Название: Разрушение, хаос, очки
Ориджиналы
Персонажи: Чума, Война, Голод, Смерть
Рейтинг: PG-13
Жанры: Джен, Юмор, Пародия, Мифические существа
Пожалуйста, укажите на речевые и пунктуационные ошибки.
читать дальшеОгромный дубовый стол был завален свитками, манускриптами и увесистыми талмудами. Мужчина с идеально ровной осанкой, слегка наклонившись вперёд, что-то старательно записывал на листке бумаги. Время от времени он выпрямлялся, заглядывал в окуляр телескопа, поблёскивая стёклами очков и делал какие-то подсчёты.
Через некоторое время мужчина отложил перо и, сняв очки, устало потёр глаза.
- Ну и работка, - проворчал он вполголоса, хмурясь. - И не доверишь же никому...
Первый всадник Апокалипсиса - Чума, а это был именно он, встал из-за стола и аккуратно расправил складки своего тёмно-коричневого плаща.
- Вот уж действительно, адская работёнка, - снова буркнул он себе под нос и, сложив руки в замок, принялся разминать костяшки пальцев. Затем, потянувшись, мужчина прошёлся по залу и, упёршись руками в бока, неодобрительно покосился на дубовый стол.
На столешнице немым укором белели кипы бумаг.
Дело в том, что рано или поздно Апокалипсис приходит в каждый мир. И предвестниками конца мироздания становится именно четвёрка всадников, несущих хаос и разрушение.
Чума невольно поморщился. Хаос и разрушение - да уж, это им всегда хорошо удавалось. Сколько ни пытался он выжать из маленького отряда что-то большее, чем хаотичное нанесение карательных санкций, успехом его попытки организовать компаньонов не увенчались ни разу. Может быть, всё дело в генетике, их ведь иногда даже отождествляют с природными катаклизмами; а как, например, управлять извергающимся вулканом? Вот с таким же успехом можно что-то объяснять Войне, когда тот с мечом в руках лезет на баррикады.
Различных миров очень много. После того, как мир рождается, он начинает жить своей собственной жизнью. У каждого мира есть период развития, процветания, упадка, и за всем этим обязательно следует конец.
Чума первым приходит в такой мир. А чтобы придти первым, соответственно, нужно знать, куда идти.
Вообще-то, вычислять координаты миров они должны были вместе. Но Война бумажную работу терпеть не мог, да и с телескопом не очень-то ладил. Кроме того, вся эта чернильно-вычислительная пытка требовала невероятной усидчивости и аккуратности. Отсидев положенное время, раздражённый всадник вихрем вырывался из зала и тут же нёсся снимать стресс, внося в историю какого-нибудь мирка сразу несколько кровавых неусобиц. Ругаясь сквозь зубы, Чума вносил новые разрушения в отчёт и садился пересчитывать уже произведённые вторым всадником расчёты. На всякий случай.
Голод с работой вполне справлялся. Он приносил листы, исписанные тонким, каллиграфическим почерком, Чума перебирал их, вытряхивал крошки, пытался вывести со страниц жирные пятна и мысленно клялся больше никогда не подпускать вечно жующего третьего всадника к важным документам.
Если кто и мог подменить Чуму, так это Смерть. Пофигистично-спокойный, пусть и недовольный, четвёртый всадник корпел над бумагами отведённое ему время и ни секундой дольше. Ошибок в его расчётах не было, Чума был доволен. Был бы доволен, если бы его подменяли. А со Смертью плохо то, что никогда не знаешь, где он находится в данный момент, поэтому застукать его где-то со словами "ага, вот ты-то мне и нужен" очень сложно. Особенно, если Смерть не горит желанием с тобой встречаться. А четвёртый всадник не очень-то хотел высчитывать координаты - всё равно он приходит последним, и всё, что от него требуется - следовать за первыми тремя.
Чума снова сел в кресло и откинул голову назад, закрывая глаза. Губы всадника беззвучно шевелились, он продолжал производить расчёты, правда, уже в уме. Перед его мысленным взором возникали аккуратные колонки и столбцы диаграмм, пока всё совпадало, мужчина старался не думать об этом, он ошибался уже трижды, а времени оставалось мало. Чума резко выпрямился и повернул телескоп, опять заглядывая в окуляр.
Сошлось!
