[Erick-York]

вселенная.

Что будем делать, когда будет делать нечего
Что будет утром, если такой пиздец вечером
Будем сношаться, будто бы завтра кончимся
Вот мои пальцы, склеенные на кончиках
С сумрачным небом, в нем самолеты кружатся
Что мы получим, когда ничего не получится
Лето на сдачу, мелочь на грани ужаса
Вот моё тело, это вокруг него крутится

Что будет в мире, когда третий мир взбунтуется
Что будет дома, если мы сдохнем на улице
Всё будет плохо, но кто-то - ещё несчастнее
Вот мои ноги и руки, и остальные запчасти
Сброшены в пропасть. Уже не найдут спасатели
Тех, кто смеется, когда предают предателей
В бездну бездонных чаш целым не уместится
Вот моё тело, это вокруг него вертится

Что будет завтра, если сегодня пасмурно
Что будет в Праге, если в Брюссель я без паспорта
Не долетаю. Время скрести по карточкам
Карточкой. В форточку. С корточек. В точку.
Вот моя совесть и честь, серо-бурой лужицей
Всё, что осталось от моря, шипит и кружится
Вместе с листвой, вместо вражеских истребителей
Вот моё тело, всё остальное - выдумал

---

Осень в городе №

[Элеонора Фокс]

В старом парке листья опадают, у рябины ягоды красны.
Косяками птицы улетают, оставляя гнезда до весны.
Четче обозначились просторы, солнце медлит по утрам вставать.
Жди меня, родная, очень скоро я к тебе приеду зимовать.

И среди холодных дней осенних нам скучать и киснуть не резон -
В городских театрах и музеях новый начинается сезон.
Будет прыгать пламя на поленьях, будет в трубах ветер завывать,
Будет кофе в маленьких кофейнях нас с тобой в ненастье согревать.

Даже до упора нагулявшись, не о чем с тобою нам грустить.
Нас, из отпусков повозвращавшись, все друзья приедут навестить.
Новости последние расскажем, песни задушевные споем...
И стоит за окнами на страже осень в старом городе твоем...

@темы: Стихи

---

[Rowana]

Ты открываешь глаза и видишь, как солнце в саду встает,
Но видишь и тень свою, безмолвно идущую по следам.
Все, что было тогда - счастье смешное, прошлое, но мое,
Ненужное никому, быстрое, хрупкое, как слюда,
Девять дней, которые я не забуду и не отдам.

Ты помнишь тепло ладоней, тень, затаившуюся в углу,
Разбитый плафон, время, в испуге застывшее на часах.
На ветру твои волосы не успокоить, не расчесать,
Целовать тебя, будто вставляя в сердце свое иглу.
Больше не думай об этом, милый, и не говори вслух.

Ты вдруг понимаешь, что, наверное, это была любовь,
Вспоминаешь молочные реки, кисельные берега,
Солнце в саду, шепот травы, вино, текущее по губам...
И ты по-прежнему видишь тень, идущую за тобой,
Но уже почему-то совсем не хочется убегать.

@темы: Стихи

---

***

[Элеонора Фокс]

Разнообразна, как жизнь, королева.
Ясность улыбки, удушие гнева,
Правила танца, трактирные драки,
Лучшие лошади, злые собаки,
Белые шпили, изящество бала,
Все нечистоты чумного квартала,
Опиум-бары, престижные клубы,
Черное кружево, бледные губы,
Тонкая оптика, скопище книжек,
Парные скльпели, хрупкость лодыжек,
Шутки шута, колдовские напевы.
Нет невозможного для королевы.

@темы: Мысли вслух, Стихи

---

Зарисовка

[Морга]

Пишет  Шоколадная Лисица в 16.02:

Текст удалён по просьбе автора.

---

о творчестве с божьей помощью

[демодок]

Великий и единый бог Мотаа запрещает мне обращаться к нему за помощью. Это значит, что я не могу просить помощи ни у кого из богов или святых. Потому что все боги и все святые — суть не что иное, как различные воплощения единого и великого бога Мотаа. Аллах, Будда, Перун, Саваоф, Христос, Гавриил, Рафаил, Гермес... — всё это разные лики единого и великого бога Мотаа.
— Если хочешь что-то сделать, — говорил мне Мотаа, — делай сам. Не под силу одному — проси помощи у друзей. Но не у меня!
Такие дела...
А ещё Мотаа советовал мне не употреблять таких громких и красивых слов, как «творчество».
— Можешь ли ты сотворить хоть что-нибудь, если не будешь работать? — спросил у меня Мотаа.
— Нет, — ответил я.
— Ну так работай! Я работал, когда создавал эту вселенную, а не «занимался творчеством»! И ты работай, если хочешь сделать хоть что-нибудь, а «творчество» оставь самохвалам и выскочкам.
— Любите вы, люди, красивые слова, — ворчал он, уже удаляясь. — Но ведь не до такой же степени, чтобы совсем изолгаться!

