[.петрова]

Привет, золотистый вокзал!

Оставь себе жалкую ложь!

Ты помнишь, как ветер шептал:

"Что было, назад не вернёшь"?

Мой поезд летит сквозь туман,

Сквозь вечность, сквозь боль и цветы.

Оставь себе глупый обман,

Что долго придумывал ты!

Я в жизнь окунусь с головой

И может, привыкну я там...

Лишь сердце возьму я с собой,

Лишь сердце тебе не отдам...

---

[Рия Айян]

Доброго времени суток! Я к вам.

Представляю на ваш суд свой небольшой рассказ. Пожалуйста, напишите, что вы о нем думаеете.



Почему-то он не желает грузиться полностью, поэтому продолжение я положу в комментах.

Драгоценная книга

Драгоценная книга

На город ползет страшная темно-серая туча. Еще светит солнце, но уже ясно, что и оно скоро сдастся и погаснет, поглощенное мрачной стихией. И тогда в отсутствие света на город падет слепой древний ужас. Человек боится грозы с незапамятных времен, и этот страх у него в крови, уже на генном уровне. И любой чувствует себя неуютно, видя вдалеке мрачную громаду облаков с беззвучными пока ниточками молний.

Девушка со странным, нерусским именем Мириам сидит на подоконнике. Мика, как зовут ее друзья, очень жизнерадостный человек, но все, что она может сейчас, - это обхватить колени руками, сжавшись в маленький комочек в жалких попытках укрыться от надвигающейся тревоги. Дома не опасно, но страх подползает к самому сердцу. Хочется спрятаться где-нибудь в темном уголке, но так становится еще более жутко.

Туча закрывает солнце, и Мика почти готова завыть от животного ужаса. Рядом, на столе, бритвенное лезвие, и девушка хватает его, чтобы полоснуть по руке. Чтобы вместе с ярко-алой кровью вытекло все, что роднит ее с грубым животным миром.

Только бы не чувствовать эту панику.

Нет, Мика никогда раньше не боялась грозы. Так легкая тревога, но не слепой ужас.

В этот раз все иначе. Что-то пришло вместе с грозой. Что-то, что заставляет нервные цепи передавать тревожные сигналы. Что-то, из-за чего Мика режет руки.

Слишком темно для дня, но во вспышках молний видно, как на белый подоконник капает красная кровь. Темнота и опять вспышка. Руки испачканы алым, порезы немного саднит, но Мика ничего не видит и не замечает, раз за разом проводя лезвием. Кровавая жертва древним богам. Возможно, Перун доволен.

Ничто не вечно. Утихает гроза, и Мика приходит в себя. Девушка ошарашено хлопает ресницами и смотрит на обезображенные руки.

Ничего не понимая.

Пережитый ужас кажется глупым и смешным при ярком свете солнца.

Вечером, несмотря на жару, Мика сидит в рубашке с длинными рукавами. Не надо пугать мать – ей и так приходится поволноваться.

- Ромка, ужинать, - кричит Мика.

- Иду, - долетает ответ из другой комнаты.

Но никто не появляется.

- Ромка! – Мика начинает злиться.

Опять этот младший брат с его глупостями!

Мика недовольна и раздражена, когда входит в комнату.

- Почему я должна за тобой бегать? – начинает выговаривать девушка и замолкает.

Брат читает книгу. Читает сосредоточенно, не отрываясь. Большой темно-синий талмуд…

Что-то неправильно. Воздух словно сгустился, и им трудно дышать. Хочется опять схватить лезвие и водить им по рукам, только бы не чувствовать, как… как что? Мика не понимает, что происходит. Она облизывает пересохшие губы и говорит странным, надтреснутым голосом, только бы что-то сказать:

- Ром, пошли есть?

- Угу, - кивает брат, не отрываясь от чтения.

- Ром, - осторожно зовет Мика.

- Да иду я, иду, - раздраженно фыркает мальчишка, поднимаясь. – Что у нас на ужин?

Мика смотрит на книгу словно завороженная.

- Эй. – Машет у нее перед носом мальчик растопыренной пятерней.

- А. Ага, - рассеянно шепчет Мика.

Что это за книга?

Девушка решительно берет ее в руки и смотрит на корешок. "Верования первобытных людей: от древнейших времен до язычества".

Что?

Глупое непонимание. До язычества?

- Что это? Откуда? – спрашивает Мика.

- Это? У папы в кабинете взял. – Пожимает плечами брат.

Да. Так может быть. Отец работал историком, и у него много необычных книг.

- Так мы есть-то пойдем? Сама звала-звала, а теперь застыла столбом, - ворчит Ромка.

- Да. Идем. – Мика осторожно складывает талмуд обратно на стол.

Это книга отца. Значит в ней нет ничего опасного.

А все это глупости.

***

На какое-то время этого убеждения хватает. Мика находит в себе силы ходить в школу и учиться, чтобы нормально закончить год.

Девушка пытается убедить себя, что все в полном порядке. Ходит на свидания, встречается с друзьями…

Я живу обычной жизнью. В ней нет ничего паранормального. Все хорошо, каждый день шепчет она, засыпая. И почти начинает в это верить.

Это продолжается до тех пор, пока мать не роняет фразу.

- Рома такой тихий стал в последнее время. Сидит дома, читает.

Мика дергается, и чашка, выпавшая из рук, со звоном разлетается по полу. Тонкий звон опасности продолжает звучать и когда девушка собирает осколки.

- Что читает?

- Отцовскую книгу, - голос матери слегка подрагивает. Она надеется, наверное, что сын пойдет по стопам отца. – И хорошо, что не по подвалам лазает, - решительно заканчивает женщина.

Ах, мама, мама. Как у тебя все просто. Мика думает, что было бы лучше, если бы ее брат беспробудно пил, курил и кололся. Проще, потому что понятнее. Безопаснее.

- Ром, привет, как дела? – с наигранной легкостью спрашивает Мика, входя в комнату брата.

Он смотрит на нее из-под отросшей челки. Нездоровый голубой блеск глаз из-за грубой дифракционной решетки.

- Все хорошо, - вяло отмахивается Ромка. – Можно, ты не будешь меня отвлекать? Книжка очень интересная.

- А что ты читаешь? – Мика бесцеремонно хватает темно-синий талмуд.

Все тот же.

Книга не новая, но бумага хорошая, и листы почти не пожелтели. Обычная книга. Такие выпускают многие издательства. Мике хочется в это верить, и она верит, пока листает этот здоровенный том.

- Верни мне мою книгу, - странным голосом говорит брат.

Мика перехватывает его взгляд. И вздрагивает. Зрачки почти слились с радужкой, а в самой их глубине плещется желтоватое безумие.

- Подожди, - тоном, каким должна была бы говорить капризная кукла Барби, отвечает Мика. – Дай я посмотрю.

Она как раз долистала книгу до начала. На титульном листе нет ни года издания, ни названия редакции. Мику почему-то начинает подташнивать. Она захлопывает талмуд, надеясь, что это ощущение пройдет. Может, специфическая реакция на книжную пыль?

- Верни, пожалуйста, если ты уже посмотрела. – Голос брата сух и равнодушен.

Мика вздрагивает. Раньше Ромка так не разговаривал. Что происходит? Девушка почти готова упасть на колени и завыть от ощущения непонимания и нависшей опасности.

Вместо этого она протягивает обратно талмуд. Это обычная книга, в последний раз пытается убедить себя Мика, все в порядке.

И, словно издеваясь, меняется обложка. Темно-синее становится коричневым в бурых разводах (кровь?!), привычная кириллица расплывается непонятными рунами. Ехидно подмигивают драгоценные камни, инкрустированные в кожу обложки.

Мика вздрагивает и роняет книгу. Ромка злобно на нее смотрит, но ничего не говорит и подбирает темно-синий талмуд.

***

Ночью Мике сняться кошмары. Вязкая, липкая чернота тянет ее к себе, чтобы поглотить, выпить до дна и использовать пустую оболочку. Девушка кричит, но густая, как болотная тина, тьма заполняет рот, и Мика захлебывается.

Утром она просыпается совершенно разбитая, с дикой головной болью. Кожа холодная и липкая, простыни промокли насквозь – и это тоже часть кошмара.

Девушка сжимается в маленький комочек и беззвучно плачет.

Страшно.

Одной.

Но самым краешком сознания, тем, что еще сопротивляется подкатывающемуся безумию, она понимает, что бессмысленно ждать непонятно чего.

Лучшая защита – нападение?

Искать. Опасные книги? И странное название для маскировки. И Мика пытается найти. Словно мелкие черные жучки расползается перед глазами старомодный шрифт отцовских книг. Ничем не помогает и Всемирная помойка – Интернет. Городские библиотеки становятся бесполезной макулатурой.

Мика плачет, глухо, отчаянно. Без слез.

- Ты похожа на привидение, - говорит мать. – Прекрати так себя загонять. Учеба не стоит твоего здоровья.

И от этих слов девушке еще страшнее. Если бы это имело отношение к школе. Если бы.

---

Ожидание чуда (миниатюрка)

[Anrielle]

Они ждали чуда. Их было много. Наверное, несколько десятков. Объединённые общей мечтой, они собрались у того места, где оно должно было произойти. Никто из них не знал, откуда именно оно возьмётся и что будет собой представлять, но они свято верили в него. Ожидание чуда жило у них внутри. Не было никаких обоснований его появления и никаких легенд. Чудо казалось им таким же естественным, как и весь мир. Никто из них не задумывался, откуда оно возьмётся, но все они были уверены в нём.



Огромный Мир простирался вокруг них. Он был неведом и мрачен. Может быть, именно поэтому они жаждали чуда так сильно. Опускающийся на землю вечер окутывал пространство в тёмную вуаль снов. В тишине что-то поскрипывало, и невидимый ветер гнал вверх струи тёплого воздуха.



Ожидавшим чуда минуты казались часами. Их волнение нарастало, и они метались взад и вперёд вокруг заветного места. Почему именно этого места, они и сами не могли понять. Неведомое чувство подсказывало им, что чудо должно было произойти именно здесь.