Всадник в восторге хлопнул ладонью по столу и рывком притянул к себе верхний лист бумаги, записывая на нём точное расположение и время. Очки не удержались на краю стола. Осколки с жалобным звоном рассыпались по каменным плитам.
- О, Небеса и Преисподняя! - возмущённо воскликнул мужчина и снова хлопнул ладонью по столешнице. - Очень вовремя. Потрясающе, просто потрясающе!
Тут стоит ненадолго оторваться от основного повествования и выделить одну деталь, которая очень точно изображает тонкую иронию мироздания.
Первый всадник Апокалипсиса, Чума, наделённый силой сеять святой хаос и разрушение в мире, был близорук.
Очки свои Чума любил. Они были очень удобными и придавали ему ещё более строгий и официальный вид. Если уж ты приходишь первым, представляя серьёзную организацию, то и выглядеть должен подобающе.
Без очков мужчине было ужасно неуютно, он совершенно терял ориентацию в пространстве, глаза слезились, контуры предметов смазывались, и всё вокруг становилось нечётким и размытым.
Если в общем учитывать развитие миров, то надо сказать, что там обычно занимались всякой ерундой вроде поиска новых цивилизаций, смысла существования и неограниченного количества энергии, а нормальные, удобные очки придумали всего несколько веков назад. До этого Чума жестоко страдал.
Сейчас его страдания должны были возобновиться, так как запасных очков у всадника не было.
Чума машинально засунул руку в ящик стола и сразу же обнаружил в дальнем левом углу твёрдый футляр. Мужчина открыл его, тщательно протёр стекло монокля краем плаща и, хмурясь, вставил его в глаз. Неудобно. Но выбора у него не было. Первый всадник собрал со стола бумаги, аккуратно сложил их в папку и пошёл искать остальных.
Война, развалившись на диване, насмешливо поглядывал на третьего всадника. Голод полюбовно складывал слоёные бутерброды на блюдо, сооружая из них башенку. В его глазах светилось обожание.
Выстроив сложное с точки зрения архитектуры сооружение, всадник с отцовской нежностью окружил её садом из свежей зелени, посреди которого раскинулось живописное соусное озерцо.
- И понял я, что это хорошо, - мечтательно продекламировал он и водрузил конструкцию на стол. Рядом с тоненьким, изящным юношей, каким являлся третий всадник, гора на блюде выглядела впечатляюще.
- Ты не лопнешь, деточка? - ехидно осведомился Война.
- Ты смотри не лопни, а то стены сарказмом забрызгаешь, - парировал Голод, бросив на рыжего уничтожающий взгляд, и принялся тщательно протирать белоснежной салфеткой нож и вилку.
- Я вот одного не пойму, - продолжал глумиться Война, - ты же это всё сожрёшь минуты за три максимум, на кой чёрт ты возишься каждый раз по полчаса?
- Тебе не понять, - хмыкнул третий всадник, смерив второго презрительным взглядом. - Голод - бич аристократии, - юноша небрежно поправил манжеты шёлковой рубашки. - Что можешь ты знать о высшем свете и эстетических наслаждениях?
Война зевнул и демонстративно забросил ноги в тяжёлых сапогах на стол.
- Фи, - презрительно фыркнул Голод и брезгливо добавил: - убери.
- А то что, тебе бутерброды поперёк твоей аристократичной глотки встанут, проглот?
- Во-первых, вместо красноречия тебе в подарок досталось косноязычие, что и побуждает на провокационные поступки, - ядовито прошипел Голод, гордо вскидывая подбородок. - Можешь не демонстрировать, я давно это знаю. Во-вторых, это, - на слове "это" всадник снова брезгливо поморщился, пренебрежительно указав рукой на сапоги компаньона, - негигиенично и неприлично.
- Тоже мне, принц наследный, - фыркнул Война, но ноги со стола убрал. - Жрачкой хоть поделишься?
- У тебя руки чистые? - ледяным тоном осведомился "принц", грациозно взмахнув ножом.
- Да пошёл ты, - возмутился рыжий. - Чтоб тебе это всё поперёк глотки встало хоть раз!
- Руки мыть перед едой надо, тебе это даже Чума скажет, - Голод примирительно подвинул блюдо ближе к центру стола.
Чума шёл, ориентируясь на звук. Радостный гогот Войны, отбиваясь от каменных стен замка, указывал ему направление.
