[stih]

Пишет  Наркоман, штоле?:

Здравствуйте, уважаемые сообщники. Сегодня я посмотрел замечательный фильм, который искренне считаю лучшим из тех, которые когда-либо снимали в России.
И по этому поводу - стих.

Двух офицеров заперли в подвале,
Один ужасно любит поболтать,
Другой не реагирует в начале,
Но кипеж начинает нарастать...

Без умолку болтун толкает байки,
Про спорт и спирт, про сперму и говно,
В башке у дядьки сорвало все гайки,
И слушать это мерзко и смешно.

Второй звереет с каждою минутой,
Смеётся и сжимает кулаки,
Свезло же сесть с безбашенной паскудой,
Живут же на планете мудаки!

Он без погон прикидывался цаплей,
От пола отжимался и курил,
В сосуде гнева стал последней каплей,
Второй и так терпел, что было сил.

Настал момент,- не выдержали нервы,
От безнадёги и бредовых фраз,
И получил пизды болтливый первый,
В дальнейшем получал ещё не раз...

Потом, они легли на боковую,
Придурок тут же песню затянул,
Нескладную, унылую, тупую,
Второй забил, и не спеша уснул.

Ох, лучше б он вообще не просыпался,
Как знал бы, что на утро его ждёт,
Поехавший умом совсем загнался,
Спустив штаны, сидит в тарелку срёт...

Насрав, он угостился сим твореньем,
Себя измазал и немного пол,
И словно окрылённый вдохновеньем,
Он вымыл руки и будить пошёл.

Братишка! Я тебе принёс покушать!
Давай вставай, очнись же в новом дне!
Ага! Пизди, пизди, приятно слушать!
Ты чё насрал?! О Боже! Всё в говне...

И рад бы врезать по бесстыжей харе,
Да брезгует он руки замарать,
А говноед в психическом угаре,
Бунтует и на всё ему насрать.

И крыша тихо едет у второго,
И вот уже в истерике вопит,
Я много в жизни видел, но такого,
Не каждый, блин, актёр изобразит...

Придя в себя, он видит ту же сцену,
Поехавший с тарелкой и с дерьмом,
И он готов отдать любую цену,
Чтобы совсем не тронуться умом.

А первый называл какашку хлебом,
И врал, что его ели в деревнях,
Завис ублюдок в образе нелепом,
И не даёт в обиду свой катях...

Урод, иди и мойся под струёю!
Иди и мойся, а не то убью!
Навечно твой поганый рот закрою!
Заткнись, и отправляйся под струю!

И этот "марафет" с себя смывая,
Он хнычет, пресмыкаясь и дрожа,
Что дальше? Там история другая,
И больше не скажу вам ни шиша.