С наступлением темноты прибыли новые желающие приобщиться к чудесному. Толпа из больших и маленьких напряжённо гудела. Кое у кого уже начали появляться сомнения в правильности выбранного места и времени грядущих событий. Самые нетерпеливые отправились на поиски чего-то нового. Остальные же, сгорая от нетерпения, продолжали ждать. Предметы терялись во всё густеющей дымке надвигающейся ночи. Неужели же всё напрасно? И тут…



Это случилось. Свет и непередаваемое чувство эйфории наполнили ожидавших. Страх уступил место радостному возбуждению. Они были счастливы. Они ни о чём не думали, дорвавшись, наконец, до столь желанного, божественного и необъяснимого чуда. Далее их уже ничто не волновало, ничто не имело значения для них. Они толкались и кружились, в безумной радости забыв обо всём.



***



Иван Петрович вошёл в комнату и включил лампочку, вокруг которой кружилась стайка мух.

---

Прощание с собой....

[pepel.]

Вот, выкладываю... ещё одно типичное, "горькое"...



"Прощание с собой..."



Привет!... Здравствуй!...

Или до свиданья... а может, прощай?

Ну вот, прошло два года, а я даже не знаю, теперь мне прощаться с тобой навсегда, или НАВСЕГДА приветствовать тебя...

Скажи, а что ты думаешь сейчас, когда смотришь сквозь трамвайное стекло и жадно ловишь там глазами моё отражение? Что ты чувствуешь?

Разговариваем ли мы сейчас, или мы просто молчим? И диалог ли это? Нет, скорее это я срываю голос, пытаясь, стоя в миллиметрах от тебя, дотянуться до тебя сквозь километры... Да. Это правда. Так и было эти два года. Рядом, в одном трамвае, но так невыносимо далеко друг от друга... И что теперь?

Осталось совсем немного. Скоро, совсем скоро прозвучит конечная станция, и ты сойдёшь с трамвая. Я смогла бы тогда, наверное, побежать за тобой... Нет, у меня не хватит сил.. Я ещё долго буду сидеть на холодном полу вагона, мучительно ежась от посторонних звуков. Я больше никогда не услышу твой голос... И скоро я навсегда забуду, что значит, лететь на крыльях... Ты когда-то подарил мне эти крылья, но теперь пришло время уходить, и ты заберёшь их с собой.. Мои крылья...

Зачем? Зачем ты вообще захотел ответить на мой немой вопрос? Почему не отвернулся, не промолчал ещё тогда?! За что мне это?

Я только теперь понимаю, как дороги мне были эти прозрачные секунды с тобой... Только твои глаза...

Но всё же, я могу теперь поблагодарить тебя.. поблагодарить за то, что ты уничтожишь своим уходом всё живое во мне, все мои чувства ты заберёшь с собой.. Ты это чувствуешь? Ты понимаешь, как каждый твой взгляд резко сдирает мне кожу.. звенит на расшатанных нервах? Но теперь, именно благодаря тебе, ничего этого не останется. ничего больше не будет.. Ты уйдёшь, забрав с собой совершенно все мои чувства и мысли.. Но в этом есть и плюс... Больше в моей душе не будет места ни для кого.. Никто больше не заглянет туда, какой смысл заглядывать в витрину недавно разграбленного магазина?..

Спасибо тебе, за то, что ты вырываешь моё сердце, когда так устало и безразлично смотришь сейчас на меня...

Спасибо, что есть сейчас эти последние секунды, когда я ещё всё помню, когда я ещё вижу твои глаза, слышу твой голос...

Я сейчас прощаюсь с собой...



27 апреля 2006 года, 3.30 утра

@музыка: Мара

---

Белый-белый

[Искренность]

Подарите мне белых тюльпанов. А лучше – белые ирисы. Большую охапку – без ленточек и целлофана. На длинных стебельках. Белые-белые ирисы.

Подарите мне белую кошку. Ласковую и пушистую. Я знаю, что мама будет против. Я буду очень любить свою кошку. Она будет запрыгивать мне на плечё и иногда царапать – если покажется, что я мало её глажу. Пусть она не будет породистой. Пусть будет ласковой и белой

Уведите меня в лес. В рощу белых берёз. Подальше от серых домов и забот. Прижаться щекой к белой и гладкой коре, вдохнуть аромат. Обнять белый ствол. Прогнать мысли. Отведите меня в белую берёзовую рощу.

Заберите меня в горы. Туда, где белый снег. А на ладони – весь белый свет. Всего-то надо две с половиной тысячи метров. Но лучше три – на всякий случай, ведь лето. Потемневший летний снег и тающий в дымке мир. И запах, какой бывает только в горах. И разрывающая сердце красота, и желание раскинуть руки…

Пригласите меня на вальс. Вскружите мне голову танцем. Путь будет что-то из Штрауса, или «Вальс цветов». Безумный, вечный и венский. Закружите меня в вальсе. И пусть он не будет белым!

---

[железная леди]

Это один из моих рассказов. Хотелось бы услышать Ваши мнения, впечатления и критику.



Повествование перемежается - третьим лицом и первым лицом. Большая просьба, не сильно "бить" за это)



Погибшая птица...



“Она отдалась без упрека,

Она целовала без слов.

- Как темное море глубоко,

Как дышат края облаков!



Она не твердила: "Не надо",

Обетов она не ждала.

- Как сладостно дышит прохлада,

Как тает вечерняя мгла!



Она не страшилась возмездья,

Она не боялась утрат.

- Как сказочно светят созвездья,

Как звезды бессмертно горят!”





Снег.

Холодно.

Ничего не согревает. Ни коньяк, ни привычная сигарета. Она стоит у окна, смотря на снежинки, которые кружатся в воздухе, освещенном уличными фонарями. В этом танце холода они потерялись, но безжалостный снег, оставляет на себе следы, от которых никуда не деться. Снежинки тянутся друг к другу, и иногда застывают вместе, на секунды согреваясь в ледяных объятиях, чтобы потом упасть и разбиться, или растаять, превращаясь в прозрачные брильянтовые слезы….

Она подняла ладонь, и приложила к холодному стеклу. Стекло не ответило ни на один из ее вопросов…. И снег тоже молчал. Он молчал, а она гипнотизировала белые хлопья взглядом, и мечтала прочитать на белоснежном кружеве – ответы. Она представляла, что она птица, которая может взлететь –высоко, и морозный воздух примет ее в свое пространство….

Снег.

Сколько песен об этих холодных крупицах, которые так недолговечны и хрупки? Так же, как и их отношения. Впрочем, кого ты обманываешь? Никаких отношений не было. Просто внезапное помутнение, внезапно вспыхнувшее чувство. Чувство – длиною в несколько ударов сердца, длиною в несколько порывистых вдохов и выдохов, в несколько поцелуев…. Чувство, длиною в семь букв…. Страсть…

Ладонь замерзла, и она медленно убрала заледеневшие пальцы от предательского холода. Ей так было легче. Это она так говорила. Она не могла по-другому. Таковы правила. Так – или никак. Зачем сдерживаться, если можно отпустить себя? Если можно упорхнуть на мгновенье в другой мир…. В их мир…

Она свеча. А он – огонь, который воспламенил ее мгновенно, и она медленно сгорала, пока не растаяла. Она свеча – она почему-то была уверена, что не сгорит никогда. Сколько раз, она думала, что все…, но чувство не обжигало, и фитиль лишь подпалился, не в силах вспыхнуть. А он смог зажечь ее, и она сгорела…

Эти случайно брошенные взгляды, которые оседали на его глазах, случайные прикосновения, которые горели на ее теле… Они знали друг друга долго, достаточно. Знали, и понимали, что этого не может быть. Они – слишком разные, и им не суждено быть вместе…

Но вновь и вновь реплики, вновь и вновь их взгляды, которые должны были изображать ненависть – отражали пламя. Это пламя полыхало в расширенных зрачках, и не могло потухнуть, разгораясь лишь сильнее….

Снег.

Снежинки все танцуют – страстный танец, перед тем, как навсегда проститься. Ей хочется почувствовать его.… Только как? Бокал коньяка и сигарета. Иначе нельзя. Она чувствует, как, птица внутри нее, застывает в морозном воздухе, как крылья отяжелели, и тянут ее вниз, и она скоро сорвется вниз, зная, что там – внизу – он никогда не поймает ее…

Она даже не знала, как все это началось. Когда они переступили черту? Были ли те поцелуи – гранью? Они ведь ничего не значили, не должны были ничего значить! Но они оба ошиблись, они просчитались – у жизни свой сценарий, который придется сыграть. Неловкие прикосновения, и слова, которые оказались не нужны…. Несколько минут близости…. Она помнила все….

Птица затрепыхалась, поднявшись слишком высоко. Погубила себя сама…. Замерзнуть в морозном воздухе, это так прозаично….

Снег.

Она помнила, как шла вчера, по вечерним улицам города, а снег оставался ледяными каплями на ресницах, и блестел на волосах. Ничего не менялось – они все думали, что она железная, иногда грубая. Никто не видел ничего, никто не видел, как она взлетела, и разбилась…

Отступать было больно. До сих пор болезненные воспоминания убивают ее, и времени, чтобы забыть – осталось совсем немного. Каждый раз она говорит себе, что не должна отвечать на случайные искры, которые сыплются в разные стороны, словно желая вновь зажечь ее….

Но жестокий февраль, со своими северными ветрами, задувает тлеющее пламя. Эта зима, сначала соединившая их.… Эта нежность, которая разливалась по коже теплой волной…. Эти стоны, которые грозились вырваться наружу, и выдать их тайну. Почему же она не стыдилась, почему ей не было страшно? Почему она шла навстречу этому чувству, от которого – она знала – скоро ничего не останется, кроме опустошенности…

Она вдруг подумала, а что если бы мы, не увиделись после этого? Чтобы тогда изменилось? Смогла бы она забыть, прикосновения его губ, и то, как он ловил ее дрожь, эти горячими губами? Смогла бы она сказать нет, после того, первого раза? Поставить точку, и…. Что “и” она не знала….

С каждым разом, когда она погружалась в себя – все глубже, она понимала, что ей не было суждено быть рядом ним. Но в тоже время, ей отчаянно хотелось закричать, все что угодно – лишь бы он не ушел дальше вытянутой руки, лишь бы он был где-то рядом. Она еще чувствовала его в себе, он растекался у нее в крови, а она, дышала им….

Ей хотелось оставить свои крылья, сложить их за спиной, и показать ему – только ему – как она теряет без него высоту. Высоту, которая была ей жизненно необходима….

