Мишка, ведьма и Позавчера.
Ведьма спала, уронив лохматую голову на руки, а руки – на грязное пространство стола, свободное от стаканов и мусора. Иногда она просыпалась и нервно оглядывалась – не видел ли кто. Должно быть, это очень страшно, спать под чужим взглядом. Если это, разумеется, не Мишкин взгляд. Мишка не умеет делать больно. Да если бы и умел, вряд ли бы сделал, ведь ведьма понравилась ему с того самого момента, когда он увидел, что она – ведьма. Когда она вошла в купе, небрежно швырнула рюкзак под полку и водрузила локти на стол, смахнув на пол апельсиновую кожуру. Мать Мишки хотела было открыть рот, но ведьма уже смотрела в окно, и продолжала смотреть в него еще долго, все долгие двадцать четыре минуты до того момента, когда поезд тихо тронулся. После этого Мишка не удивился бы, если бы назавтра стало известно, что Город больше не существует.
За эти двадцать четыре минуты...За эти двадцать четыре минуты он досконально изучил её лицо. Она была старой, не такой старой, как дуб на даче, и не такой старой, как бабушка, но близко к тому. На носу у неё сидели чёрные круглые очки, как у кота из мультика, волосы были коротко пострижены и торчали во все стороны, а на руках было множество непонятных цветных браслетов.
Зачем ведьме нужны браслеты, Мишка понял позже, когда она сняла очки. Человек с такими печальными глазами просто обречен держать руки в карманах, его спину обязательно должен прикрывать верный друг-рюкзак, а глаза – темные очки; и еще у него должно быть достаточно амулетов, на руках или на шее; Мишка точно не знает, где, но ведьма наверняка все делает правильно.
- Я вам не помешаю?
Стоило Мишке задуматься, как к ведьме уже подсел какой-то в остроносых ботинках. Мама называла таких «красавец-мужчина».
- Вы из дома или домой?
- Да как сказать… Не то и не другое, - ведьма почему-то стала нервничать и принялась вертеть браслет на руке.
Красавец-мужчина предложил ей что-то в стеклянной бутылке, ведьма отказалась; потом спросил номер телефона, но она ответила, что телефона у неё нет. Вид у неё при этом был не слишком довольный. Через несколько минут разговора ведьма сказала, что ей нужно отлучиться.
Прошло несколько минут. Ведьма, похоже, не собиралась возвращаться. Мишка начал злиться, слез с полки и принялся искать ботинки под пристальным взглядом красавца-мужчины. Главное, чтобы мама не проснулась, - думал он. А то ничего не получится. Что должно получиться, он еще не придумал.
Ведьма пошла налево, поэтому Мишка направился туда же, по пути стараясь не задевать разномастные ноги – босые или в носках – торчащие с полок в проход. Отовсюду раздавался храп. Дверь в сортир оказалась распахнутой, там никого не было; оставалось только идти вперед, там ведьма…наверное. Правда, Мишке туда одному нельзя. Подумав об этом, он тут же нажал на ручку и шагнул в прокуренный тамбур.
Ведьма вздрогнула и обернулась – она стояла возле двери, будто пыталась рассмотреть что-то сквозь грязное стекло. Мишка же слегка испугался и, ничего не сказав, продолжал на неё смотреть.
- Ты здесь один? – нарушила молчание ведьма.
- Нет, с мамой.
- А где мама?
- В купе… Мы с… с тобой, - почему-то говорить ведьме «вы», как учительнице в школе, было просто невозможно, - мы с тобой в одном купе ехали.
Ведьма кивнула головой, как будто бы ей всё стало понятно.
- А я вас нашел! – в тамбур ввалился все тот же тип в остроносых ботинках. Он слегка пошатывался. Ведьма поморщилась, Мишка это заметил.
- Вы мне так и не сказали, на какой станции вы сходите!
- Позавчера, - ответила ведьма и взяла Мишку за руку, – пойдем.
- Что-что?
- Позавчера.
Тип в остроносых ботинках наконец сфокусировал взгляд на Мишке.
- Ааа, так это ваш ребенок?
- Мама, а папа нас встретит? – спросил Мишка, прижимаясь к руке ведьмы.
- Встретит, - ответила та, открывая перед ним дверь.
