башмачок сестры, а в горло уперся ребристый от серебряной паутинки шар.

- Я победила! – заявила Ри, пытаясь грозно хмурить тонкие, от матери, брови.

Азура молча улыбался, глядя на нее снизу (такое случалось нечасто). Раскрасневшаяся и взлохмаченная, в венке, похожем на диковинную корону, в простом домотканом платьице и с посохом, превращающем деревенскую девчушку в прекрасную волшебницу… Какая все-таки у него красивая сестра. Красивее всех в Угорье… И даже красивее горожанок из Ирнэля… Да и вообще из всех женщин Хэзэрэна с Ри может тягаться разве что мама и сама императрица… может быть. Вот такая у него сестра.

- Что ты улыбаешься? – надулась Ри. – Тебе должно быть страшно, ведь твоя жизнь в моих руках…

- Мне не страшно отдавать свою жизнь такой милой волшебнице.

- Тогда я сделаю тебя своим рыцарем!

- И я буду защищать тебя до последней капли крови…

- Нет… не хочу… Эй, что случилось?..

- Облака, - сказал Азура. – Они неправильные.

Ри задрала голову. По чистому весеннему небу, лишь в самой своей глубине тронутому легкой дымкой облаков, бежали две низкие клочковатые тучки.

- Они черные… - пробормотала Ри.

- Они движутся против ветра, - сказал Азура.

Тучки двумя чернильными кляксами упали с небосклона. В этот момент со стороны деревни раздался крик.

Парень вскочил, заставив сестру отшатнуться. И, ни слова не говоря, потащил ее через луг. Испуганная Ри только крепко вцепилась в посох одной рукой – и в брата другой. Почти у самой изгороди она все же ухитрилась запутаться в подоле и упасть. Маленькая лапка выскользнула из перепачканной горьким молочком пушистельков ладони. Азура дернулся в сторону деревни, обратно… Все же вернулся к сестре, поднял ее на ноги. Заботливое и быстрое: «Не ушиблась?». Ри помотала головой, стараясь не расплакаться – не от боли, от страха…

…Потом была главная – и единственная – деревенская улица, пустая, словно вымершая. За калитками надрывно выли собаки, шипели где-то в кронах прикормленные бродячие коты.

…Яркая серебряная вспышка в конце улицы – там, где стоял их дом. Азура прибавил шагу.

- Мама! Папа! – громко заголосила Ри.

У забора они остановились. Дом стоял. Стоял нетронутым, разве что все деревья в саду облетели, пожухла трава – словом, вся растительность вымерла, да на ограде висели тут и там черные клочья чего-то непонятного. Азура очнулся от ступора первым. Резко толкнул калитку – та слетела с отчего-то проржавевших насквозь петель. Промчался по дорожке мимо увядших маминых клумб, распахнул дверь…

- Ри, не надо! – он круто развернулся, поймав в объятия сестру. Из дома отчетливо разило тленом.

- Что там?! Там мама! Отпусти! Брат, что с ними?! Что?!!

- Не надо, Ри, не надо… - шептал Азура, оттесняя сестру от проема. Выволок за калитку, оглянулся на отцовскую кузню. – Стой здесь… - понял, что не послушается, за руку потащил за собой.

В кузнице, недалеко отстоящей от дома, ему хватило одного взгляда, даже не взгляда – вдоха. Азура захлопнул дверь. Он уже знал, что увидит – он видел мать…

- Они умерли, да? – прошептала Ри. – Брат, они умерли?..

Он не знал, как ей сказать…

- Это из-за меня! – дурным голосом взвыла маленькая волшебница. – Это все из-за меня-а-а!!!

- Заткнись, дурища! Что ты мелешь?! – рыкнул на нее Азура. Только слова отца «Защищай сестру! Всегда защищай!», как колокол, бьющие в голове, не давали ему сейчас с диким ревом кидаться на стены.

- Бог Винзех прогневался на меня-а-а!..

- Заткнись, слышишь?! – парень несколько раз тряхнул ее за плечи. – Это неправда!

Он осекся – за спиной хрустнула ветка под чьей-то ногой.

Азура обернулся. В паре десятков шагов от них толпились деревенские мужики, вооруженные кто чем.