Теперь они разминулись, и вновь стали прежними. Кто мог бы сказать, что когда-то что-то было? И даже они этого не помнили. Или просто притворялись, что забыли?

Луна утопала в снегу, плавилась в нем, плавила снег… Огонек сигареты отражался в оконном стекле, чуть ярче разгораясь, когда она делала затяжку…..

Она могла бы подарить ему крылья. И совершенно остаться без сил. Так ведь легче? Зачем было менять что-то в позициях, которые установились за все время их знакомства?

Каждый день мы говорили дуг другу заученные фразы, смеялись призрачным смехом, и расходились – каждый, по своим делам…. Мы не заметили, как фраз внезапно оказалось слишком мало, а действия так хорошо могли заменить слова…

Мы были с тобой на виду у многих, но они просто не думали, что у нас когда-то может случиться роман. Хотя…, романом это можно было назвать с большой натяжкой. Ты, наверное, как и я – запрещал себе думать об этом, ты женился недавно, и был счастлив. Я тоже запрещала, но по другим причинам. А потом – однажды – перестали запрещать…. И знаешь, я никогда не буду жалеть об этом. Возможно, я пожалею позже, но тогда мне было наплевать на удивленные и ухмыляющиеся взгляды, которые словно говорили – что обо всем догадываются. Может быть, мы испугались этих взглядом, решив опять скрыться за шутками и язвительными комментариями?

Может быть, мы поняли, что это конец?

Я никогда не думала об этом, когда ты просто прижимал меня к себе, и делал своей в порывистом танце тел. Я не думала, когда пряталась с тобой в узких комнатах, и подсобках, этого большого дома. Мысли просто вылетали из головы, и оставалось просто наслаждение….

Наслаждение. Несколько оргазмов. Как давно это было? Помню ли я сейчас, оказываясь в постели с другим мужчиной? Помнишь ли ты, оказываясь в постели со своей женой? Страсть давала мне сил, и я не боялась, губительных теперь воспоминаний…

Она вновь посмотрела на свою ладонь. Иногда он переплетал ее холодные пальцы со своими, и в этом случайном жесте был намного больше интимности, чем во все те моменты, когда он целовал ее – резко и грубо, обнажая и пряча свое желание. Наутро мы все забывали, словно, ничего и не было….

Снег все падал, и она все боялась, что он погребет чувства, погребет все, что было. Этого уже нет, это уже не вернуть, но она все боялась. Свеча внутри нее, тоже догорала, пламя трепыхалось. Птица тоже затихла, медленно принимая неизбежную гибель. Как же это странно. Отрезок жизни, такой маленький, и так резко контрастирующий со всем, что когда-то было в ее жизни. Ведь она и сейчас будет делать вид, что все как обычно, что ничего не произошло, и не изменилось. Она позволит себе солгать кому-то, и сказать неправду. Но ему – никогда. Он изучил ее за несколько мимолетных прикосновений, за несколько случайных слов, вырвавшихся в минуты откровения. Он прочитал ее по глазам, в которых на дне плескалась усталость, по коже, на которой оставались следы неудавшихся романов, по сердцу, которое почему-то билось быстрее при каждом его приближении.… А может, ей просто так казалось?

Она закрыла глаза, усталость навалилась неожиданно – стоять у холодного и безликого окна стало невыносимо. Она устала от работы, постоянно выматывающей, которой она отдавалась полностью, она устала от людей, толпами, ходившими за ней, и пытающихся узнать ее лучше, она устала от случайных встреч, с этими людьми, которые были ей неинтересны и безразличны….

У ней ничего не осталось, кроме работы и таких же случайных встреч с ним, от которых никуда не деться. Да и не хотелось…. Но он до сих пор мог прочесть ее, и она не могла спрятаться от его взгляда….

Она резко распахнула окно, холодный воздух ворвался в комнату, кидая ей в лицо мокрый снег. Снежинки растаяли на холодной ладони, и скатились на пол…

Свеча внутри догорела, воск еще был мягким, но она знала, что через несколько секунд он застынет на холодном ветру….

И та жизнь, та маленькая жизнь внутри ее, которую она прожила ярко и красочно, оборвется…

Она была готова….

Она не будет одинока…, но она будет одна...

---

[HasH]

Не лечит

Ты говорил, что время лечит,

Но был не прав.

И вот опять приходит вечер

И сцены драмм.

Любить мы будем всей душой

Покуда нам

Не вырвут сердце из груди

Отдав на растерзание волкам

И я простить тебя хочу,

Но сердце говорит неправду

Люблю я...или я шучу?

и за любовь держу награду

Прощу-опять все повторится

Высокомерность, публика,игра

Все ложь, все так давно кружится

Словно опавшая листва

Все так наигранно, так глупо

Все начинается с утра

И продолжается на утро.

Моя смешная суета

Не изменИт и это утро

Ты как ребенок, сказки,мрак

Все так правдиво и нелепо,

И каждый тот, кто не дурак

Не слушает тебя, а смотрит слепо.

Как я поверила в тебя?

Меня ты изменить пытался...

Все было лаского, любя,

Но не хотела я меняться.

Ты говорил, что я "дитё"

И мало в жизни понимаю,

Склонившись на твое плечо

Тебя я нежно обнимаю...

Я кукла, я марионетка,

И будет все как ты захочешь,

Моя душа заперта в клетку

И нет ей места, отворОтишь...

А ты как профи,ты актёр!

Ты так красиво мной играешь,

Сценарий равнодушный стёр

Меня ты нежно убиваешь

У тебя от природы талант,

Когда разум не соображает,

А душа не находит баланс.

И онаопять где-то летает

Душа рвётся на клочья,

Когда вижу тебя,

Ей нет места, а ключь я

Потеряла давно у тебя.

Так хотела с тобой быть,

Так тянулась к тебе вниз...

Но Бог спас мою душу

И дал ей новую жизнь

Теперь я свободна,

И мне все равно...

Все, теперь поздно,

0:0 на табло

Я словно пуля

Щелчок и отбой.

Сердце задела

и я не с тобой

Для тебя умерла,

А для всех родилась вновь.

жаль, что время теряла

Напрасно играя в любовь

Жаль, что так получилось...

Ты прости,

я не буду с тобой..

И все то, что мне снилось

Мертвая душа забрала с собой

---

[командир мобильника]

всем доброго времени суток.

вот, решил выложить свой рассказ. пока только три главы. если вдруг кому-то станет интересно, то выложу остальное.

что ж, начнём)))

ЗАБЫТАЯ ЖИЗНЬ

Глава 1

Андрей сидел за крайним двухместным столиком в маленьком баре с деревянными, прокуренными насквозь стенами и прозрачным клубящимся дымом под потолком. Он смотрел перед собой, держа в руках большую пустую кружку, в которой недавно было пиво. На вид ему было около двадцати лет. Глаза его были пусты, и светлые волосы закрывали их филированными прядями.

- Ещё что-нибудь? - Поинтересовался официант.

- Позже, - тихо ответил Андрей.

Официант с поклоном удалился. Вместо него к Андрею подошла красивая, молодая девушка.

- Андрей, если не ошибаюсь? - Улыбаясь и немного краснея, спросила она.

- Не ошибаетесь, - сухо ответил он.

- Мы не знакомы, я… меня зовут Ангелина…

- Думаю, мне представляться не надо, - так же сухо сказал Андрей, - моё имя вам уже известно, как я заметил…

- Да, я… вы часто здесь бываете и некоторые люди, включая бармена, знают вас. Просто, я недавно вас заметила. Вы приходите сюда вечером, за этот столик садитесь. Такой одинокий всегда… Мне очень хотелось с вами познакомиться…

Она замолчала и всматривалась в Андрея, ожидая, что он что-нибудь ей скажет, но он молчал.

- Вы мне сразу понравились…

- Ну я понял, что вы не пряники печь подошли… - Равнодушно отметил Андрей.

К ним вновь подошёл официант.

- Два мартини с соком, - заказал Андрей и официант ушёл.

- Мой любимый напиток, - улыбаясь, сказала девушка.

- Многие девушки любят мартини с соком, - сонно заметил Андрей.

Ангелина улыбнулась ему, но он сделал вид, что не заметил этого и посмотрел на часы - стрелки медленно приближались к десяти. Ангелину расстроило и задело такое пренебрежительное отношение, но она не подала вида и спросила:

- Какие у вас планы на вечер?

- Никаких, - медленно ответил Андрей.

- Надо же! - Искренне удивилась Ангелина. - Пятничный вечер, а у вас нет планов!

- А вам бы хотелось, что бы они у меня были? - с иронией спросил Андрей.

- Нет, - улыбнулась молоденькая девушка.

Им подали мартини.

- Может быть, - предложила Ангелина с видом маленькой девочки, которая просит у папы или мамы конфетку, - проведём это вечер вместе…

Андрей молчал. Казалось, он думал совершенно о чём-то своём и даже не услышал предложение Ангелины. Девушка долго смотрела в его глаза. Она уже хотела повторить свои слова, но тут Андрей сказал:

- Хорошо, давайте.

Девушка широко ему улыбнулась. Тут он впервые взглянул ей в глаза. Глаза у девушки, как и лицо, были очень красивы. Они были голубого, как небо, цвета; в них играли огоньки радости и блаженства.

Ангелине было около восемнадцати лет, но в её внешности и поведении была сразу видна инфантильность. Тем более сейчас: она уже чуть ли не кричала и прыгала от радости, но с трудом себя сдерживала, только глаза выдавали всё это, и Андрей хорошо это видел. Он впервые ей улыбнулся, но его улыбка продлилась недолго.

- А куда мы пойдём? - По-детски спросила она.

- А какие будут предложение? - Поинтересовался Андрей.

- Можно погулять где-нибудь… или… - рассуждала девушка

- Значит ко мне, - перебил её Андрей, и она вновь ему улыбнулась своей милой детской улыбкой.

Она была полностью в его вкусе. Он любил девушек с инфантильностью и детскими, миленькими улыбками. В таких девушках его отталкивало только одно - они и мыслили полностью по-детски; и капризы их были такими же детскими.



Через полчаса они вышли из бара, и Ангелина тут же схватила руку Андрея - тот не возражал, ему было приятно.

Она возбуждённо рассказывала ему какие-то случаи из своей жизни; говорила, что когда увидела - он сразу ей понравился; что в нём было что-то загадочное, таинственное и неразгаданное. Он не в первый раз слышал такое о себе. Особенно часто про загадочность и таинственность.

