Пять коней подарил мне мой друг Люцифер... (Гумилёв)Ангел явно мне симпатизировал, не знаю уж, за какие заслуги. Когда я заглянул к нему опять - времени прошло немало, но солнце по прежнему стояло в зените - он взял меня под руку и предложил прогуляться. Мы вышли из «магазина» и двинулись по парковой дорожке.
Я спросил, отвлекая своего спутника от неземных раздумий, не тяжело ли ему всё время ходить в кольчуге.
- Случается, - серьёзно ответил он.
- А зачем она вообще? - беспечно поинтересовался я.
- Война ведь.
Я встал как вкопанный и нервно огляделся. Так и представилось, как из-за ближайшего куста танк выезжает. Но всё выглядело очень мирно: птички пели, капли от недавно прошедшего дождя сверкали на солнце, посреди дороги умывался рыжий пушистый кот. Я потребовал пояснений - с кем, за что, с какой стати.
- Борьба со злом в сердцах людей, - ответил Ангел просто. - Разве ты этого не знаешь?
- Но ведь вы никого не убиваете, и вас никто. Зачем же кольчуга?
- Для антуража, - последовал невозмутимый ответ.
Я опустился на землю и минут пять трясся в беззвучном хохоте; долго пытался отдышаться, глядя в небо. Потом понял, что это уже не небо, а мощёная булыжниками улица, точнее, тупик, упиравшийся в дощатый забор.
- Это что? - ошеломлённо спросил я своего проводника.
- Там Небесный сад.
- Рай?
Вместо ответа он протянул мне руку и подвёл к узенькой щёлочке в заборе. Заглянув в неё, я почти ничего не увидел - там было темно, удалось разглядеть только ствол сосны - зато почувствовал дурманящий голову аромат хвои. Жадно приник носом к дырке, вдохнул полной грудью сырой свежий воздух и уловил запах кострового дыма. На меня в принципе процесс дыхания действует возбуждающе, а тут я совсем голову потерял. На секунду распластался по забору, пытаясь его обнять, и лизнул шершавые доски. Конечно, забор тут не при чём. Этот и подобные ему выпады предназначаются тому, кто мне всё это даёт. Остаётся только надеяться, что он это чувствует.
Ангел встряхнул меня, отцепив от забора. Я покраснел и уставился на его сапоги. Красивые, кстати, высокие…
Ангел похлопал по забору и скорее утвердил, чем спросил:
- Хочешь туда. Я сейчас договорюсь.
Он прикрыл на несколько секунд глаза, затем взял меня за руку и потащил за собой. Он как-то очень быстро начал перемещаться, я за ним еле поспевал. И всё же успел ещё и вопрос задать:
- Почему ты для меня всё это делаешь?
- Это моя работа.
«И только…» - пробормотал я разочарованно.
- Но ведь ты меня не…
Но мы уже пришли. У ворот оживлённо беседовала компания ангелов. Среди них выделялся один, самый красивый, в золотистом шлеме и с огненным мечом. Я его про себя сразу назвал Архангелом. Хотя про «огненный меч» - это всего лишь ассоциация, на самом деле это был факел. Мой Ангел кивнул Арху, махнул мне рукой…
- Как, ты разве не со мной?!
- Мне пора.
И ушёл.
Я остался наедине с незнакомыми ангелами. Когда я подошёл, беседа сразу смолкла.
- Надо ребёнку сад показать, - объяснил остальным Архангел. Те покосились на меня с сомнением, будто гадали, не оскверню ли я своей нечистой душой их священное место.
Тем временем Архангел накинул на плечи плащ, заколол его фибулой в виде дракона и распахнул передо мной ворота. В саду было не настолько темно, как мне сначала показалось. Поздние сумерки - моё любимое время суток. Было прохладно, изо рта поднимался пар. Я спросил, сколько здесь времени.
- Семь. Здесь всегда семь вечера.
- То есть девятнадцать?
Архангел посмотрел на меня как на дебила:
- да, семь вечера это девятнадцать ноль ноль.
«Ну, вот, - мысленно вздохнул я. - здесь восемнадцать есть, а Ангела моего нет…»
- Пожалуйста, иди за мной, - попросил мой спутник.
«Небесный сад» оказался диким хвойным лесом. Я снял штиблеты, и босые ноги, сразу намокшие от вечерней росы, утопали в мягком мхе и больно обдирались о коряги. Обожаю эти ощущения. Я вдыхал этот пьянящий воздух, любовался качающимися верхушками сосен, и мне хотелось упасть в мох, лежать так долго-долго и смотреть на первые звёзды. Но архангел не давал мне расслабиться:
- Не отставай от меня, заблудишься.
«О, как бы я хотел тут заблудиться! Да кто ж мне позволит…»
Тут я опять учуял дым костра. Спросил, можем ли мы туда пойти.
- Да, ты же замёрз! - воскликнул он, повнимательнее ко мне присмотревшись. На мне была футболка с обрезанными рукавами и рваные джинсы. На руках уже появилась «гусиная кожа». Не обращая внимания на мои жалкие попытки протеста, Архангел снял плащ и закутал меня в него. Потом подвёл к костру. Вокруг него сидело несколько человек. Архангел заставил их освободить лучшее место, положил мягкую сидушку и сказал:
- Сделай мне приятное, сядь сюда.
Я послушно плюхнулся и уставился на пламя. Арх говорил очень мягко и вежливо, с такой интонацией, будто это я оказываю ему великую милость, сопровождая его по лесу. Иногда это доходило до абсурда, и мне казалось, что он просто издевается. Но, к сожаленью, это было не так. Я-то видел, что за этой маской скрывается презрение и раздражение на то, что ему приходится выполнять эту дурацкую работу только потому, что мой Ангел его об этом попросил. И вообще он не в восторге от того, что я здесь нахожусь, хотя, по идее, не имею права. И его плащ, хоть и согрел меня, лежал тяжёлым камнем на душе. И ладно бы всё это исходило от какого-нибудь гиперболично-отрицательного персонажа детских сказок. Но Арх был восхитителен. Если бы он в открытую показывал свою неприязнь! Сковал бы меня цепями…
Так, хватит!
Нет, лучше, раз уж решил провести меня по лесу, дал бы мне форы шагов в 50 и заставил бы бежать, а сам гнался бы за мной и пытался пристрелить, а потом всё-таки догнал…
Так, я сказал, хватит! Я помотал головой, пытаясь унять разбушевавшуюся фантазию, пока мысли не приобрели совсем уж непристойный характер. Архангел понял это по своему:
- Устал? Спать хочешь? Пойдём назад?
Я бы с удовольствием сидел здесь ещё и ещё, но я понимал, как ему хочется вернуться к своим друзьям, кивнул и поднялся. «А может, - размышлял я, пока мы шли назад, - я всё это придумал. Может, он действительно хотел сделать мне как лучше и вообще хорошо относится. И его друзья ангелы ничего плохого не думали… Не привык я доверять никому…»
Когда мы вышли за ворота, я вернул ему плащ и постарался за всё отблагодарить. Он отвечал дежурно-вежливыми фразами, и мне всё казалось, мои слова не достигают цели. Наверное, всё, что я могу сейчас сделать для него - это освободить от моего присутствия. Я пошёл прочь. Солнце по-прежнему стояло в зените.