- Спорим, и этой зубочисткой попаду? - рявкнул рыжий где-то за стеной.
Чума на мгновение остановился у дубовой двери. Эти двое иногда ведут себя, как дети, честное слово.
- Учись, - в соседнем зале Война схватил бутербродный ножик. - Готовься... Целься... Пли!
Играючи, рыжий подбросил ножик двумя пальцами и с силой швырнул его, целясь в резную доску.
- Это просто чума-а-а, - восторженно выдохнул Голод.
Первый всадник распахнул дверь. Серебряный нож просвистел у самого его виска и, легко разрубив цепочку, удерживающую монокль, вонзился в гобелен, изображающий Страшный суд.
Стёклышко грустно звякнуло, раскалываясь надвое.
- Вспомни заразу, - тихо буркнул Война.
Угу, дети. С оружием в руках и тягой к разрушению.
- Небеса и Преисподняя, - процедил сквозь зубы первый всадник и заорал уже в полный голос, - чем вы здесь занимаетесь?! Вы - составляющая Апокалиптической четвёрки, а не клуб по интересам! У нас задание срочное, немедленно собирайтесь!
- На счёт клуба по интересам я бы поспорил, - негромко прокомментировал Смерть, заглядывая в дверной проём.
Чума скрипнул зубами и счёл, что реагировать на дежурную дурацкую фразочку выше его достоинства.
Под одним из углов Мироздание можно рассматривать, как коридор со множеством дверей. Коридор соединяет Мироздание воедино, двери ведут в различные комнаты - другие миры. Если пройтись по коридору, можно попасть куда угодно. Это самый лучший способ путешествовать между мирами. Если же пробить головой стену и попасть в соседнюю комнату, то, во-первых, ещё не факт, что вам было нужно именно сюда; а, во-вторых, голова таки разболится.
Но в путешествии по коридору есть одна проблема - если ты не знаешь точных координат, заблудиться очень легко. Приходилось вам хоть раз в жизни побывать в каком-либо госучреждении с кучей коридоров и этажей? Неопытный посетитель просто затеряется в этом лабиринте из бетона и стекла, в ужасе блуждая по абсолютно идентичным этажам и в панике скользя взглядом по непонятным постороннему опознавательным знакам на одинаково тёмных дверях. Вот, нечто примерно такое же ждёт и неподготовленного путника по коридору между мирами. Только если в первом случае у жертвы лабиринта остаётся хоть какая-то надежда на то, что в конце концов найдётся охранник или план эвакуации, то с охраной коридора между мирами я на всякий случай вам встречаться не рекомендую.
Серьёзно. Не надо.
Четыре всадника Апокалипсиса были готовы совершить неизбежное. Они жили этим. Они были созданы для этого. От начала и до самого конца.
Чума повелевающе взмахнул рукой; распахнулись тяжёлые узорчатые врата.
- Идите и смотрите.
Четыре фигуры на мгновение застыли на пороге между мирами, а затем вихрем сорвались с места и понеслись сквозь время и материю.
Дрожали звёзды от шагов белого коня и багровели, раскаляясь докрасна, под копытами рыжего. Они словно кричали от мук, истекая кровью, и мука эта достигала апогея под ногами третьего коня, вороного. А потом наступала тишина, бесконечная, мёртвая, и покровом стелилась она вслед за беззвучным галопом четвёртого, бледного коня.
Чума начал пасовать.
На бешеной скорости звёзды внизу слились в сплошные сверкающие полосы, глаза всадника слезились, размывая видимость, мужчина старательно тёр веки рукой, но это не помогало. Чума не мог разглядеть надписей и совершенно не представлял, куда нужно свернуть.
- Эй, ребята, - крикнул он остальным, стараясь перекричать свист и топот, - все координаты помнят? Идите вперёд, я за вами!
Остальные, синхронно кивнув, пронеслись мимо него, и Чума невольно залюбовался бегом адских коней. Троица скакала слаженно, яростно; навык, отработанный за века.
Первый всадник аккуратно вытер глаза платком и последовал за остальными.
Дверь распахнулась от чудовищного удара и в зал галопом влетели три всадника. Все смешалось, комнату наполнили крики ужаса, звон разбитой посуды и оглушительный грохот; падали золотые подсвечники, рассыпались горящие свечи, запылал ковёр, полыхнула огнём штора. Тяжёлые копыта рвали дорогую ткань, ломали изящные статуэтки, били хрупкую посуду. На враз побледневших от страха лицах людей застыли маски отчаяния.