Ведьма не спрашивала у него, как его зовут, сколько ему лет, учится ли он на «отлично» или только на «хорошо» и кем мечтает стать, когда вырастет. Но, может, на то она и ведьма, чтобы не спрашивать всякие глупости? Он рассматривал исподтишка её браслеты, а она – огни за окном.
- Почему ты не спишь ночью? – наконец оторвалась она от окна.
- Просто не сплю. У меня бессонница, - открыл Мишка свою тайну. И зажмурился. Сейчас она ему скажет, что в таком возрасте бессонницы не бывает.
- Понимаю, - просто ответила она.
- Куда ты едешь? – не удержался Мишка.
- Обратно.
- Обратно?
- До Позавчера, а потом обратно, - печально ответила ведьма.
Мишка понял так: ведьма с кем-то встречается на этой станции, а потом возвращается в Город. А может, она не ведьма, а какой-нибудь тайный агент? Не как в книжках, которые любит он, а как в фильмах, которые любят его одноклассники… Мишка подумал об этом и понял, что ни Позавчера, ни тот, кто ждет там ведьму – или секретного агента? – ему не нравятся.
Нет, не бывает так! Всё-таки она ведьма. Тайные агенты не носят столько браслетов на руках, - мысль об этом Мишку почему-то успокоила.
- А скоро будет…Позавчера? – вопрос прозвучал весьма странно.
- Наверное, скоро. Я точно не помню, – рассеянно ответила ведьма, - когда остановится поезд, тогда и будет. Ты хороший мальчик, - неожиданно добавила она, - не такой хороший, как те, которые слушаются маму и старательно учатся, а просто хороший. И у тебя, должно быть, нет друзей?
- Нет, - не задумываясь, ответил Мишка.
- Это не страшно.
Мишка думал, что она скажет, что друзья у него появятся позже, а он тогда обязательно подумает, что позже уже некуда, как и всегда бывает. Но ведьма ничего не сказала, а поезд стал убавлять ход.
- Мне пора, - ведьма встала, подняла полку и достала рюкзак.
- Я тебя провожу, - Мишка вцепился в него, как будто рюкзак мог сказать ему что-то важное, что ведьма явно не договорила.
И – Мишке уже стало это привычно – он ожидал, что ведьма скажет ему что-то вроде «нельзя, мама будет ругаться, если проснется», а она не сказала ничего.
Поезд остановился, по всему вагону стали просыпаться люди, раздавалось невнятное бормотание. Кто-то спрашивал, который час, кто-то говорил, что здесь никогда раньше не останавливались. Мишка с ведьмой прошествовали в тамбур, где почему-то была открыта дверь. В лицо ударил холодный ветер с брызгами ледяного осеннего дождя. Мишка поежился, и наконец заметил, что на соседних путях, в нескольких десятках метров, стоит другой поезд, почти призрачный – окошки ярко освещены, в них движутся силуеты, но все это будто далеко-далеко, дальше, чем до города, до Луны, до самой далекой точки Вселенной. Мишке стало страшно.
Ведьма повернулась к нему.
- Мне тоже грустно на него смотреть, - махнула она рукой в сторону поезда, - просто запомни, что если у тебя есть тайна, не открывай её никому. Тогда тебе не придется ездить в Позавчера.
- Какая тайна?
- Неважно. Если она есть – не открывай её никому. В особенности тому, кто и есть твоя тайна.
Она подхватила рюкзак и спрыгнула куда-то в темноту.
Мишка попытался вспомнить хоть какое-нибудь слово прощания, не похожее на «пока», которое кричат после уроков однокласснику, или на «до свиданья», что говорят учительнице или соседке.
- Счастливо! – крикнул он в спину ведьме.
Она обернулась и Мишка впервые увидел, как она улыбается:
- Я счастлива.
Через пару минут поезд тронулся, а потом пришла мама. Она долго ругалась на Мишку, который ушёл в тамбур ночью один; на неизвестного, открывшего дверь, на погоду, на простуду, которая может быть у её несносного сына из-за всего этого…
- Интересно, почему мы так долго стояли, - сказала она, устав ругаться.
Ничего себе, долго, - подумал Мишка, а вслух произнес:
- Да, интересно.
У него была своя тайна.