«Какой чистый, непорочный ребёнок. - Думал Андрей. - Вся такая открытая и наивная. Видно жизнь её не ломала»

Они медленно, прогуливаясь, шли к дому, в котором жил Андрей.

- Андрей, - заговорила Ангелина немного другим тоном: медленным, тихим и ласковым, - а можно мы где-нибудь присядем? На улице ведь так хорошо…

На улице было довольно прохладно, для июльского вечера.

Пара присела на скамейку недалеко от дома Андрея. Ангелина продолжала рассказывать свои истории. Поведение Андрея выглядело немного странным: он то уходил глубоко в свои мысли и даже не слышал девушку, то внимательно слушал её, то улыбался ей и делал короткие замечания по поводу сказанного. Ангелина всё это очень чётко видела.

- …тогда мы с Наташей решили уйти оттуда, и пошли в бар, в котором я вас и увидела… - Она замолкла и, заметив, что Андрей в который раз ушёл глубоко в свои мысли, и глаза его вновь сделались стеклянными, вдруг тихо спросила, - вы слушаете меня?

Некоторое время помолчав, Андрей коротко ответил:

- Да.

- Тогда что я сейчас сказала? - Мило улыбаясь, с недоверием спросила девушка.

- «…мы с Наташей решили уйти оттуда, и пошли в бар, в котором я вас и увидела» пауза «вы слушаете меня?».

Ангелина удивилась:

- Надо же! Вы слушали? Но по вашему виду казалось, что я вам совсем неинтересна и вам неинтересно то, что я говорю. Казалось, что у вас свои мысли, а меня вы даже не замечаете…

- Если бы мне было неинтересно, то я бы вам так и сказал. Я всегда говорю то, что думаю.

Девушка посмотрела ему в глаза и сказала:

- Но ведь если говорить то, что думаешь люди отвернутся от тебя и не будет друзей… А у вас много друзей?

- У меня их нет, но я думаю, что не только по этой причине, - сухо ответил Андрей.

- Это же ужасно не иметь друзей! - Воскликнула Ангелина.

- Мне нормально.

- Но как вы живёте без поддержки друзей? Невозможно быть всё время одному!

- Раз я всё ещё существую, значит возможно, - совершенно спокойно и равнодушно отвечал Андрей.

- Но это же трудно! - Возбуждённо вскрикнула девушка.

- Ангелина, - Андрей заглянул ей в глаза, - мне не трудно. Подобные фразы как сейчас я уже не первый раз слышу. Поверьте, мне не трудно и даже приятно. Я иду по жизни один, и никто мне не нужен для существования. Никто, - повторил он с чувством.

Ангелина грустно опустила глаза, и по её телу прошёлся озноб. Андрей заметил это и спросил ласково:

- Тебя холодно?

Она умоляюще взглянула на него. Он обнял её одной рукой. Она придвинулась ближе к нему, сложила ручки вместе, положив их ему на грудь, и прижалась к телу, облокотив голову на плечо.

- Пойдём, я сделаю тебе тёплый кофе, - сказал Андрей.

Они поднялись и за ручку пошли к Андрею.

Глава 2

Электрический чайник вскипел - раздался щелчок, оповещающий об этом. Андрей взял чайник за ручку и разлил воду в две кружи с молотым, нерастворимым кофе.

- Спасибо, - обаятельно улыбнувшись, поблагодарила Ангелина.

Андрей кивнул и сел за маленький кухонный столик напротив неё.

Кухня была небольшая и немного вытянутая. Стены и потолок её были выкрашены жёлтой краской. У одной стены стояли плита, холодильник и две тумбочки в одну из которых был встроен умывальник. У стены напротив стоял столик, за которым сидели Андрей и Ангелина; вместо двери в другую комнату была небольшой формы арка. В третьей стене была стеклянная дверь, ведущая на застеклённый балкон, на котором стояли маленький одноместный квадратный столик диаметром в пятьдесят сантиметров квадратных, на котором были тетрадка, карандаш, ручка, пачка сигарет, зажигалка, пепельница и свечка, сожженная до середины.

Комната была обставлена под зал и спальню одновременно. На стенах были красные обои. Большие окна были занавешены алыми занавесками. В углу стоял телевизор, напротив него кресло. У стены стояла двухместная кровать. Рядом тумбочка.

Однокомнатная квартира была хорошо ухожена и выглядела очень приятно.



Яркий месяц и звёзды светили в окно кухни.

Андрей достал из кармана пачку сигарет и предложил Ангелине, та отказалась, сославшись на то, что не курит. Он закурил и начал потихоньку пить горячий обжигающий кофе.

- Андрей, вы… - заговорила девушка, но он её перебил:

- Хватит «выкать». Говори мне «ты». Что в этом такого?

- Просто я не… я стесняюсь… - замялась девушка.

- Чего ты стесняешься? Мы же с тобой почти одного возраста. Сколько тебе лет? - Бесстрастно спросил он.

- Восемнадцать, - тихо ответила Ангелина.

- А мне двадцать один год. Разница всего в три года, видишь? Не говори мне «вы».

- Простите меня… то есть, прости меня… Ты… Можно я буду некоторое время называть вас на «вы»? Мне просто нужно привыкнуть…

«Детские забавы! Ну, впрочем, не удивительно»

- Ладно, - равнодушно ответил он.- Называй, как хочешь.

- Спасибо вам, - улыбнулась девушка и, помолчав, продолжила, - вы… ой, забыла, что хотела сказать.

Это выглядело довольно мило, и Андрея тронула эта картина, он решил сделать ей комплимент.

- Ты миленькая, - улыбаясь, обаятельно сказал он.

Девушка тут же покраснела и опустила голову, пряча глаза и улыбку, которую не в силах была сдержать.

- Спасибо.- Робко сказала она. - Мне очень приятно.

- Не за что, - улыбнулся Андрей и продолжил достаточно холодно, - не вспомнила, что хотела сказать?

Девушка немного подумала и тут же выпалила:

- Вспомнила! Я хотела спросить, чем вы занимаетесь?

- В каком смысле? - Глупо переспросил Андрей.

- Ну, как время проводите, где работаете, чем увлекаетесь… - мечтательно говорила Ангелина, подняв глаза вверх.

- Я пишу. Это есть моё времяпровождение, моя работа и моё увлечение, - ответил он. - Так из увлечений только ещё рисую иногда и музыку люблю слушать. Больше вроде ни чем не увлекаюсь.

У девушки широко раскрылись глаза и в них блеснули огоньки восхищения и отчасти удивления.

- Вы пишите? - Удивлённо спросила она.

Андрей кивнул.

- А стихи или прозу?

- Когда как. Зависит от настроения.

И девушка, густо покраснев, смущённо спросила у него:

- А вы не могли бы дать мне что-нибудь почитать из ваших произведений?

Андрей подумал и ответил:

- Нет.

- Почему? - Возбуждённо спросила девушка.

- Может позже, не сейчас.

- Ладно, - расстроено сказала девушка.

Андрей улыбнулся и взял девушку за руку, которую она держала на столе:

- Не расстраивайся, малышка, ничего страшного. Это всё равно ерунда. Всё что я пишу ерунда.

Ангелина сжала его руку своими двумя:

- Нет! - Громко крикнула она. - Зачем ты так говоришь?! Я уверена, что это прекрасно! А всем знаменитым писателем не нравились их произведения!

- Хоть на «ты» стала называть, - улыбаясь, заметил Андрей.

- Я о другом говорю! - Ангелина изо всех сил старалась защитить творения Андрея. - Всем хорошим писателем не нравится свои работы!

- Ну да, - нехотя согласился Андрей, - Гоголь сжёг «Мёртвые Души»... Но я не Гоголь.

- Неважно! - Она встала и подошла к нему, крепко держа его руку. - Ты тоже, наверное, талант.

Он встал и посмотрел в её наполненные любовью глаза.

- Ты мне нравишься, - сказала медленно и робко Ангелина, - ты мне очень нравишься.

Андрей не знал, как ей ответить, по его лицу скользнуло сомнение.

- Ты мне тоже нравишься, - выбрал он ответ.

Она потянула к нему своё лицо, и они поцеловались. Они целовались около пяти минут, затем отвели головы друг от друга, и Андрей увидел то, что невероятно сильно тронуло его сердце - глаза Ангелины. В ту минуту они были наполнены бесконечной любовью и яркой чистотой, беспредельной преданностью и необъяснимой грустью. В них было ещё что-то, чего Андрей не мог понять; это «что-то» заставило его сердце и низ живота сжаться; по телу прошла приятная судорога. Он не мог оторвать взгляд от прекрасных глаз Ангелины. Он крепче обнял её и прижал к себе.

«Что это было? Этот взгляд! На меня ещё никто и никогда так не смотрел. Её глаза! Они раньше не были такими. Что произошло с ними сейчас? После этого поцелуя. Никогда не видел такого неподражаемого и необъяснимого взгляда. Я даже описать его не могу! Даже приблизительное название дать не в состоянии! Мне никогда не было так приятно…»

Он взял её за руку, улыбнулся, и они медленно пошли в комнату.

Там он продолжил целовать её. Сначала в губы, потом в щеки, перешёл к шеи и оттуда медленно поднимался к уху, убрав длинные светлые волосы. Ангелина содрогнулась и тихонько застонала.

Андрей начал не торопясь расстёгивать пуговицы её белой блузки с короткими рукавами, сидевшей на ней в обтяжку, подчёркивающей её замечательную фигуру. Расстегнув все пуговицы, он медленно снял её. Ловко расстёгнутый лифчик быстро упал вниз. Левая рука сползла по телу к коротенькой голубой юбочке, но возле самых краёв юбки Ангелина схватила его руку и сказала тихим голосом:

- Пожалуйста, будь нежен…

«Рядовая просьба»

- Конечно, - ответил Андрей и обаятельно улыбнулся, чем успокоил девушку, и она вновь предалась его ласкам, тихо постанывая.

Глава 3

Ангелина лежала на кровати и спала, укрытая тонким бордовым одеялом, и прижималась всем телом к Андрею, облокотив голову ему на плечо. Андрей не спал. Он некоторое время лежал и смотрел в потолок, после, осторожно, что бы ни разбудить Ангелину, выполз из-под одеяла и пошёл на балкон. Там он зажёг свечу, сел за маленький столик, закурил и уставился в открытое окно на ночной город хорошо видный с шестнадцатого этажа. Так он сидел около трёх минут.