Война картинно поднял коня на дыбы, доски стола хрустнули под тушей животного. Всадник, зло расхохотавшись, подхватил со скатерти тяжёлое блюдо и запустил в окно. Брызнуло стекло. Завизжала женщина.
- Ты чего едой раскидаешься?! - возмутился Голод. Он, не останавливаясь, цапнул со стола баранью ногу и, впившись в неё зубами, жадно зачавкал.
Война крепко ухватил скатерть за угол и ударил каблуками коня. Тот рванулся вперёд, загрохотала посуда, разлетелись в стороны столовые приборы. Голод, не разжимая зубов, возмущённо завыл и мёртвой хваткой вцепился в миску с пирожками.
- Какая прелесть! - широко ухмыльнулся Смерть и воткнул ножик для чистки фруктов прямёхонько в глаз толстому господину.
Это был хаос. Это был конец. И Ад следовал за ними.
Белый конь, тихо постукивая копытами о паркет, медленно вошёл в зал. Чума близоруко сощурился и внимательно поглядел на номер двери.
- Ребята?
Остальные не отреагировали.
- Ребят, мы, по ходу, миром ошиблись, - голос первого всадника стремительно крепчал. - Это не тот номер! Кто первый дверь открывал, кретины?!
В наступившей тишине, прерываемой только треском полыхающей ткани, было отчётливо слышно, как со звоном упала со стола маленькая серебряная ложечка.
Голод подавился рыбной костью и закашлялся. Война обвёл загнанным взглядом залу, не выпуская угол скатерти.
- Ну... Я... Это...
- Простите, пожалуйста, - виновато потупился Смерть. Он аккуратно вытащил из глазницы толстого господина ножик, вытер о полу своего балахона и заботливо вложил в ещё тёплую руку.
- Пацаны, валим! - истошно возопил Голод. Он дожевал рыбину.
- Идиоты! - рявкнул Чума. - Выметайтесь ко всем чертям!
- Извините, - развёл руками Война и выпустил скатерть.
Голод залил тлеющий ковёр супом и потрусил вслед за компаньоном.
- Простите, пожалуйста, - извинился Чума. - Столько дел, столько дел... Тут в соседнем мире Апокалипсис просто.
Всадник осторожно прикрыл дверь с той стороны и неодобрительно покосился на товарищей.
- Чи слепые, чи тупые... Вот сила есть - ума не надо! И как теперь мы отчёт составлять будем?
Голод виновато хлюпнул носом и протянул Чуме пирожок. Первый всадник наградил третьего уничтожающим взглядом и, презрительно дёрнув головой, тронул поводья белого коня. Остальные виновато переглянулись и двинулись следом.
- Да ладно тебе, чувак, - Война примирительно хлопнул Чуму по плечу. - Ну, бывает, работа ведь адская, сам видишь. Не убивайся ты, всё равно же нам вчетвером работать, не тебе же одному отдуваться. Мы всегда ситуацию объясним и поддержим, ты знаешь...
- Вот это меня и пугает, - тихо пробормотал себе под нос мужчина, поправляя коричневый плащ, и сказал уже громче: - очки мне новые - за ваш счёт.
Ориджиналы
Персонажи: Чума, Война, Голод, Смерть
Рейтинг: PG-13
Жанры: Джен, Юмор, Пародия, Мифические существа
Пожалуйста, укажите на речевые и пунктуационные ошибки.
читать дальшеОгромный дубовый стол был завален свитками, манускриптами и увесистыми талмудами. Мужчина с идеально ровной осанкой, слегка наклонившись вперёд, что-то старательно записывал на листке бумаги. Время от времени он выпрямлялся, заглядывал в окуляр телескопа, поблёскивая стёклами очков и делал какие-то подсчёты.
Через некоторое время мужчина отложил перо и, сняв очки, устало потёр глаза.
- Ну и работка, - проворчал он вполголоса, хмурясь. - И не доверишь же никому...
Первый всадник Апокалипсиса - Чума, а это был именно он, встал из-за стола и аккуратно расправил складки своего тёмно-коричневого плаща.
