Мастерам-оружейникам посвящается
Металл устал, издох, остыл,
и нет к металлу жалости.
Мой автоген его покрыл
цветами побежалости.
Металл уже не попадёт
в чистилище плавильни,
чтоб через месяц или год
воскреснуть новым, сильным.
Ему турбиной не реветь
не выситься антенной,
ему не плыть и не лететь,
не быть опорой стенам,
тросами не держать мосты —
он существует знаково:
я режу странные цветы
из дверец кадиллаковых.
Цветы не значат ничего,
я режу их — и споро как!
Они мертвы (тут всё мертво!),
я их продам недорого.
Для мёртвых — мёртвые венки
из мёртвого металла...
Зато я не кую клинки,
чтоб жизней меньше стало.