«Она была девственницей. Если мой опыт меня не обманывает, то сейчас она привяжется ко мне как верная собака к хозяину. Хотя она и так привязалась бы ко мне - по ней видно, поэтому я ничего не потерял. Она милый ребёнок, но я не хочу обременять свою жизнь какими-либо отношениями. Пусть даже временными. Дьявол, это только нервотрёпка! Постоянные выяснения отношений, бесконечная ругань и ссоры. Я просто не создан для отношений. Я создан для одиночества. Обречён вечно существовать один. Мне эти отношения ни к чему. Ну какой от этого толк и смысл? Потом ей то не понравится, потом другое случится, потом «трещины», как они любят выражаться, в отношениях пойдут. Так и я ведь не ангел. Меня тоже многое будет не устраивать. И кому это надо? Да что хорошего в этих дурацких любовных отношений. Секс - это я понимаю, это разрядка, это удовольствие. Но зачем обременять себя чем-то? Никогда этого не понимал и вряд ли пойму»

Вдруг на балкон вошла Ангелина, закутанная бордовым одеялом. Она улыбнулась Андрею и села ему на колени, обхватила себя и его одеялом, прижалась к нему голым, тёплым, согревающим телом и прислонила голову к плечу.

- Чего ты тут один сидишь? - Ласково спросила она и грустно и нежно добавила, - ты такой одинокий…

Ему почему-то резко захотелось быть с ней открытым, честным; рассказать ей всё про себя; поделиться самым сокровенным.

- Ты хочешь, что бы я прочитал тебе какой-нибудь свой стих?

- Да, конечно! - Радостно сказала девушка.

- Тогда слушай:

Вино, как кровь, алеет над огнём,

Стирая луч оставшейся надежды.

Заря горит, мечтая о пустом,

Утрачивая яркую прилежность.



Уйдя сегодня от забот, ворвавшихся бесстрастно,

Вернувшись в то, что неизбежно,

Я понял, что всё было не напрасно,

Закрыв глаза, мечтая так небрежно.



А над камином тлеет сигарета,

И пепел падает в горящие угли.

Я помню все, что было так красиво,

И ничего не помню до любви.



Андрей замолк. Ангелина удивлённо смотрела на него:

- Это твои стихи?

Он кивнул.

- Они восхитительны!

- Ты это говоришь, - холодно заметил Андрей, - не потому, что они являются или не являются таковыми. Тебя подталкивают на эти слова некоторые другие факторы.

- Нет! - Резко ответила Ангелина. - Это не правда! Они на самом деле прекрасны! Так же прекрасны, как и ты!

Она потянула своё лицо к его лицу, и они медленно, но страстно и глубоко поцеловались. После поцелуя, Андрей снова посмотрел ей в глаза и вновь увидел этот взгляд, которому не смог дать объяснения. И опять те же чувства пробудились в нём.

«Господи, да что же это такое? Это во мне дело или это у неё взгляд такой? Но почему я так на него реагирую? Никто, ни одна живая душа, ни одно существо так на меня не смотрели, как она! Может она особенная? Или может здесь что-то иное? Что это такое?!»

Ночь постепенно отступала, подготавливая небо к солнцу, делая его тёмно-синим.

Ангелина крепко обняла Андрея и робко сказала:

- Я люблю тебя.

Он пренебрежительно усмехнулся, но она не заметила. Наступила пауза в минуту, после неё Ангелина спросила:

- А ты любишь меня?

Андрей снова усмехнулся:

- А ты считаешь, что ты знаешь, что такое любовь? Ты даёшь отчёт своим словам? Способна ли ты за них ответить? Я вот не знаю что такое любовь. Конечно, можно сказать: «для каждого по-своему и каждый решает для себя сам», но тогда моё определение тебе не понравится. Некто говорит, что любовь и влюбленность, совершенно разные вещи. Я с ним не согласен. Для меня, что любовь, что влюблённость совершенно одинаковые понятия. Если ты хочешь, то я могу говорить что люблю тебя, но запомни, что сегодня я люблю, а завтра могу и не любить. Это уже как карта ляжет. Такой я.

Ангелина крепче прижалась к нему. Ей было больно и обидно. Ей хотелось плакать, но она изо всех сил сдерживала себя.

- Не надо было мне спрашивать, - грустно выдавила она.

- Да ладно, - махнул рукой Андрей, - это не важно. Спросила, не спросила. Суть-то не изменилась. Просто забудь. Не думай не о чём. Расслабься, - он улыбнулся.

Она ответила улыбкой:

- Я с тобой и так ни о чём не думаю. Мне очень хорошо с тобой.

Они немного просидели молча, и Андрей сказал:

- Пойдём спать. Поздно уже.

Они пошли в комнату, легли в кровать и, немного полежав, одновременно уснули.

---

Боль памяти...

[Фанка]

Боль памяти...



«Мы две разные стихии

Мы не сможем никогда слиться вместе,

Хоть и вечно будем рядом...

Мы не схожие такие:

Я огонь, а ты вода

Забудь меня...

Никого винить не надо...»





Она...

Ещё с самого начала, когда она садилась в самолёт, странное чувство прокралось в душу... Оставляя позади сотни километров, она понимала, что от её внутреннего спокойствия ничего не осталось...

Слишком много воспоминаний нахлынуло именно тогда, когда ей больше всего нужно было забыть...

Она ненавидела свою память, ведь даже самые счастливые моменты со временем потемнели и приносили лишь боль...

Сколько лет прошло с их последней встречи. Тогда она была пьяна от счастья и умирала от боли... Она была ещё совсем глупой девчонкой и верила в мечты... Но те не сбылись...

Сейчас, оглядываясь назад, она понимала, что уже даже тогда ничего нельзя было изменить... Но в тот момент казалось, что её глупые наивные мечты вот-вот превратятся в реальность, стоит лишь Ему взглянуть на неё... Но он не смотрел...

Её последние часы школьной жизни подходили к концу, время беспощадно уносило мечты в пустоту... Она бессмысленно слонялась из угла в угол и натянуто улыбалась...

Завтра она начнёт новую жизнь, пусть даже и без него...

Теперь, уже спустя 5 лет, она засыпала, не видя его образ... Казалось, время залечило все её раны: отчаянье, боль предательства, потерю двух самых близких и дорогих людей...

Но сердце всё ещё сжималось от тоски...



Он...

Вспоминал о том вечере, как о страшном сне, который давно закончился, но его последствия всё ещё бередили душу... Так никогда и не простив себя, он долго учился жить без неё... Казалось, ему это удалось...

Часто оглядываясь назад, он понимал, что всё могло быть иначе...

Его жизнь была бы заполнена совсем иными красками, он бы не чувствовал себя таким одиноким в этом мире...

Она осталась в его памяти всё той же живой и взбалмошной девчонкой, для которой не существовала слова «нет»! Её рыжие кудри часто мерещились ему в толпе, но это были всего лишь виденья...

Теперь, спустя столько времени, он знал, что снова её увидит... Оставалось несколько часов до встречи, которая в сущности ничего не изменит...

Она принесёт лишь боль...



Они...

Встретились совсем неожиданно...

Она уже несколько минут решалась войти... Он устал притворно улыбаться и решил сбежать...

Такой встречи не ждал никто... Она буквально упала ему в объятья...от неожиданности он крепко прижал её к себе...

Время остановилось...

Она боялась поднять голову и взглянуть на него... Эти дорогие бездонные карие глаза... Как часто по ночам она видела их во сне... как часто проклинала свои сны...

«Привет»- его тихий шёпот...

«Здравствуй»- её взгляд украдкой...

Затянувшееся молчание...

Вдруг кто-то громко произнёс её имя... Спасение... Он остался где-то позади...

Страшная боль...Предательницы-слёзы... Она не смогла...

Вечер в забытье... слёзы радости после долгой разлуки... Боль и тоска внутри...

«Он уже не тот» - мысль в её голове...

«Она изменилась» - боль в его глазах...

Каждый помнил лишь то, что потерял... То, за что не смог бороться...

Они оба надеялись воскресить прошлое... но не смогли...



***

Она с тоской смотрела в иллюминатор взлетающего самолёта... Теперь её прошлое осталось там, на земле, вместе с ним...

С собой она увозила воспоминания... лишь старые и глупые воспоминания...

---

[Мята Перечная]

разбиваю стекла, а в зеркалах опять - ты,

провожу руками по глади багетов-рам.

ставлю чайник и приношу цветы -

так устала от стылого шепота драм.



я уныла? - пусть будет, какой кажусь.

воспеваю свои корабли на закате сна..

я к тебе еще столько раз вернусь,

ты же знаешь, а, может,.. не знаешь - сам.



посижу на скамейке, а, может, - и на окне,

попускаю кораблики, или - дым.

посмеюсь в лицо долгожданно-хромой весне,

или брошу в догонку боль облакам седым.



ты стираешься ретушью в памяти - акварель,

остаешься один - разводами на плечах..

а, ты знаешь, я снова ждала апрель,

а за мной догорали сказки в сухих печах.



сколько раз оставляла тебя, каждый - позади,

а ты шел, и - идешь, не меняя шаг.

только что-то тоскливо щемит в груди.

может, гордость, а, может, - сезонный страх.



перемена погод и улыбок - чем не любовь?

настроения отражает поверхность луж.

я теряю слова, и мысли теряю - вновь.

я укуталась в плед от глазами навеянных стуж.



и тепла хочет город - он так замерз,

как и я не могу размокнуть утомленных печалью век.

не стирай со стекла моих старых, забытых слез.

лучше посмотри, что заносит снег...

---

вообще-то это песня, но я опустила припев.

[мара и летуценник]

Мое солнце погасло давным-давно,

Когда мне не было тысячи лет.

А когда-то оно слепило и жгло,

И мне виден был ангелов свет.

Я ослеп, и ветра приходили ко мне,

Чтоб на ухо мне путь шепнуть,

А я хотел бы забыть все, что было извне,

Я хотел бы навеки уснуть.



Я помню, сколько сменил я имен,

Помню, сколько друзей и врагов.

Я помню, сколько прожил я времен,

Помню, сколько до края шагов.