- Вот уж действительно, адская работёнка, - снова буркнул он себе под нос и, сложив руки в замок, принялся разминать костяшки пальцев. Затем, потянувшись, мужчина прошёлся по залу и, упёршись руками в бока, неодобрительно покосился на дубовый стол.
На столешнице немым укором белели кипы бумаг.
Дело в том, что рано или поздно Апокалипсис приходит в каждый мир. И предвестниками конца мироздания становится именно четвёрка всадников, несущих хаос и разрушение.
Чума невольно поморщился. Хаос и разрушение - да уж, это им всегда хорошо удавалось. Сколько ни пытался он выжать из маленького отряда что-то большее, чем хаотичное нанесение карательных санкций, успехом его попытки организовать компаньонов не увенчались ни разу. Может быть, всё дело в генетике, их ведь иногда даже отождествляют с природными катаклизмами; а как, например, управлять извергающимся вулканом? Вот с таким же успехом можно что-то объяснять Войне, когда тот с мечом в руках лезет на баррикады.
Различных миров очень много. После того, как мир рождается, он начинает жить своей собственной жизнью. У каждого мира есть период развития, процветания, упадка, и за всем этим обязательно следует конец.
Чума первым приходит в такой мир. А чтобы придти первым, соответственно, нужно знать, куда идти.
Вообще-то, вычислять координаты миров они должны были вместе. Но Война бумажную работу терпеть не мог, да и с телескопом не очень-то ладил. Кроме того, вся эта чернильно-вычислительная пытка требовала невероятной усидчивости и аккуратности. Отсидев положенное время, раздражённый всадник вихрем вырывался из зала и тут же нёсся снимать стресс, внося в историю какого-нибудь мирка сразу несколько кровавых неусобиц. Ругаясь сквозь зубы, Чума вносил новые разрушения в отчёт и садился пересчитывать уже произведённые вторым всадником расчёты. На всякий случай.
Голод с работой вполне справлялся. Он приносил листы, исписанные тонким, каллиграфическим почерком, Чума перебирал их, вытряхивал крошки, пытался вывести со страниц жирные пятна и мысленно клялся больше никогда не подпускать вечно жующего третьего всадника к важным документам.
Если кто и мог подменить Чуму, так это Смерть. Пофигистично-спокойный, пусть и недовольный, четвёртый всадник корпел над бумагами отведённое ему время и ни секундой дольше. Ошибок в его расчётах не было, Чума был доволен. Был бы доволен, если бы его подменяли. А со Смертью плохо то, что никогда не знаешь, где он находится в данный момент, поэтому застукать его где-то со словами "ага, вот ты-то мне и нужен" очень сложно. Особенно, если Смерть не горит желанием с тобой встречаться. А четвёртый всадник не очень-то хотел высчитывать координаты - всё равно он приходит последним, и всё, что от него требуется - следовать за первыми тремя.
Чума снова сел в кресло и откинул голову назад, закрывая глаза. Губы всадника беззвучно шевелились, он продолжал производить расчёты, правда, уже в уме. Перед его мысленным взором возникали аккуратные колонки и столбцы диаграмм, пока всё совпадало, мужчина старался не думать об этом, он ошибался уже трижды, а времени оставалось мало. Чума резко выпрямился и повернул телескоп, опять заглядывая в окуляр.
Сошлось!
Всадник в восторге хлопнул ладонью по столу и рывком притянул к себе верхний лист бумаги, записывая на нём точное расположение и время. Очки не удержались на краю стола. Осколки с жалобным звоном рассыпались по каменным плитам.
- О, Небеса и Преисподняя! - возмущённо воскликнул мужчина и снова хлопнул ладонью по столешнице. - Очень вовремя. Потрясающе, просто потрясающе!
Тут стоит ненадолго оторваться от основного повествования и выделить одну деталь, которая очень точно изображает тонкую иронию мироздания.
Первый всадник Апокалипсиса, Чума, наделённый силой сеять святой хаос и разрушение в мире, был близорук.
Очки свои Чума любил. Они были очень удобными и придавали ему ещё более строгий и официальный вид. Если уж ты приходишь первым, представляя серьёзную организацию, то и выглядеть должен подобающе.
Без очков мужчине было ужасно неуютно, он совершенно терял ориентацию в пространстве, глаза слезились, контуры предметов смазывались, и всё вокруг становилось нечётким и размытым.