@темы: Мысли вслух

---

Заготовка третьей главы. Вернее, ее первая часть.

[The wolf of Innsbruck]

Глава 3. Дорога домой.
Ранее тем же днем. 20 января 1937 года. Шенгини. Раннее утро.
Мубарак, как обычно, проснулся довольно рано – в семь часов. Усевшись на кровать, Мубарак закурил. Вскоре комната заполнилась едким табачным дымом. Мубарак открыл форточку, и дым лениво поплелся на улицу. Мубарак впрыгнул в первые попавшиеся штаны, накинул на себя рубашку, вышел на крыльцо покурить. Только поднес спичку…
- Твою мать!!! – завопил Мубарак, сбивая рукой пламя, объявшее его щетину. Он редко брился после смерти своего брата Лорика. Мубарак выкинул спичку и подошел к зеркалу. Левая щека полностью обгорела. Ворча и ругаясь, Мубарак достал из стола бритву и, умывшись, начал бриться. Вскоре из зеркала смотрел тщательно побритый молодой человек с глубоко посаженными темно-карими глазами, взъерошенными черными волосами и унылым лицом. Еще раз, посмотрев на себя в зеркало, Мубарак надел куртку, обул ботинки вышел на улицу. Утренний Шенгини выглядел как-то уныло – темные улицы, раскисшие дороги, облупленные дома. Улица, на которой жил Мубарак, немногим отличалась от остальных, хотя улицей ее можно было назвать лишь с большой натяжкой. Скорее, некое подобие улицы – это был гадкий, грязный и унылый переулок. Рядом с домами стояли, поникнув ветками, голые деревья. Дома довольно убогие и обветшалые, казалось, держались только на божьем слове. Дорога напоминала болотную трясину – лужи, стоящие неделями, грязь, в которой, как казалось Мубараку, грузовик увязнет. Извозчики с трудом проезжали по этой улице.
В конце улицы виднелся спуск к морю. По этому маршруту Мубарак регулярно ходил в порт. Он работал судоремонтником. Но не сегодня. Вчера Мубарак выбил себе отпуск на месяц и решил наведаться в Самсуддин.
Мубарак закурил и взглянул в небо. С утра туман, моросит дождь. Над городом, как и вчера тяжелые свинцово-серые тучи, но на душе у Мубарака было солнечно и пели птицы. Еще бы – он едет домой. А дома его ждет Марьям. Скучает, поди, без него. Мубарак, конечно, понимал, что не сможет заменить девочке семью, которую у нее отняли, но старался делать все, чтобы его племянница была счастлива. Однако, пока безуспешно, и от осознания этого Мубарак часто впадал в меланхолию. После смерти своего брата Лорика Мубарак перестал бриться. Сегодня он впервые за восемь лет побрился.
Сейчас Мубарак стоял на обочине и курил. Докурив сигарету, Мубарак выбросил окурок, тяжело вздохнул и отправился на площадь – ждать извозчика. Погода стояла по-январски отвратительная – грязь, холод, слякоть. На площади, на своем привычном месте сидел чистильщик обуви по имени Арменд. Личность в Шенгини довольно известная – в 18-м году он в шел рядовым в черногорской армии. Он ушел на войну совсем еще молодым. При назначении в полк, Арменд приписал себе три лишних года. В свои 35 он повидал всякой жизни. Много раз он был на волосок от смерти, но всякий раз спасался. Он был больше известен, как рядовой Муарем. В данный момент он старательно драил кому-то ботинки. «Да, брат, в такую погоду ты без работы точно не останешься»! – усмехнулся Мубарак.
- Здорово, Арменд! – Мубарак присел рядом.
- Да и тебе не хворать. – меланхолично ответил Арменд, пряча щетку в ящик. – Слышал я, ты выбил себе таки отпуск.
- Ага. – ответил Мубарак. – Вот, в Самсуддин собираюсь ехать.
- Я с тобой! – неожиданно выкрикнул Арменд. Он быстро собрал ящик, куда-то исчез, а через пару минут уже стоял по стойке «смирно» возле Мубарака.
- Ты-то там зачем? – удивился Мубарак.
Арменд ухмыльнулся, а затем достал из-за пазухи пистолет системы «Маузер».
- Э-эй! Ты чего? – засуетился Мубарак.
- Пора проучить этих фанатиков неотесанных! – глаза Арменда сверкнули. – Я хочу помочь тебе и твоей племяннице. Думаю, «Маузер» придаст моим словам довольно значительный вес! Я не могу все так оставить.
- А…эээ… - Мубарак замялся. Он не знал, что сказать Арменду.
- Ладно…где он там? Извозчик!!
Подкатил тарантас с двумя ослами в упряжке. Извозчик был испытанный вояка – прошел две балканские войны. На Мировой войне очень скоро дослужился до майора. В черногорском полку он служил гренадером. На правой руке у него отсутствовал безымянный палец, а во рту был выбит весь передний ряд зубов. Вот уже 15 лет он занимался междугородним извозом. Подкатил тарантас.
- Здравия желаю, майор Богдани! – Арменд по привычке отдал честь.
- Да и тебе не хворать. – ответил извозчик.
- Как видите, рядовой Муарем в полном здравии! – Арменд сел в коробку тарантаса. Мубарак тоже влез в телегу.
- Везите нас до Самсуддина! – выкрикнул Мубарак, протягивая извозчику бумажный лек.
- Вперед! Как тогда, в 18-м! – командирским тоном гаркнул Арменд.
Извозчик подхлестнул ослов, и тарантас медленно тронулся по ухабистой дороге.
- Остановки будем делать, или так поедем? – спросил извозчик.
- Экспрессом. – ответил Мубарак.
- Едем, едем! – поддакнул Арменд. – Мне еще нужно кое с кем разобраться.
- С кем это? – поинтересовался извозчик.
- Не важно. – отмахнулся Арменд. – Не захотят по-хорошему, придется вспомнить лихой восемнадцатый. Я от австрияк не бегал, что ж я от своих побегу? Сколько нам ехать? – Арменд внезапно сменил тему разговора.
- Четыре часа без остановки. – ответил Мубарак. – Я этот маршрут использую регулярно.
Тут на тарантасе воцарилось гробовое молчание. Следующие часа два никто не проронил ни слова.