Я был тем, кто чуть жизнь не отдал за любовь,

А она оказалась пустой.

Я был тем, кто пролил за нее кровь,

Только кровь оказалась водой.



И никто не подскажет, куда мне идти –

У воина собственный крест.

Оставляя осколки себя на пути,

Я пытаюсь дойти до небес.

Я был тем, кто чуть жизнь не отдал за любовь,

А она оказалась пустой.

Я был тем, кто пролил за нее кровь,

Только кровь оказалась водой.

---

[Antigona oz]

По вашей рекомендации отредактировала рассказ "Маньяк". Вот он.

Маньяк

Однажды я проплакала целую ночь. У меня ничего не случилось, никто меня не обидел, никто не сделал мне больно. Я приехала с работы, и слёзы полились градом из моих усталых глаз. Промучившись всю ночь, я встала с красными, как у окуня глазами. Уже к утру, теряясь в догадках, почему я реву, я вспомнила незначительный эпизод, случившийся накануне. Какой-то водитель, приехавший на бензоколонку, простоял около меня битый час и всё время твердил, какие у меня красивые глаза. «От бессонницы становишься суеверной», - подумала я и выбросила из головы дурацкие мысли.

В то время я работала на бензоколонке в качестве промоутера. Да, да, в нашу жизнь ворвались такие вот словечки: мой начальник назывался супервайзером, его начальник менеджером и так далее. На меня надели униформу: короткая белая юбка, белая с красной надписью футболка, красная бейсболка – выглядело это жутко. Работа мне очень нравилась, так как водители были в основном мужчины, они постоянно делали комплименты, и я уже практически возомнила, что неотразима.

Но этот водитель оказался самым настоящим маньяком. С тех пор я видела его каждый рабочий день, и он значительно помотал мне нервы.



Маньяк – это человек, одержимый какой-либо манией. Это может быть сильное, почти болезненное пристрастие к чему-либо или к кому-либо, озабоченность какой-либо идеей. Причём прошу обратить внимание на слово «болезненное». Маньяк – это вовсе не значит, что человек сумасшедший. Просто у него временная зацикленность на чём-то.

Мне кажется, что каждый из вас в своей жизни хоть раз встречался с маньяком, и это вовсе не значит, что вас изнасиловали или убили. Вот мне, например, на маньяков особенно везёт: у меня муж «маниак любви», есть друзья и знакомые, одержимые различными маниями. Меня это особо не беспокоит, так как я не являюсь предметом их вожделения. А тут этим предметом оказалась я сама.

На следующий день мужчина появился снова, заметив мои красные глаза, он сказал: «Вы что, проплакали всю ночь? Ну, хорошо, сегодня вы будете весь вечер смеяться». Проторчав около меня битый час, он заполнил какие-то бумаги, нужные для получения приза, и удалился. Но мне было не смешно, так как к вечеру я почувствовала, как мои губы стали опухать. «Да что же это такое, - подумала я, - увижу этого типа завтра – спрячусь, пусть меня лучше уволят». А уволить меня могли запросто, так как я не имела права отлучаться более чем на 5 минут. Так каждый день я вынуждена была беседовать с совершенно невменяемым человеком, он был похож на зомби, то начинал мне что-то предлагать, то грозить. Вскоре он стал делать попытки меня потрогать, я позвала охранника, и тот всегда теперь стоял за моей спиной, когда мой маньяк заходил к нам на заправку. Его знали все работники бензоколонки, с некоторыми он уже начал здороваться и пытался разузнать что-то обо мне. К счастью, я ничего никому о себе не рассказывала.

Каждый раз он привозил мне горы чеков, большинство из которых были на один день, что было не допустимо правилами. В дальнейшем выяснилось, что он хозяин фирмы «Грузовое такси», и всех своих рабочих, в течение двух месяцев, он заставлял заправляться на «Лукойле», чтобы каждый день привозить мне десятка два чеков, и я подольше с ними копалась. Как жаль, что в компании «Лукойл» не знают, какую грандиозную прибыль я принесла им, может, мне бы тоже какой-нибудь приз дали.

Лето заканчивалось, и мне нужно было выходить на основную работу. Настал мой последний рабочий день, маньяк как будто почувствовал неладное. Он придумал хитрую уловку, решил поймать меня, когда я закончу смену. Маньяк не знал, что я заканчиваю в девять вечера, он приехал в пять и четыре часа то ходил вокруг бензоколонки (так как у нас было три выхода), то стоял рядом и мотал нам нервы (мне и охраннику, которому порядком надоело меня охранять). Ближе к девяти я занервничала: уйти незамеченной было невозможно, открыто выйти опасно (путь лежал по безлюдной местности), а электричка меня ждать не будет.

Маньяк уже победно потирал руки, так как в итоге его кто-то пожалел и сказал, что я заканчиваю в девять. Вообще вокруг нас сложились две коалиции. Одни – это были заправщики – из мужской солидарности ему сочувствовали, они мне говорили: «Ну что ты над мужиком издеваешься, хоть бы улыбнулась ему!» Я бы улыбнулась, только ему не этого надо было – он же маньяк. Другие прямо-таки его ненавидели, особенно охранники.

- Хочу домой, - сказала я, просидев уже битый час в подсобке. - Ушёл?

- Нет, всё ходит вокруг бензоколонки, - ответил заправщик, зашедший попить чаю. - Дала бы ты ему что ли, глядишь, и отвяжется.

- Ага, сейчас, зовите, только лягу поудобнее!

Я уже свыклась с мыслью, что придётся ночевать на бензоколонке, на электричку мне не успеть, да и за порог не выйти. Крепость маньяк не взял осадой, на штурм не ходил, так как мой страж к ночи, уже дурея от его присутствия, сказал:

- Мужик, вали отсюда, а то как дам дубиной по мордам.

Охранник у нас был грамотный, бывший врач-гинеколог, приехал с Украины, посмотрел на зарплаты врачей, да и устроился охрану.

Маньяк решил без скандала удалиться, он уселся в машину и продолжал ждать.

И вот, наконец-то, я нашла путь к спасению. Мы сидели с охранником смотрели за столиками кофе телевизор, когда появился он, мой спаситель, принц на алой иномарке. Он не так давно получил у меня честно заработанные призы, мы поболтали, и оказалось, что живём почти рядом, в соседних городах. Увидев меня в 12 ночи на бензоколонке, мой принц искренне удивился. Я рассказала ему всю ситуацию, и он вызвался довести меня до дома. Я так радовалась чудесному избавлению, так хотела спать, и то, что села к незнакомому мужчине в машину ночью, меня в этот момент не волновало.

Это стало меня беспокоить чуть позже, когда мы были уже достаточно далеко. Я заметила, что водитель всё время бросает на меня косые взгляды, нервничает и постоянно пьёт воду:

- В горле пересохло, - объяснил он.

Я почувствовала, как у меня тоже всё пересохло в горле. В машине стояла напряженная тишина, хотя мне казалось, что он слышит, как бьётся моё сердце. Так мы проехали полчаса.

Вдруг мой спаситель свернул на какую-то безлюдную деревенскую дорогу.

- Через Ногинск быстрее будет, - заявил он.

Я подумала, что быстрее не надо, лучше безопаснее.

Так мы проехали ещё полчаса. В машине была такая тишина, что, казалось, сейчас что-то взорвётся или лопнет, как струна от гитары. Я осмотрелась. На заднем сидении было много интересного: какие-то садовые инструменты, среди них небольшая лопата, верёвки, какая-то грязная одежда.

- С работы еду, - заметив, куда я смотрю, объяснил мой принц.

«Странная работа», - подумала я.

Неожиданно мой спаситель остановил машину.

- Подожди немного, - сказал он, - и полез в багажник.

Дождалась!

- Двигатель перегрелся, - заявил он, вылив все остатки воды, - и что мы теперь пить будем?

Действительно, что он будет теперь пить? Надеюсь, что не мою кровь.

Вы, наверное, подумали, что это судьба – быть мне в этот день изнасилованной или ещё хуже, вообще не быть. На самом деле всё обошлось. Доставили меня до дома в целости и сохранности часа в два ночи, почти невменяемую от пережитых страхов. Я даже спасибо не сказала своему спасителю, до того я его боялась.

Вот так!

---

Ночь...

[Фанка]

Ночь…

Он ушёл, оставив ей лишь пустоту…

Тёплый весенний вечер вдруг стал таким холодным и далёким… Бессмысленно бродя по улицам, она понимала, что ничего не изменить… Всё случилось так, как и должно было… другого исхода быть и не могло…

Внутренняя пустота всё быстрее заполняла её…Лицо не выражало никаких эмоций…Редкие прохожие с удивлением оборачивались… Она шла вперёд, неважно куда…

Всё в этом мире так хрупко и непредсказуемо…

Вспоминая каждое счастливое мгновение, она ещё больше погружалась в пустоту…

Каждый взгляд, его прикосновения оставляли ожоги на её коже…

Ноги ныли от усталости, но она продолжала идти…

Ночь уже окутала весь город, лишь бледный свет фонарей не давал ему погрузиться во тьму…Одинокая хрупкая фигура девушки, идущей по городу, выбивалась из общей картины спящего города…

Сил идти уже не осталось…

Сердце больно сжималось…

Лишь пустота…ей больше не осталось ничего…

Холодный ветер шептал его имя, которое теперь оставляло ожоги в её душе, беспощадно разрывая сердце на куски…

От усталости она упала на землю…

Минуты казались вечностью…

Её жизнь больше не принадлежала ей…она отдала её полностью… Холод…страх…безысходность…

Что-то заставило подняться и идти вперёд…во тьму…навстречу яркому свету…

Там её ждала новая жизнь…

---

[Antigona oz]

[

Часы

Жизнь, знаете ли, чудная штука – столько разных сюрпризов преподносит. Вот вспоминаю я забавный эпизод, банальнейший, конечно, но есть в нём одна загадка, отгадать которую мне так и не удалось. А было всё вот как.

Работаю я в одной конторе, с 8 до 17.00. (не больше не меньше), ухожу из дома каждое утро в полвосьмого и говорю: «До свидания, дорогой!»

«Дорогой» – это мой муж, он уходит на работу чуть позже, а приходит чуть раньше. Он – преподаватель одного провинциального ВУЗа. Препаршивенький, я вам скажу, вузик, но иногда солидно сказать: «Мой муж – кандидат наук!!!» Работает он исключительно в женской аудитории, поэтому работу свою любит.

