Мне суетно. Людской реки теченье
плеснёт лицом, которое всегда
любил, но не до умопомраченья,
не до потери страха и стыда.
Мне одиноко. Печку приоткрою.
Растопки нет, но есть черновики.
И буковки, как трупики героев,
осыплются с обугленной строки.
Мне снится ненаписанная повесть —
наверное, уже в тридцатый раз.
Во сне от боли вскрикивает совесть
обрывками талантливейших фраз.
Зачем винить себя или кого-то?
Опровергают тщетность бытия
моя любовь, моя судьба, моя
работа.