Самсуддин.
Марьям сидела возле могильного камня на земле и гладила рукой его холодную поверхность. На щеках ещё видны следы высыхающих слёз.
- Мама, папа... мне так вас не хватает...
Убирав с лица прядь волос, она посмотрела в небо. В школе это время служит началом уроков. Повод развеяться? Атмосфера в учебном заведении всегда казалась ей давящий, но в данном случае это единственный выход побороть тоску. Марьям поднялась на ноги и неуверенной походкой отправилась в школу.

* * *
Тарантас, поскрипывая, катил через ольховую рощу. Вдруг ослы начали упираться и кричать.
- Что… какого… - замялся извозчик.
Вдруг ослы рванули вперед и опрокинули тарантас вместе с пассажирами. Извозчик попытался удержать ослов, но тщетно. Ослы разбежались в разные стороны.
- Что с ними? – удивился Арменд. – Чего они испугались?
- Твою мать! – извозчик со злости пнул отлетевшее колесо. – Вот глупые скоты! Как их теперь ловить?
- Дайте нам арканы, мы попытаемся их поймать. – сказал Мубарак.
- Берите. – ответил извозчик.
- Тут в получасе ходьбы есть Григорий рок. Я хорошо помню это место – когда-то в восемнадцатом мы с Йовановичем на этой дороге чуть головы свои не сложили. Шутка ли – три минометных расчета по нам лупили. Спокойным шагом туда идти где-то полчаса…хе-хе! Мы с Ненадом добрались туда минут за пять! – усмехнулся Мубарак. – Боже! Прошло уже почти двадцать лет…а я все помню, как будто все завершилось только вчера.
- Лично я предпочитаю забыть обо всех этих годах. – отозвался извозчик.
- Мудрое решение. – кивнул Мубарак. – Я бы хотел поступить также.
- Майор, разберите эту телегу. Нагрузим ослов и поведем в Григорий рок. Мы с Мубараком понесем коробку.
Извозчик кивнул и, напевая себе под нос песню, принялся разбирать телегу.
Арменд бежал по лесу, то и дело оглядываясь, не видно ли осла. Он ощутимо устал от этой погони, и сейчас дышал, как кузнечный мех. Он уже потерял надежду найти осла, как вдруг увидел над кустарником длинные уши. «Вот ты где, глупая скотина»! – прошипел себе под нос Арменд. – «Вот я тебя сейчас»… Подкрался поближе и накинул ослу петлю на шею. Тот закричал, начал извиваться, но превосходство целиком и полностью было за Армендом. Он оседлал осла и развернул его по направлению к тропинке. Извозчик уже разобрал телегу и, присев на камень, оглядывался по сторонам.
- Первый нашелся! – Арменд снова отдал честь. – Где же второй? А вот и Мубарак, легок на помине! – из чащи показался Мубарак, ведущий под уздцы осла.
- Фух! Еле поймал! – вздохнул Мубарак.
- Значит так, майор поведет впереди ослов, а мы понесем коробку. Ну, раз, два…взяли!
Через двадцать минут показались окраины города. Вдалеке виднелся шпиль церкви. Они пришли на постоялый двор, развьючили и привязали ослов.
- Я схожу за отрубями и прикуплю парочку предметов.
- Мне нужен ящик гвоздей. – сказал ему извозчик.
- Будет выполнено. – Арменд развернулся и пошел гулять по улицам города.
Купив в продуктовой лавке отрубей, Арменд пошел искать хозяйственный магазин. Около получаса он блуждал по узким извилистым улочкам Григорий рока, но так ничего не нашел.
- К черту. – сказал он вслух. – Спрошу кого-нибудь из местных.