Вот и в этот злополучный день я говорю: «До свидания, дорогой!» - и закрываю за собой дверь. День поначалу вроде был и не очень злополучный, а так - день как день. Бывает, когда ты проснёшься утром, всё твоё существо противится насилию, совершаемому над ним: из рук всё валится, ноги не передвигаются, глаза не открываются и так далее. В такие дни приходится заниматься аутотренингом, внушать себе: «Как хочется поработать, ужасно хочется поработать». А тут – глаза всё видят, ноги идут… На работе тоже всё шло спокойно. Вдруг моему начальнику срочно понадобилось передать своему начальнику, кабинет которого находится довольно-таки далеко от нашей конторы, какую-то бумагу. Решают отправить меня. Это для меня хорошо, так как можно будет пораньше вернуться домой.

Не так давно мы с мужем купили новую квартиру. Сначала мы жили в хрущёвке на первом этаже, дома жутко воняло канализацией, и было всегда темно. Но самое приятное – это обилие разнообразных насекомых, живущих в этой квартире вместе с нами. С небольшой периодичностью мы выводили то муравьёв, то тараканов, то боролись с блохами, каждый день убивали нескольких пауков, жуков, ещё к нам заползали какие-то многоногие существа, сверчки, залетали каких-то неестественных размеров ночные бабочки. Это не то, о чём вы подумали, хотя такие тоже залетали, поэтому у нас с мужем были несколько напряжённые отношения в последнее время. Переехав на новую квартиру, мы обрадовались, что навсегда избавились от всего этого ужаса, и решили начать новую жизнь, без муравьёв, блох и всех видов бабочек.

Домой я бежала сломя голову – нет, звучит глупо, вернее, выглядит, особенно сейчас…

Домой я очень спешила. Звоню… Начинаю открывать… Кто-то зашевелился внутри и дверь открылась, не сама , конечно же, открылась, это не фантастический рассказ и не мистический , как это сейчас модно, её открыл мой муж с каким-то странно-растерянным выражением лица. Захожу и вижу: ба, да у нас гости. Я сказала: «Ба», мой муж прочитает и скажет: «Какой ужасный стиль!» А что я могу поделать, если я действительно сказала: «Ба…»

- Это студентка встретила меня на улице и попросила, чтобы я поставил зачёт. Вот мы и зашли,- выпалил мой муж.

-До свидания, Константин Ефимович,- выпалила эта студентка, видимо, получив зачёт или что-то ещё.

Наблюдая всю эту картину, я подумала, что, наверное, так оно и было, теперь студенты приходят к преподавателям домой сдавать зачёты - это экономит время, которое можно плодотворно потратить на научную деятельность или на творчество. Мой муж – поэт, представляете, сколько он времени потеряет, если будет ходить в институт, принимать зачёты.

Собственно, вот и весь рассказ, я предупреждала, что история пребанальнейшая и читать её не стоило, хотя теперь уже поздно – прочитали.

Вы спросите, почему рассказ называется «Часы», а часы я потом нашла в своей спальне на комоде, дешёвые женские часики. И что они там делали , ума не приложу… Но чтобы не задаваться лишними вопросами, я их выбросила, прямо из окна своей новой квартиры, в которой мечтала начать новую жизнь.



19.06.06

Алкогольный блюз

Тест: «Вы когда-нибудь жили с алкоголиком?» Если «Да», то идем дальше. «Вы когда-нибудь жили с поэтом?» Если «Да», то следующий вопрос: «Вы когда-нибудь жили с поэтом-алкоголиком?» Если вы отвечаете, что жили, то дальше можете не читать, вы всё знаете.

- В жизни нет смысла…- кричит алкоголик и выпивает первую рюмку.

- У меня вселенская тоска! - рыдает поэт и выпивает вторую рюмку.

Ну и так далее, сами знаете. Ах, да, я же забыла, вы как раз и не знаете, ну тогда читайте дальше.

Мой муж поэт.

Зачем я топчу эту землю? Не знаю.

Те, кого я любил, чтут меня негодяем, –

пишет он и выпивает третью рюмку.

В моих глазах давно погас закат,

В моих глазах – вселенской ночи тьма,

Холодный смех над горечью утрат

И вечный снег, и вечная зима…

Бесконечное количество рюмок и, наконец, бутылка коньяка подходит к концу. Теперь поэт почти счастлив, он засыпает.

Красочная картинка получилась? Просто выть от тоски хочется, а выть нельзя, в соседней комнате спит спокойно мой малыш, он мирно посапывает, в руках у него любимая игрушка, он прижимает её к себе, почмокивает. Как хорошо, что наш поэт напивается тогда, когда ребёнок уже спит. Большое ему за это спасибо.

Вы можете сказать: «Вот вам как хорошо, ваши засыпают, а наши, простые алкоголики, закатывают скандалы, дерутся». И поэты закатывают и дерутся, только по праздникам, когда компания, много людей, женщин, нам зрители нужны, а так чего закатывать? И блюют они так же, и в постель свою писают. Всё так же, разница только в том, что наши от тоски пьют, вселенской.

Однажды мне позвонил мой знакомый режиссёр и предложил подработать в фирме, которая занимается рекламой. Зарплата была довольно высокая, но нужно было ездить в Москву. Я сначала отказалась, подумав, что это унижение – ездить на работу на электричке. А потом всё-таки решила – унижусь и поеду. Муж обещал присмотреть за нашим малышом (он был в отпуске). Так началась моя эпопея с работой на бензоколонке «Лукойл», но это другая история, она будет позже, вернёмся к алкоголикам.

Каждый вечер, возвращаясь с работы, я заставала своего мужа за бутылкой коньяка: «Всё в порядке, дорогая, он спит». И, действительно, всё было в порядке, малыш крепко спал – муж крепко пил.

В один из таких вечеров у нас отключили свет. Допив свою бутылку коньяка, как истинный поэт, очень романтично при свечах, муж улёгся спать на наш диван. Диван стоял посередине комнаты, как остров среди океана. Мне очень хотелось выспаться перед тяжёлым рабочим днём, так что пришлось улечься рядом и попытаться заснуть. Но одного желания оказалось мало.

Вдруг сильный позыв рвоты, приподнял моего мужа и заставил сделать это прямо не сходя с дивана на ковёр. И ещё – чуть рядом, и ещё. Следующий позыв рвоты вызывал у него желание сделать это в другую сторону. Когда всё пространство вокруг было заблёвано, я поняла, что мне уже не встать. Необыкновенное зловоние вмиг наполнило всю комнату. И я поняла, что мне уже не спать. Казалось, что я уже не на острове, а на корабле в бушующем море испражнений.

Что, вы думаете, в этот момент делал мой муж? Он заснул крепким алкогольным сном. Преодолев свою брезгливость, я соскочила с дивана, налила ведро воды и примчалась обратно. Убирать это было выше моих сил. Тогда я совершила ошибку, о которой жалею и по сей день. Растолкав мужа, я дала ему в руки тряпку и сказала: «Убирай!» В полной темноте (свечу он романтично сжёг, допивая коньяк) поэт стал собирать что-то и складывать в ведро. Но моё торжество продолжалось недолго. Неловким движением ноги или руки, да это собственно и не важно, он задевает ведро и разливает всё содержимое по всей комнате. Всё содержимое плещется за кормой моего дивана. Ну, как? Поэт тоже очень расстраивается, поэтому он падает в это море, барахтается в нём и кричит от бессилия. Я жутко испугалась, что может проснуться малыш, поэтому кинулась спасать утопленника.

В итоге всё пришлось делать самой, да ещё и отмывать поэта, а потом отмываться от этого поэта самой. На это ушло полночи. И всё в полной темноте, прошу заметить. Только сейчас я поняла, почему муж мне посвятил стихотворение «В темноте»:

Ты – огонёк едва

Мерцающей свечи,

Но если мне темно,

Я пью твои лучи…



На утро, отправляясь совершенно не выспавшаяся на работу, я думала: «Что же ждёт меня завтра?»

Последний вопрос теста представительницам слабого пола: «Понравился ли вам мой герой?» Если «Нет», то когда ваш возлюбленный объявит вам, что он поэт, бегите от него как можно быстрее и не оглядывайтесь.





23.06.06

Маньяк

Однажды я проплакала целую ночь. У меня ничего не случилось, никто меня не обидел, никто не сделал мне больно. Я приехала с работы, и слёзы полились градом из моих усталых глаз. Промучившись всю ночь, я приехала на работу с красными, как у окуня глазами. Уже к утру, теряясь в догадках, почему я реву, я вспомнила небольшой и довольно незначительный эпизод, случившийся накануне. Какой-то водитель, приехавший на бензоколонку, простоял около меня битый час и всё время твердил, какие у меня красивые глаза. «От бессонницы становишься суеверной», - подумала я и выбросила из головы дурацкие мысли.

В то время я работала на бензоколонке в качестве промоутера. Да, да, в нашу жизнь ворвались такие вот словечки: мой начальник назывался супервайзером, его начальник менеджером и так далее. На меня надели униформу: короткая белая юбка, белая с красной надписью футболка, красная бейсболка – выглядело это жутко. Работа мне очень нравилась, так как водители были в основном мужчины, они постоянно делали комплименты, и я уже практически возомнила, что неотразима.

Но этот водитель оказался самым настоящим маньяком. С тех пор я видела его каждый рабочий день, и он значительно помотал мне нервы.



Маньяк – это человек, одержимый какой-либо манией. Это может быть сильное, почти болезненное пристрастие к чему-либо или к кому-либо, озабоченность какой-либо идеей. Причём прошу обратить внимание на слово «болезненное». Маниак – это вовсе не значит, что человек сумасшедший. Просто у него временная зацикленность на чём-то.

Мне кажется, что каждый из вас в своей жизни хоть раз встречался с маньяком, и это вовсе не значит, что вас изнасиловали или убили. Вот мне, например, на маньяков особенно везёт: у меня муж «маниак любви», есть друзья и знакомые, одержимые различными маниями. Меня это особо не беспокоит, так как я не являюсь предметом их вожделения. А тут этим предметом оказалась я сама.

