[stih]

Жанр: романс, почти флафф.
Предупреждение: гет, намёки на слеш(однополые отношения).
Аннотация: в детстве он обещал себе, что проведёт всю жизнь рядом с человеком, подарившим ему шестой поцелуй.

Шесть поцелуев

1.Первый поцелуй у меня был в детстве, ещё в детском саду. Наверное, он не считается толком за поцелуй, но именно тогда я впервые решил, что свяжу свою жизнь с тем, кто подарит мне шестой в моей жизни поцелуй.
Спустя несколько лет я решил, что стоит сменить формулировку: если мне всё-таки повезёт, и я буду встречаться с какой-нибудь красивой девушкой, то у нас ней точно будет больше шести поцелуев. А потому я буду счастлив только с шестым человеком, который поцелует меня.
Честно говоря, я даже не был уверен, что такой человек найдётся за всю мою жизнь. Мне "повезло" родиться на свет слепым.

2. Я честно любил, точнее – думал, что любил, одну девочку, обладающую просто бесподобным голосом. К сожалению, она моих чувств не разделяла, но как-то позволила мне найти её губы своими в пустом классе на третьем этаже. Думаю, тогда я не испытал ровным счётом ничего, но зато про себя поздравил свою жалкую тушку с тем, что мне осталось всего 4 поцелуя. Тогда мне казалось, что если я в детстве перецелую как можно больше девочек, даже если они не будут мне нравится, а я им тем более, то в юношестве мне останется всего один поцелуй, потраченный на любимого человека, с которым мне суждено будет прожить всю оставшуюся жизнь. Я считал себя ущербным и потому не был даже уверен, что в период моего юношества найдётся хоть одна девушка, которая согласится жить со мной.

3. Выйдя из института, я тут же отправился домой, не задерживаясь ни на секунду около этого обветшалого здания со спёртым воздухом, партами, пропахшими безнадёжностью и людьми, провонявшими обречённостью. Я ненавидел эту маленькую тюрьму для юношей и девушек, потерявших всякую надежду на настоящую, красочную жизнь. Впрочем, здесь встречались и те, кто незримо светился особым светом: это были люди, что смогли обрести цель в жизни, верящее только в лучшее, умеющие улыбаться, нашедшие себя и силы жить дальше. Каждый день был для них борьбой – они боролись за своё небо. Не за право жить под голубым небом миллиардов счастливых и не очень людей, а за своё, ни на что не похожее небо, других, неподвластных человеческому глазу, цветов.
Не пройдя по знакомой тропинке и десяти метров, я услышал сзади себя торопливое цоканье каблуков. И спустя всего несколько минут незнакомые руки обвили мои плечи. Кажется, я даже чуть не упал от неожиданности. Во всяком случае, колени точно подгибались. Внезапно мои губы почувствовали лёгкое давление, эфирное покалывание чужого дыхания и, наконец, язык незнакомки проник в мой рот. Не могу сказать, что я тогда почувствовал брезгливость или ненависть, хотя, по идее, должен был.
Всё прекратилось точно так же неожиданно, как и началось. В полном шоке я побрёл домой, повторяя как заведённый про себя "три поцелуя". Именно тогда я понял, как же ошибочно было полагаться на то, что все поцелуи зависят исключительно от меня.

4. С моей девушкой мы любили целоваться подолгу и предавались этому занятию настолько часто, насколько это позволяла ситуация. Насколько я знаю, она была необыкновенно красива, умна, мила, добра и талантлива. Не девушка – клад. Все знакомые восторгались ей и отчаянно завидовали мне, не понимая, как из всех людей на земле, эта красавица выбрала именно меня. В ней я больше всего любил то, что она никогда не врала мне. Для человека, почти полностью зависящего от другого, это качество было в окружающих крайне важно. Знать, что впереди именно лужа, ты не одет в футболку с надписью "я идиот", сейчас утро, здесь написано "вход с противоположной стороны", трава зелёная и всё обязательно будет хорошо – вот что было главным в моей жизни, и только человеку, который никогда не врал мне, я мог доверять, а значит – отдавать всего себя. Конечно, это мало, ужасно, бесконечно, отвратительно мало, но это всё, что у меня есть.
С ней мы прожили вместе около трёх лет, пока не появился он.

5. Его имя простое – Сергей. Он любит шоколад, постоянную смену обстановки, смеяться, смотреть на закат и врать. И меня. А я его. Странно, правда?
Более непостоянного человека я не встречал за всю свою тридцатилетнюю жизнь. Он может уйти в магазин за продуктами и вернуться через три месяца. Он может сказать "я ненавижу тебя" и тут же поцеловать с такой нежностью, что растекаешься мокрой лужицей по кафельному полу кухни. Он никогда не называет меня слепым и считает, что более зрячего человека нет на всей земле, а потому общается со мной соответственно, оставляя одного на проезжей части, выбрасывая книги для слепых, каждый раз ломая мои любимые говорящие часы. Он любит притягивать меня за галстук и целовать - каждый раз по-разному. И самое главное – он живой, настолько живой и яркий, что даже я могу видеть его улыбку, кофейные глаза, очки, волосы, забранные в хвост, тонкие кисти рук и тонкие шрамы на спине.
А ещё он твёрдо знает, что за четвёркой всегда следует шестёрка, и не важно, что думают по этому поводу господа учёные математики. У нас с ним своя арифметика. И по ней мы будем жить долго и счастливо.