Он отошел в сторонку, присел на лавочку и закурил. Тут его внимание привлекла толпа зевак и полицейские, отгонявшие толпы любопытных.
- О чем это они? – Арменд прислушался. – Аргх! Отсюда не разобрать. Подойду поближе.
Он подошел ближе и спросил прохожего:
- Извините, где здесь хозяйственный магазин? И что тут, черт подери, случилось?
- Магазин там, за углом. – ответил прохожий. – Вы, наверное, не местный? Сегодня утром мальчика загрызли. Проклятые волки! Бедный Умит! А я был так груб с ним. – прохожий поник головой.
- Вы с ума сошли! Какие волки? Зверей я здесь, кроме австрияк, отродясь не видел! Да этих волков днем с огнем не сыщешь! Это не волки – это убийство!
- Чего? – в толпе раздался шум и гам. Прохожие зло посмотрели на Арменда.
- Ой-ё! – только и сумел сказать Муарем и, не желая принимать на себя удар, побежал в хозяйственный магазин, где купил коробку гвоздей. Выбежав на улицу, Арменд стал оглядываться, ища полицейского.
- Скажите, - подскочил он к унтер-офицеру, - тело будут осматривать?
- Мгм. Его отнесут в амбулаторию в ближайшее время. Если что, она там, за перекрестком.
- Спасибо! – выпалил Арменд и побежал к намеченной цели. Амбулатория представляла из себя небольшой домик с покатой крышей. Стены его были выкрашены в светло-бежевый цвет. Над дверью висела табличка: «Приемы ведет доктор Димитриос Ривас». Арменд дернул, что было сил веревку звонка.
- Входите, открыто! – послышался из-за двери сиповатый голос.
Арменд вошел, совершил с доктором традиционное shake hands и, представившись, изложил суть происходящего.
- Тело привезут в ближайшее время. – ответил доктор. – Время осмотра займет примерно часов шесть.
У Арменда задергались скулы. «Надо сказать Мубараку обо всем. Думаю, меня поймет».

- Ну тебя только за смертью посылать! – развел руками извозчик.
- Прошу прощения, возникли некоторые форс-мажорные обстоятельства. Там, на окраине десятилетнего мальчика убили…
- Кого? Умита? – вскочил Мубарак.
- Ты его знал?
- Знал я его плохо, но довольно часто встречал его в лесу. Любил он там играть.
- Так, Мубарак, полиции ни слова!
- А…э-э-э… - Мубарак хотел что-то сказать, но, видимо не успел до конца сформировать свою мысль, как Арменд продолжил речь:
- Они могут помешать моему собственному расследованию и, возможно, не дадут нам уехать из города до выяснения всех обстоятельств. Мне нужно подождать, пока уйдут зеваки и полиция, чтобы хорошенько осмотреть место происшествия. Мало ли, может, там что-то останется. К вечеру доктор Ривас сообщит мне результаты вскрытия. Нутром чую – это не просто убийство, за этим что-то кроется.
- Интуиция тебя еще никогда не подводила. – Мубарак кивнул. – Ты дважды спас жизнь Марьям…
- А вот Лорика и Бесу спасти не успел. – Арменд поник головой. А еще Марьям должна была стать жертвой – частью какого-то ритуала. Вызволив ее из приюта, я во второй раз спас ей жизнь. Что на этот раз?
- Кончай заниматься гаданием на кофейной гуще. – Мубарак поднял голову и положил на землю гаечный ключ. – Как полиция разойдется, кликни меня.
- Заметано! Думаю, ты тогда уже дочинишь эту чертову тележку. Ладно, пойду я прогуляюсь – время надо как-то убить.