Если в общем учитывать развитие миров, то надо сказать, что там обычно занимались всякой ерундой вроде поиска новых цивилизаций, смысла существования и неограниченного количества энергии, а нормальные, удобные очки придумали всего несколько веков назад. До этого Чума жестоко страдал.
Сейчас его страдания должны были возобновиться, так как запасных очков у всадника не было.
Чума машинально засунул руку в ящик стола и сразу же обнаружил в дальнем левом углу твёрдый футляр. Мужчина открыл его, тщательно протёр стекло монокля краем плаща и, хмурясь, вставил его в глаз. Неудобно. Но выбора у него не было. Первый всадник собрал со стола бумаги, аккуратно сложил их в папку и пошёл искать остальных.
* * *
Война, развалившись на диване, насмешливо поглядывал на третьего всадника. Голод полюбовно складывал слоёные бутерброды на блюдо, сооружая из них башенку. В его глазах светилось обожание.
Выстроив сложное с точки зрения архитектуры сооружение, всадник с отцовской нежностью окружил её садом из свежей зелени, посреди которого раскинулось живописное соусное озерцо.
- И понял я, что это хорошо, - мечтательно продекламировал он и водрузил конструкцию на стол. Рядом с тоненьким, изящным юношей, каким являлся третий всадник, гора на блюде выглядела впечатляюще.
- Ты не лопнешь, деточка? - ехидно осведомился Война.
- Ты смотри не лопни, а то стены сарказмом забрызгаешь, - парировал Голод, бросив на рыжего уничтожающий взгляд, и принялся тщательно протирать белоснежной салфеткой нож и вилку.
- Я вот одного не пойму, - продолжал глумиться Война, - ты же это всё сожрёшь минуты за три максимум, на кой чёрт ты возишься каждый раз по полчаса?
- Тебе не понять, - хмыкнул третий всадник, смерив второго презрительным взглядом. - Голод - бич аристократии, - юноша небрежно поправил манжеты шёлковой рубашки. - Что можешь ты знать о высшем свете и эстетических наслаждениях?
Война зевнул и демонстративно забросил ноги в тяжёлых сапогах на стол.
- Фи, - презрительно фыркнул Голод и брезгливо добавил: - убери.
- А то что, тебе бутерброды поперёк твоей аристократичной глотки встанут, проглот?
- Во-первых, вместо красноречия тебе в подарок досталось косноязычие, что и побуждает на провокационные поступки, - ядовито прошипел Голод, гордо вскидывая подбородок. - Можешь не демонстрировать, я давно это знаю. Во-вторых, это, - на слове "это" всадник снова брезгливо поморщился, пренебрежительно указав рукой на сапоги компаньона, - негигиенично и неприлично.
- Тоже мне, принц наследный, - фыркнул Война, но ноги со стола убрал. - Жрачкой хоть поделишься?
- У тебя руки чистые? - ледяным тоном осведомился "принц", грациозно взмахнув ножом.
- Да пошёл ты, - возмутился рыжий. - Чтоб тебе это всё поперёк глотки встало хоть раз!
- Руки мыть перед едой надо, тебе это даже Чума скажет, - Голод примирительно подвинул блюдо ближе к центру стола.
Чума шёл, ориентируясь на звук. Радостный гогот Войны, отбиваясь от каменных стен замка, указывал ему направление.
- Спорим, и этой зубочисткой попаду? - рявкнул рыжий где-то за стеной.
Чума на мгновение остановился у дубовой двери. Эти двое иногда ведут себя, как дети, честное слово.
- Учись, - в соседнем зале Война схватил бутербродный ножик. - Готовься... Целься... Пли!
Играючи, рыжий подбросил ножик двумя пальцами и с силой швырнул его, целясь в резную доску.
- Это просто чума-а-а, - восторженно выдохнул Голод.
Первый всадник распахнул дверь. Серебряный нож просвистел у самого его виска и, легко разрубив цепочку, удерживающую монокль, вонзился в гобелен, изображающий Страшный суд.
Стёклышко грустно звякнуло, раскалываясь надвое.
- Вспомни заразу, - тихо буркнул Война.
Угу, дети. С оружием в руках и тягой к разрушению.
- Небеса и Преисподняя, - процедил сквозь зубы первый всадник и заорал уже в полный голос, - чем вы здесь занимаетесь?! Вы - составляющая Апокалиптической четвёрки, а не клуб по интересам! У нас задание срочное, немедленно собирайтесь!