- Это дети… дети Ашунара, - пронесся по толпе негромкий говор.

- Что здесь произошло? – крикнул Азура, вглядываясь в знакомые лица.

Никто ему не ответил. Угорьевцы глазели на детей, как на диво заморское. Из-за мужицких спин выглядывал любопытный молодняк, а Азура все стоял, прижимая к себе притихшую сестру, и голова его казалась ему пустой и гулкой.

- Она мертва! – раздробил тягостное молчание безумный вопль со стороны дома кузнеца. – Мириа мертва!..

Сквозь толпу протолкался низкорослый лысый мужичонка, размахивая широкими рукавами и вращая безумными водянистыми глазами. Ри вздрогнула и снова тихонько заныла, вцепившись в посох и брата – она всегда боялась этого странного пришельца, проповедника культа некоего бога Вирайя. Культист упер трясущийся узловатый палец в сторону детей и возопил:

- Это они! Это дети Тьмы! Они призвали монстров, но единый наш бог Вирай отвратил зло от добрых чад своих и направил колдовство против грешников, породивших детей-демонов! Пока еще не поздно! Обратите взоры ваши к истинному свету Вирайя, и единый Бог наш простит и обережет вас!..

В толпе нарождался тревожный ропот.

- Это она! – вдруг закричала какая-то девушка. – Девчонка – чернокнижница! Она беду накликала! Сама призналась только что!

Азура разглядел загорелое, с мушкой на щечке лицо Эринки. Эта девица, первая красавица на деревне, было, вертела хвостом перед ним, а он только смеялся тогда и говорил, что сестренка его все равно самая красивая. Зря говорил…

- Точно! – поддержал Эринку другой голос. – Она ж кричала, что Винзеха прогневила!..

Толпа угрожающе надвинулась, посверкивая вилами и косами. Азура заслонил сестру, держа меч наголо.

- Добро ли на дитев с железом острым? – прорвался вдруг раскатистый бас Маргелы-мельника.

- Какие дети?! Демоны! – заголосили с разных сторон, но толпа остановилась.

- Что ж это ты, Маргелыч? Демоны друга твоего Ашунара с женой порешили, а ты заступаться будешь?!

- Не вижу демонов, - насупился мельник. – Детей вижу. Друга моего Ашунара, что коней вам подковал, да косы точил, и жены его приветливой деток любимых.

- То чародеи и язычники! – взвизгнул проповедник Вирайя.

Люди опять загомонили.

- Вы кому верить будете? – прикрикнул Маргела. – Глазам своим или хрычу припадочному, воплями своими богов смешащему?!

- Нет богов кроме Вирайя нашего единого! – взвыл культист.

- Ну да, сто лет молились богам-покровителям, а тут вдруг нет их, - усмехнулся мельник. – Гнать его взашей, черепа лысого… Вот на кого вилы точить надо, а не на деток несмышленых.

- Тебе, Маргелыч, просто говорить, - обиженно сказал кто-то. – Твоя мельница вон где стоит, на отшибе. А нам с этими под боком жить. А вдруг и впрямь прокляты? У меня на дворе псины так взвыли, что сам едва не свихнулся…

По голосу Азура узнал ближайшего их соседа.

- Прокляты, не прокляты, - проворчал мельник. – Тут еще бабушка надвое сказала. Что, кровью дитячей руки марать будете?!

- А ты что делать прикажешь?

- А из деревни их гнать, - негромко сказал кто-то, и все смолкли.

Толпа уважительно раздалась в стороны, пропуская деревенского старосту, сгорбленного, убеленного годами старика.

- Маргела верно говорит, - продолжил староста. – Не дело кровь безвинную лить. А коли действительно они прокляты, так и беду из деревни унесут, а там пускай другие с ними разбираются.

Мужики одобрительно загудели.

- На том и решили. Так что, господа хорошие, давайте, идите из Угорья на все четыре стороны. Препятствовать вам не будем, но и возвращения не потерпим.

Азура кивнул и нехотя спрятал меч в ножны. Взял сестренку за руку и молча пошел сквозь расступающуюся толпу. Только раз, когда мимо Эринки проходил, процедил сквозь зубы: «Сучка брехливая…».