@темы: Рассказ, Творчество

---

[демодок]

Посвящается sascha.kochegar:

В рецензиях не лишне «я».
Хотите? На здоровие!
Но чем безграмотней судья,
тем приговор суровее.

@темы: Мысли вслух, Стихи

---

[Бенджамин Джи]

Когда по небу пройдут поезда и финальные титры,
Когда будут внутри и снаружи воды кубометры и литры,
И серый бездомный ветер станцует на наших следах,
На мелких стеклянных осколках, споет о пустых городах
Кому-то в последних проклятьях, кому-то в молитвах.

Тогда не останется в выживших больше ни капли лжи,
И тот же безумный ветер станет лакмусом на миражи,
И каждому по заслугам, на каждом своя печать,
За все, во что раньше верил, приходится отвечать...
Лимит божьей помощи вышел, да и дьявол решил молчать.

И в тот час, когда мимо окон на двенадцатых этажах
Поплывут стаи мелких рыбок, ухмыляясь на виражах,
Я пойму, что настало время: возьму старый отцовский "кольт",
Кину в сумку электрошокер (ровно двести и двадцать вольт).
Словом в лучших традициях фильмов, голливудского tough guy роль.

Я покину затопленый город отважно, в духе старых кинохитов,
А крыши подводных высоток будут гореть светом алых костров.
Я поправлю потертый рюкзак и, пожалуй, на Запад отправлюсь.
Все крутые ребята бывали там, ну и я уж как-нибудь справлюсь.
Если Дикому Весту нравится "кольт", то и я ему точно понравлюсь.

А пока нет ни ветра, ни стальных поездов, рыбок нет и соленой воды,
И еще помнят нас там, в небесных краях, и готовы спасти от беды.
Я на каждом экране жду финальные кадры: "Режиссер-сценарист - Господь",
Над крышей сверкают не рельсы, а звезды; так проходит и день, и год...

В нижнем ящике щелкнет взводимый курок - он ведь тоже со мною ждет.

@темы: Стихи, Я

---

Как художник в краски макает кисти...

[|Иона|]

Как художник в краски макает кисти,
В синь небес окунает деревья земля
И рисует портреты дождя и ветра
На холстах молодого еще октября.
Мое сердце раскрыто совсем, посмотри
Бывают ли лучше холсты?
Нарисуй же на нем картину любви
Из эскиза вчерашней мечты.
Ум туманом укрылся как берег реки,
Раздарив тишине слова,
Мы с любимым моим уже не далеки,
Но близки мы тоже едва.
Ведь внутри бродит узник по скользкому дну,
Вьются стаи теней дурных…
Ты сожги их, сожги как на ветках листву,
Как плохой, неудавшийся стих.

@темы: 0

---

[демодок]

Совковою лопатою
сурово, обстоятельно
ворочаю словесную руду.
Ворочаю, аж падаю,
покуда обязательно
то самое словечко не найду.

Зачем же я работаю?
Кого же я порадую?
Чего же ради из последних сил
орудую до пота я
совковою лопатою?
Дабы воскликнуть:
«Ай да сукин сын!»?

Не будет мною нажито
ни славы и ни княжества,
и даже гонорар не светит мне.
Жена вздыхает: «Как же так?» —
а мне, представьте, кажется,
что без моей работы
мир темней.

---

[Морга]

Пишет  sweety insanity в 11.57:

мы с тобой сыграли в города.
ты уехала в свой.
я в свой.

сыграли по-взрослому. навсегда.
думали все уляжется

по ночам ты слышишь вой
тебе не кажется.

Ес Соя

мы играем в города и страны,
только в новую версию, для больших.
самолёты-поезда-автобусы,-
оставляем близким шрамы в полдуши.

правила не ограничивают траектории,
шар земной — всего лишь поле для игры.
главное — подальше, побольнее,
чтобы намертво впечатались рубцы.

каждый третий здесь - игрок от бога,
обрываем связи, жжем мосты,
мастерски калечимся, калечим,
с каждой партией — всё более черствы,

учимся грубее быть и резче,
не нуждаться, не привязываться к тем,
кто потом нас обыграет начисто
по одной из хитроумных схем.

или к тем, кого, напротив, вычеркнем,
удалим из жизни навсегда.
ничего, как говорится, личного,-
занимательнейшая игра.

души изувечены, но живы.
где-то там, под массами гнилья.
мы, войдя в азарт, про них забыли,
сделали добычей воронья

жадного, голодного, тупого,
и оно их расклевало в рвань.
не осталось ничерта святого
ставка сделана. и ничего не жаль.