- На счёт клуба по интересам я бы поспорил, - негромко прокомментировал Смерть, заглядывая в дверной проём.
Чума скрипнул зубами и счёл, что реагировать на дежурную дурацкую фразочку выше его достоинства.
* * *
Под одним из углов Мироздание можно рассматривать, как коридор со множеством дверей. Коридор соединяет Мироздание воедино, двери ведут в различные комнаты - другие миры. Если пройтись по коридору, можно попасть куда угодно. Это самый лучший способ путешествовать между мирами. Если же пробить головой стену и попасть в соседнюю комнату, то, во-первых, ещё не факт, что вам было нужно именно сюда; а, во-вторых, голова таки разболится.
Но в путешествии по коридору есть одна проблема - если ты не знаешь точных координат, заблудиться очень легко. Приходилось вам хоть раз в жизни побывать в каком-либо госучреждении с кучей коридоров и этажей? Неопытный посетитель просто затеряется в этом лабиринте из бетона и стекла, в ужасе блуждая по абсолютно идентичным этажам и в панике скользя взглядом по непонятным постороннему опознавательным знакам на одинаково тёмных дверях. Вот, нечто примерно такое же ждёт и неподготовленного путника по коридору между мирами. Только если в первом случае у жертвы лабиринта остаётся хоть какая-то надежда на то, что в конце концов найдётся охранник или план эвакуации, то с охраной коридора между мирами я на всякий случай вам встречаться не рекомендую.
Серьёзно. Не надо.
Четыре всадника Апокалипсиса были готовы совершить неизбежное. Они жили этим. Они были созданы для этого. От начала и до самого конца.
Чума повелевающе взмахнул рукой; распахнулись тяжёлые узорчатые врата.
- Идите и смотрите.
Четыре фигуры на мгновение застыли на пороге между мирами, а затем вихрем сорвались с места и понеслись сквозь время и материю.
Дрожали звёзды от шагов белого коня и багровели, раскаляясь докрасна, под копытами рыжего. Они словно кричали от мук, истекая кровью, и мука эта достигала апогея под ногами третьего коня, вороного. А потом наступала тишина, бесконечная, мёртвая, и покровом стелилась она вслед за беззвучным галопом четвёртого, бледного коня.
Чума начал пасовать.
На бешеной скорости звёзды внизу слились в сплошные сверкающие полосы, глаза всадника слезились, размывая видимость, мужчина старательно тёр веки рукой, но это не помогало. Чума не мог разглядеть надписей и совершенно не представлял, куда нужно свернуть.
- Эй, ребята, - крикнул он остальным, стараясь перекричать свист и топот, - все координаты помнят? Идите вперёд, я за вами!
Остальные, синхронно кивнув, пронеслись мимо него, и Чума невольно залюбовался бегом адских коней. Троица скакала слаженно, яростно; навык, отработанный за века.
Первый всадник аккуратно вытер глаза платком и последовал за остальными.
Дверь распахнулась от чудовищного удара и в зал галопом влетели три всадника. Все смешалось, комнату наполнили крики ужаса, звон разбитой посуды и оглушительный грохот; падали золотые подсвечники, рассыпались горящие свечи, запылал ковёр, полыхнула огнём штора. Тяжёлые копыта рвали дорогую ткань, ломали изящные статуэтки, били хрупкую посуду. На враз побледневших от страха лицах людей застыли маски отчаяния.
Война картинно поднял коня на дыбы, доски стола хрустнули под тушей животного. Всадник, зло расхохотавшись, подхватил со скатерти тяжёлое блюдо и запустил в окно. Брызнуло стекло. Завизжала женщина.
- Ты чего едой раскидаешься?! - возмутился Голод. Он, не останавливаясь, цапнул со стола баранью ногу и, впившись в неё зубами, жадно зачавкал.
Война крепко ухватил скатерть за угол и ударил каблуками коня. Тот рванулся вперёд, загрохотала посуда, разлетелись в стороны столовые приборы. Голод, не разжимая зубов, возмущённо завыл и мёртвой хваткой вцепился в миску с пирожками.
- Какая прелесть! - широко ухмыльнулся Смерть и воткнул ножик для чистки фруктов прямёхонько в глаз толстому господину.
Это был хаос. Это был конец. И Ад следовал за ними.