Возвращаться в дом, собирать вещи не стал. Да и не поднялась бы рука пропахшее смертью подбирать. Верный клинок при нем, а у сестренки посох – прорвемся…

Никто не проводил их до околицы, не удосужились даже удостовериться, что дети ушли. Побоялись, что ли? Только дядька Маргела нагнал уже на дороге за изгородью. Молча сунул узелок с хлебом и флягу воды, махнул рукой – идите, мол. Постоял еще, не удержался, прошептал: «Сестру береги…». Азура не стал оборачиваться. В голове по-прежнему было пусто, а во рту – горько.

Маленькая Ри несмело дернула его за рукав. Только она-то и не давала сейчас лечь прямо посередь дороги и умереть.

- А куда пойдем-то?..

- К дяде Аугустусу пойдем, - прошептал Азура. – Волшебницу из тебя делать будем…

@темы: фэнтэзи, проза, Daelin

---

Не я не ты

[vergeben]

Не я, не ты - в стихах холодный образ -
Остатки боли серой грубой стружкой
Ко дну прилипли старой кружки с чаем.
Смотрю в неё как в книгу, вижу фигу.
Люблю тебя, и вовсе я не кобра.
Не мажут кобры сопли по подушке,
Не засыпают с мокрыми щеками,
Не склонны, нет, к психическому сдвигу.
Не кобра я, а просто идиотка,
Зацикленная на остатках правды
И внутривенно и, увы, наружно,
Расстрачивая даль дорог задаром.
Вмещает сутки детская щепотка,
А снег уже подняли в небо травы,
И расцветают яблони и груши,
И отдаюсь стихам я за амбаром.

2007

@темы: Суюрова Елена, Стихи

---

[Всё Пиздато]

геологам первооткрывателям

не долго ведь не было-
лет лишь десяток в Лету кануло,
но все изменилось внезапно, став странным,
внутри оставляют не больше, чем гадкий осадок
особи славные - лидеры стада -
от звезд политики до путан эстрады,
не слезающие с телеэкрана.
все вроде бы точно также -
окрас,
цвет,
соответствие формы,
и все узнаваемо - рябину навряд ли ты спутаешь с вишней,
вот, правда, тут хамство и наглость черезмерно откормлены,
а нормы приличия с честью пылятся под ярлыком "лишние".
лови на себе взгляды заинтересованные -
вроде как все, но чем то
от них отличен,
просто в других забыли вставить симку совести -
всех жаждет суд Линча,
красочный и динамично-трагичный.

-забрызгав кровью забракованных
ковер из антисоциального поведения, помни -
все чужое - лишь мнения,
ведущие к храму субъективного,
и тина, облепившая истину, вещь, конечно, противная,
но приятнее увидеть светлое светлым,
приложив усилия,
даже если они агрессивные.-

добавь произвол в закладку избранное
и смотри -
мир квартир иссох,
если раньше был бог в телевизоре,
то теперь телевизор - бог.
если раньше - мания величия,
то теперь величие маний
и свобода, давно уж поникшая,
копит жир на брендовом диване и ладно.
зато теперь все довольны и респектабельны
даже нищие стремятся к образцу евро-стандарта,
но я лучшеб качался на столбе, сжав шею кабелем
в месте, которое не отметят на картах.
вот и шах и мат вам от меня индивидуально.
-но это неправильно-
не пристало ведь старой гвардии давиться* в свинарнике,
ведь все равно дряхл и сед,
мы просто уснем, натянув на голову земной коры плед,
а наутро заплачут в истерике об академике,
который вроде бы был, а сейчас его нет.
"Ах, закройте, закройте глаза газет."

-геолог, покоритель земли,
в бюллетень напротив себя ставь прочерк смелей,
ты проснулся не там,
откуда когда то ушли,
ты просто забыл людей-

---

[oso polar]

школе на юбилей от выпускника.

ах,школа,
тебе так много лет!
так много детских ножек
топтали твой паркет.

и 10 лет назад
ты мне казалась огроменной,
не менее Вселенной,
вмещавшей целый свет.

и,стоя на пороге,
мне хочется сказать:
прощайте,классы,доски,
каштаны и березки,
прощайте,вашу мать.