мы играем в города и страны,
и развязка близится. финал.
и внезапно выясняется, что каждый,
абсолютно каждый проиграл.

18-19 сентября 2011.

@темы: Стихи, Я

---

Спектакль. Стихотворение в прозе

[демодок]

Война — это спектакль.
Актёры играют свои роли в штабах, а зрители сидят в окопах.
Те, кому не повезло (или повезло не?) купить билет, слушают скупые трансляции различных информбюро с театра военных действий.
Грабежи и расстрелы в захваченных городах — это как беспорядки в партере и драки в буфете: ни режиссёр, ни актёры тут ни при чём.
Актёры — талантливы, а иногда — гениальны. В то время как публика — быдло. Даже та, которая сидит в партере (т. е. в окопах), не говоря уже о той, которая теснится на галёрке (всякие там десанты), толпится в вестибюле (тыловой обоз) или просто слушает трансляции.
Настоящий актёр служит Музам, и такое служение требует жертв. От публики...
Дорастайте, люди, до эстетических высот спектакля, играемого вашими кумирами,
и — добро пожаловать в окопы (то бишь, в партер)!
Восхищаемся гением полководца, кричим «ура» и стучим затворами!

@темы: Мысли вслух

---

[consolo]

пишет  IV.an.M
Каленые штыки твоих стальных ресниц,
Взлетели брови стаей черных птиц.
Бессмертная, не знавшая границ
Смывает похоть с изможденных лиц.

А я сорвав неверия вуаль,
Подняв глаза и проклянув тех птиц,
Познать хочу где рвется из границ
Вся нежность облаченная в слова.

Не сможешь ты унять его порыв,
Не удержать уже звериной страсти.
Злоба с восторгом всезнающих лиц
Бросает вновь его ко мне в объятья.

@темы: Стихи

---

Ты держишь всем

[|Иона|]

Ты держишь всем.
Дождем ненаписанных писем изливается сердце:
- Отпусти… отпусти…
Змеей извивается - вырваться хочет
Боже, прости.
Ты держишь всем,
Но с каждой луною острее крик иноверца:
- Душа как птица в горсти,
Я верю в иное! – Но кто-то хохочет…
Боже, прости.
Ты держишь всем.
Держи еще крепче, держи.
Закрой от всех злобных ухмылок.
Я, правда, не знаю зачем
Ты бросаешь жизнь в миражи
Этих длинных белых бутылок,
Но могу ли просить
перестать тебя быть собой?
Могу ли вдруг не любить?
Не делить все, что есть с тобой?
Даже если станут глаза
Проливным осенним дождем
Вот тебе навсегда рука
Верю,
Вместе не упадем.

@темы: Стихи

---

Кукла и колдун

[демодок]

Пишет  Цепной Бес

Окутана тьмою любовь колдуна,
Но сердца свобода ему не нужна.
Мечтает увидеть в глазах теплоту
Ее – не скрывавшей пред ним наготу.
Ему было мало ей повелевать,
Хотел смыслом жизни он для нее стать.
Однако жестоко сыграла судьба –
Она не полюбит его никогда.

Страдают и кукла и кукловод,
Хозяин игрушке себя отдает,
Но здесь не поможет его колдовство,
Ведь слаще свободы ей нет ничего.

У куклы в душе лишь унынье и боль –
Устала играть возлюбленной роль.
О вечной разлуке мечтает она,
И ненависть в сердце – родная сестра.
Любовь поневоле – на жизни клеймо,
А выбора права, увы, не дано.
Покинуть бы клетку и птицей в полет,
Но адская связь ей уйти не дает.

Могущество, сила есть у колдуна,
А кукла ему как опора дана.
Она скажет все, что хозяин велит,
Хоть чувств ее нежных никто не пленит.
Он этой агонии тоже не рад,
Но жизнь без нее для него словно ад.
Грядущее им только муки сулит,
Жаль, бог справедливости уж давно спит.

@темы: Стихи

---

не моё

[демодок]

Хочу показать вам не мои стихи.

(с) Анастасия Ануфриева

* * *

Слышишь ли, Каин?
Чуешь ли, Каин?
В шелесте листьев и в шёпоте трав
Голос мой — вечно чарует и манит
Тех, кто однажды услышал меня.

Плоть моя тысячелетья сливалась
В страстном порыве с мотыгой твоей,
Пот твой кровавый я вознаграждала
Сладким привольем цветущих полей.

За бесконечное счастье трудиться
Я попрошу только жертвы одной —
Всё, что родилось, должно возвратиться
В жаркое, тесное чрево моё.