На следующий день мужчина появился снова, заметив мои красные глаза, он сказал: «Вы что проплакали всю ночь? Ну, хорошо, сегодня вы будете весь вечер смеяться». Проторчав около меня битый час, он заполнил какие-то бумаги, нужные для получения приза, и удалился. Но мне было не смешно, так как к вечеру я почувствовала, как мои губы стали опухать. «Да что же это такое, - подумала я, - увижу этого типа завтра – спрячусь, пусть меня лучше уволят». А уволить меня могли запросто, так как более чем на 5 минут я не имела права отлучаться. Так каждый день я вынуждена была беседовать с совершенно невменяемым человеком, он был похож на зомби, то начинал мне что-то предлагать, то грозить. Вскоре он стал делать попытки меня потрогать, я позвала охранника, и тот всегда теперь стоял за моей спиной, когда мой маньяк заходил к нам на заправку. Его знали все работники бензоколонки, с некоторыми он уже начал здороваться и пытался разузнать что-то обо мне. К счастью, я ничего никому о себе не рассказывала.

Каждый день он привозил мне горы чеков, большинство из которых были на один день, что было не допустимо правилами. В дальнейшем выяснилось, что он хозяин фирмы «Грузовое такси», и всех своих рабочих, в течение двух месяцев, он заставлял заправляться на «Лукойле», чтобы каждый день привозить мне горы чеков, и я подольше с ними копалась.

Как жаль, что представители кампании «Лукойл» не знают, какую грандиозную прибыль я принесла им тем летом, может, мне бы тоже какой-нибудь приз дали.

Лето заканчивалось, и мне нужно было выходить на основную работу. Настал мой последний рабочий день, маньяк как будто почувствовал неладное. Он придумал хитрую уловку, решил поймать меня, когда я закончу работу. Маньяк не знал, что я заканчиваю в 21.00, он приехал в 17.00 и четыре часа то ходил вокруг бензоколонки (так как у нас было 3 выхода), то стоял рядом и мотал нам нервы (мне и охраннику, которому порядком надоело меня охранять). Ближе к девяти я занерничала: уйти незамеченной было невозможно, открыто выйти опасно (путь лежал по безлюдной местности), а электричка меня ждать не будет.

Маньяк уже победно потирал руки, так как в итоге его кто-то пожалел и сказал, что я заканчиваю в девять. Вообще вокруг нас сложились две коалиции. Одни – это были заправщики – из мужской солидарности ему сочувствовали, они мне говорили: «Ну что ты над мужиком издеваешься, хоть бы улыбнулась ему!» Я бы улыбнулась, только ему не этого надо было – он же маньяк. Другие прямо-таки его ненавидели, особенно охранники.

- Хочу домой, - сказала я, просидев уже битый час в подсобке. - Ушёл?

- Нет, всё ходит вокруг бензоколонки, - ответил заправщик, зашедший попить чаю. - Дала бы ты ему что ли, глядишь да и отвяжется.

- Ага, сейчас, зовите, только поудобнее лягу.

Я уже свыклась с мыслью, что придётся ночевать на бензоколонке, на электричку мне не успеть, да и за порог не выйти. Крепость маньяк не взял осадой, на штурм не ходил, так как мой страж к ночи, уже дурея от его присутствия, сказал:

- Мужик, вали отсюда, а то как дам дубиной по мордам.

Охранник у нас был грамотный, бывший врач генеколог, приехал с Украины, посмотрел на зарплаты врачей, да и устроился охрану.

Маньяк решил без скандала удалиться, он уселся в машину и продолжал ждать.

И вот, наконец-то, я нашла путь к спасению. Мы сидели с охранником смотрели за столиками кофе телевизор, когда появился он, мой спаситель, принц на алой иномарке. Он не так давно получил у меня честно заработанные призы, мы поболтали, и оказалось, что живём почти рядом, в соседних городах. Увидев меня в 12 ночи на бензоколонке, мой принц искренне удивился. Я рассказала ему всю ситуацию, и он вызвался довести меня до дома. Я так радовалась чудесному избавлению, так хотела спать, и то, что села к незнакомому мужчине в машину ночью, меня в этот момент не волновало.

Это стало меня волновать чуть позже, когда мы были уже достаточно далеко. Я заметила, что водитель всё время бросает на меня косые взгляды, нервничает и постоянно пьёт воду:

- В горле пересохло, - объяснил он.

Я почувствовала, как у меня тоже всё пересохло в горле. В машине стояла напряженная тишина, хотя мне казалось, что он слышит, как бьётся моё сердце. Так мы проехали полчаса.

Вдруг мой спаситель свернул на какую-то безлюдную деревенскую дорогу.

- Через Ногинск быстрее будет, - заявил он.

Я подумала, что быстрее не надо, лучше безопаснее.

Так мы проехали ещё полчаса. В машине была такая тишина, что, казалось, сейчас что-то взорвётся или лопнет, как струна от гитары. Я осмотрелась. На заднем сидении было много интересного: какие-то садовые инструменты, среди них небольшая лопата, верёвки, какая-то грязная одежда.

- С работы еду, - заметив, куда я смотрю, объяснил мой принц.

«Странная работа, »- подумала я.

Неожиданно мой спаситель остановил машину.

-Подожди немного,- сказал он, - и полез в багажник.

Дождалась!

- Двигатель перегрелся, - заявил он, вылив все остатки воды, - и что мы теперь пить будем?

Действительно, что он будет теперь пить? Надеюсь, что не мою кровь.

Вы, наверное, подумали, что это судьба – быть мне в этот день изнасилованной или ещё хуже, вообще не быть. На самом деле всё обошлось. Доставили меня до дома в целости и сохранности часа в два ночи, почти невминяемую от пережитых страхов. Я даже спасибо не сказала своему спасителю, до того я его боялась.

Вот так!

---

[Antigona oz]

В моём дневнике находится несколько рассказов "Часы", "Алкогольный блюз", наконец дописан рассказ "Маньяк". Я не знаю, как их размещать таким образом, как вы. Научите.

---

[Искренность]

Упасть. Забыться и забыть.

О чём? Не спрашивай - не знаю.

Не ждать. Не рваться. Не грустить.

Не разбиваться не взлетая.

Не убегать, остановиться.

Уснуть под тёплым одеялом.

Упасть на небо, раствориться.

Не ныть, что поздно и устала.

Не подбирать ненужных слов

Давно бессмысленным идеям.

Забравшись выше облаков,

Не говорить, что не умею.

Поставить точку, вырвать лист -

Как будто не было и нету.

Ну вот опять и "Торопись!",

Как будто, правда, что-то где-то...

Закрыть. Не думать. Не писать.

Гореть? Кому? Зачем? Напрасно!

Не врать. Замолкнуть. Не искать.

Не верить ни в любовь, ни в сказку.

А просто жить - чего ж те надо?

И быть как все и как всегда.

Так проще всем. Всему все рады.

Сдалась? Так что же если так?

Нет-нет, не спорь. Уйди. Не трогай.

Не пробуждай. Не береди.

Не говори мне про дороги,

Которых мили впереди.

Ты притворись, что ты поверил -

Да, знаю: я бездарно вру.

Ведь лучше так - хоть без истерик...

... Да-да, сейчас, уже иду!

---

Эй вы.

[floodmaster]

Эй вы, людишки,

посмотрите!

Как мелочны и бесполезны,

все ваши жалкие дела.

Эй вы! возьмите зеркала

и посмотрите.

В них отражаются

самовлюбленные и глупые тела.

Вы все соврали,

называя центр мира

простым и каждому понятным

словом - "Я".

Вы в ложь свою поверили охотно,

Ведь ложь такая каждому сладка.

Эй вы, наивные!

Вы так живете,

как будто бы

собрались жить всегда.

И мне печально,

что вы все-таки умрете,

не разобравшись в чем же

смысл бытия.

---

[zadveri]

хочешь, я расскажу тебе сказку?..

хочешь услышать быль от меня?...

как под растрескавшейся маской

топила в крови полынья…



расскажу про густые туманы

ты не видел за ними свет фар

испаренья размыли столб света

…но не смягчили удар…



расскажу про слепые дубравы -

скрип деревьев ножом по стеклу

не сложились стихи у поэта

…а теперь я за это умру…



хочешь, скажу я про двери…

на табличке – «выхода нет»

может я слишком много болтаю?

так не слушай весь этот бред…

---

Zdrasti...Hochu nachat' vikladivat' svoi stihi...

[milk.a]

MNe 15 let i pishu ya malo tak chto na sudite slishkom strogo no sudite chestno mne ochen' vajno vasha mnenie!!!!!!!



Eto moe samoe pervoe stihotvorenie napisanoe 3 noyabrya...Kritikuite!!!



Я ушла-

Не вернусь,

Я ушла-

Обойдусь.

Я простила тебя,

Я это смогла,

Но ты не ушел,

Сам себе превзошел.

Ты остался с ней-

Подругой моей.

Я хотела простить,

Могла отпустить,

Хотела дальше жить,

Жить не тужить.

Но я не ушла,

Я к тебе пришла,

Начала просить,

О любви говорить.

Ты бросил меня,

Я тебе не нужна,

Но я отанусь с тобой

Своею душой...



da uj prokomentite vse pliz...(odna iz hudshih rabot-na to ona i pervaya)

запись создана: 06.07.2006 в 19:29

---

Мой смеющийся Будда

[unbound]

Мой смеющийся Будда,

Танец Шивы во мгле -

Смертоносней Гаруды

На индийской земле,



И прекрасней Нарцисса

На афинских полях,

И Эдема-Абисса

Вечноогненный страх -



Мой корсар, и священник,

И монарх, и палач -

И судьбы ярый пленник,

Фаворит неудач.



На безвестной чужбине,

Среди шторма и скал

Ты назло Магдалине

Свою гибель искал.



Только на море в волнах

Свитезянки живут:

Их дворцы златом полны

И безжалостен суд.



Сколько лет в непогоду

Ты играешь со мной

В темноликие воды,

Над песками - стеной?



Зазывали мы ветер,

Чтоб топить корабли,

Как двуногие дети

С сухопутной земли.



А потом возводили

Тебя в злате на трон,

И на многие мили

Ты был Герцог-Тритон.



Но теперь я-то знаю:

Жизнь морей - не твоя.

Может быть, ожидают

Тебя степь и поля?



И не против я буду:

Не к тебе рыбий хвост.

Мой смеющийся Будда,

Царь играющих гроз.