Я подарю тебе запахи луга,
И ожидания сладость, и сны.
Будут мятежные белые вьюги
Много короче счастливой весны.

Скроют следы твои чащи лесные,
Спрячут тропинки зелёные мхи.
В крае далёком ты станешь счастливей,
Будут шаги неслышны и легки.

Некуда, незачем прятаться, Каин,
Выбора нет — есть лишь замкнутый круг.
В пыль обращаются годы и камни,
В тучную землю врезается плуг.

---

Там, на головокружительной высоте

[|Иона|]

Там, на головокружительной высоте,
Где ветер как внезапный удар ножом
Стервятники взглядами целятся в спину -
Все ждут, когда же мы упадем.
А ты не делай при плохой игре хорошую мину,
Лучше крепче держи мою руку в своей руке.
Мы с тобой альпинисты, слышишь, любимый?
Мы с тобой в одной связке на этой скале.
Нам еще много лун до манящей вершины,
Под ногами ночь раскрывает душу,
Как ребенок шкатулку резную с секретом,
Как мясник всю в крови безголовую тушу.
Нам поют, слава Богу, совсем не об этом,
Нас ведут по уступам в родную обитель.
Даже если сорвемся – мы под защитой.
Всё не друг и не враг, только мудрый учитель.

@темы: Стихи

---

она и он

[демодок]

Пишет  sunprincess:
ОНА: вот ты лежишь, рядом, такой спокойный, такой красивый. спишь. спокойно дышишь и не подозреваешь, что я чувствую.
каждый раз когда ты говоришь, у меня перехватывает дух, каждый раз когда ты смотришь на меня, у меня подкашиваются колени! ты такой спокойный такой уверенный. ты сам захотел что бы мы провели это время вместе. я согласилась, потому что не могу устоять перед твоими словами, перед твоими глазами. я без тебя такая сильная, такая уверенная, такая независимая. но как только я тебя вижу, то становлюсь такой беспомощной, перед тобой. я просто не могу устоять. ты волнуешь меня. я рада что этому прийдет конец, через пару дней, я буду на том расстоянии, из-за которого я не поддаюсь твоему влиянию. хотя я понимаю, что уже и так я полностью под ним. я же планировала уехать и больше не видеть тебя, но я так не смогла. как только ты зашел в мой номер, я поняла что остаюсь. но я все равно уеду после завтра. и ты не сможешь меня уговорить! я с тобой, как с наркотиком, не могу насытится, ты мне все больше и больше нужен.
зачем себя терзать? ты такой идеальный, а твой голос, это просто как сладкая вата!!!
когда я приянла решение ехать к тебе, я была уверена, что ты не тоскуешь по мне, что ты перелюбил меня или просто от злости к моему поступку, твоя любовь просто сгнила! но я ошиблась и ошиблась в принятии такого решения. ведь я думала, что я такая сильная и бесчувственная! но кого я обманывала. других я могу обмануть, но себя не умею или просто не переубедила в том, что тебя не любою.
я хочу что бы эта ночь не закончилась никогда. и мне ненужно никуда ехать и ты рядом! но эта ночь пройдет и я захочу побыстрее тебя снова забыть. ты ведь просто моя душа. я уеду, а душа останитца с тобой! и будет ходить за тобой как тень. а я буду бездушно убивать свои чувства работой и алкоголем!
утром ты проснешся, и я сделаю вид, что даже не думала так. не буду вести себя так, что бы ты подумал что я так чувствовала. я не хочу что бы это знал, что бы не было ложных надежд. я просто хочу утонуть в твоих объятьях и все. но ты этого не узнаешь. я не могу этого допустить. ты слишком хорошо, а я слишком люблю свою работу и Лондон. точнее, я не смогу все бросить, потому что, это будет доказательством моей слабости, а если я останусь, то буду винить тебя. прости. может это не любовь, а чистой воды эгоизм. я хочу что бы ты поехал со мной, но я слишком гордая, что бы просить тебя об этом. а ты слишком самостоятельный, что бы поехать и бросит, все то что ты так долго строил.
но я тебя люблю и надеюсь, что это чувство не убет нас!
ты так ровно дышишь, хочу тебя забрать с собой. а самым лучшим вариантом была бы, убежать вместе. но нас никто не ограничивает, всегда все было для нас. но только не я для нас. и не ты для нас.
люблю тебя!

ОН: я так люблю смотреть как ты рядом мирно спишь. я так тебя люблю.
ты такая родная и так рядом. это так давно было. так давно рядом не была. ты просто уехала и даже не сказала "прощай". ты просто тогда уехала и забрала мое сердце и души.
я не хочу тебя отпускать. но если я это скажу ты не будешь ждать, а сразу улетишь от меня. я пообещал что прошлое я трогать не стану и говорить про будущее не буду. но это так сложно держать себя в руках, когда я знаю, что ты снова ускользаешь. как жалко, что ты не хочешь отношения со мной, как жаль, что ты просто снова забираешь мою душу. я хватаю воздух, когда ты на меня смотришь, ты все так же смотришь, только теперь с холодком. я знаю, что ты еще что-то чувствуешь ко мне, иначе тебя бы здесь не было.
как я переживу снова нашу разлуку на не определенный строк? я постараюсь сделать все что бы ты оставила свои контакты. я же просто не могу без тебя. я не думал что эти годы разлуки настолько были для меня сложными. когда я тебя увидел, я понял, что мой мир просто был пустой, а ты именно то чего в нем не хватало. когда ты подошла и игриво поздоровалась, я думал что продал душу дьяволу, в замен на мгновения с тобой. не одна девушка, не придавала мне такой силы и желания, только ты можешь меня уговорить и только ты можешь меня наполнить меня. не думал, что буду таким уязвимым из-за кого-то!
ты единственная кто меня всегда понимал, даже если я был не прав. ты моя душа и единственная на свете половина. но этого я не скажу, потому что ты убежишь от меня, снова. но я не хочу тебя отпускать. я не хочу что бы ты снова пропала. если бы ты меня попросила, я бы поехал за тобой, но ты слишком самостоятельная и независимая. но ты мне так нужна.
я тебя люблю.

Не судите строго, я только учусь.

@темы: Творчество, Чувства, Отношения

---

[Морга]

Пишет  Selena Walker в 08.34:

Только читая книги, я познаю чувства, краски, звуки, запахи, вибрации и смысл которые содержит то или иное слово, так умело переливающееся на языках шести миллиардов людей из разных стран.



Буквы и знаки, то как оно произносится (пусть это вызовет бурю негодования у лингвистов)по сути пустое, не имеющее за собой смысла. Значение имеет только то, что мы испытываем, что вкладываем в этот звук, какие мысли ассоциируются с этим словом.

Я зачастую испытываю немалое уважение к людям, называющим все своими словами. Дело не в том, что они не от мира сего или попросту не знают, как назвать то или иное явление, предмет. Просто они называют их так, как их видят, чувствуют, понимают; они могут выразить словом свои чувства и ассоциации, словом, которым говорит их душа.

Мы настолько ограничены правилами и материальным миром, что язык нашей души стал таким же ограниченным, насколько ему позволяют толковые словари и разного рода брань.

Только читая книги я понимаю правду и ложь каждого слова. Да, книга- это такой же набор слов, ограниченных толковым словарем, но книгу пишет человек, обладающий душой. Душа которого стремиться высказать все свои переживания доступными её оболочке средствами. Книга- это набор слов, которые имею смысл только в сочетании с другими. Целая череда слов может описывать одно яркое чувство, а оно в свою очередь вбирает в себя эти слова, становится значением этих разительно отличимых слов.

Так что было вначале? Слово? А может чувство?

Даже безразличие- это чувство. Его может испытывать каждый из шести миллиардов людей, населяющих планету. Подавляющее число этих людей приписывает слову "безразличие" несчислимое количество эмоций и их оттенков.

Безразличие имеет место быть пока мы испытываем хоть толику чувств. Если чувст нет- это не безразличие, не холодность или жестокость, это отсутствие.

Только подумать, сколько неправильного есть и в других словах.

В который раз убеждаюсь, выскребая мысли на поверхность из их прочного кокона, что слова- это ккал. Они нужны для того чтобы поделиться своими чувствами с кем-то менее разумным, чтобы понять это на другом уровне, понять что-то по взгляду, прикосновению, робкому дыханию или уловить смысл в злом прищуре глаз. Но даже имея такую скудную помощь для мозга, как слово, некоторые могут его так исказить и покарежить, что сами не поймут никогда и не смогут передать и тольки их значения кому-либо.

Говорить "я люблю тебя" слишком дешево.

Писать "я люблю тебя" дешевле тысячи слов.

Мы слишком ограничены, чтобы увидеть правду и ложь каждого слова во взгляде, тепле или холоде рук, определить по биению сердца.

А главное не забыть, что призыв чувствовать и понимать- не пестрая реклама о животных инстинктах.

Это призыв чувствовать и понимать чувства, как собственные, так и чувства других.

ANAELL E.D.

@темы: Мысли вслух, Философия, Чувства, Я