Белый конь, тихо постукивая копытами о паркет, медленно вошёл в зал. Чума близоруко сощурился и внимательно поглядел на номер двери.
- Ребята?
Остальные не отреагировали.
- Ребят, мы, по ходу, миром ошиблись, - голос первого всадника стремительно крепчал. - Это не тот номер! Кто первый дверь открывал, кретины?!
В наступившей тишине, прерываемой только треском полыхающей ткани, было отчётливо слышно, как со звоном упала со стола маленькая серебряная ложечка.
Голод подавился рыбной костью и закашлялся. Война обвёл загнанным взглядом залу, не выпуская угол скатерти.
- Ну... Я... Это...
- Простите, пожалуйста, - виновато потупился Смерть. Он аккуратно вытащил из глазницы толстого господина ножик, вытер о полу своего балахона и заботливо вложил в ещё тёплую руку.
- Пацаны, валим! - истошно возопил Голод. Он дожевал рыбину.
- Идиоты! - рявкнул Чума. - Выметайтесь ко всем чертям!
- Извините, - развёл руками Война и выпустил скатерть.
Голод залил тлеющий ковёр супом и потрусил вслед за компаньоном.
- Простите, пожалуйста, - извинился Чума. - Столько дел, столько дел... Тут в соседнем мире Апокалипсис просто.
Всадник осторожно прикрыл дверь с той стороны и неодобрительно покосился на товарищей.
- Чи слепые, чи тупые... Вот сила есть - ума не надо! И как теперь мы отчёт составлять будем?
Голод виновато хлюпнул носом и протянул Чуме пирожок. Первый всадник наградил третьего уничтожающим взглядом и, презрительно дёрнув головой, тронул поводья белого коня. Остальные виновато переглянулись и двинулись следом.
- Да ладно тебе, чувак, - Война примирительно хлопнул Чуму по плечу. - Ну, бывает, работа ведь адская, сам видишь. Не убивайся ты, всё равно же нам вчетвером работать, не тебе же одному отдуваться. Мы всегда ситуацию объясним и поддержим, ты знаешь...
- Вот это меня и пугает, - тихо пробормотал себе под нос мужчина, поправляя коричневый плащ, и сказал уже громче: - очки мне новые - за ваш счёт.
@темы: Рассказ, Творчество
-
-
23.03.2014 в 23:52Блин, ну вообще это просьба к бете\корректору.
-
-
23.03.2014 в 23:57-
-
23.03.2014 в 23:58Деепричастный оборот не закрыт запятой. Прям в третьем предложении. Ищите другую бету.
-
-
24.03.2014 в 00:09Заместительными синонимами нужно уметь пользоваться. А если не умеете, лучше не пользуйтесь вообще. Имени и местоимения хватит.
Сами подумайте - какой Чума мужчина? Мужчина - это самец человека. Всадники Апокалипсиса люди? В начале, когда читатель ещё не знает, кто перед ним, слово "мужчина" уместно, а вот потом - только всадник или Чума.
-
-
24.03.2014 в 00:12Стилистически выбивается.
Война, развалившись на диване, насмешливо поглядывал на третьего всадника. Голод полюбовно складывал слоёные бутерброды на блюдо, сооружая из них башенку. В его глазах светилось обожание.
Выстроив сложное с точки зрения архитектуры сооружение, всадник с отцовской нежностью окружил её садом из свежей зелени, посреди которого раскинулось живописное соусное озерцо.
- И понял я, что это хорошо, - мечтательно продекламировал он и водрузил конструкцию на стол. Рядом с тоненьким, изящным юношей, каким являлся третий всадник, гора на блюде выглядела впечатляюще.
- Ты не лопнешь, деточка? - ехидно осведомился Война.
- Ты смотри не лопни, а то стены сарказмом забрызгаешь, - парировал Голод, бросив на рыжего уничтожающий взгляд, и принялся тщательно протирать белоснежной салфеткой нож и вилку.
Вставить произвольные имена из любого произведения, и будет типичнейший фанфик. Ничего хорошего в этом, понятное дело, нет.
полюбовно
Полюбовно - по взаимному согласию. Бутерброд соглашался?
Короче. Ищите бету.
-
-
24.03.2014 в 00:38Что и следовало доказать.
Да, и ещё вопрос - с речевыми и пунктуационными ошибками сюда лучше не ходить? В правилах, это, кажется, не оговорено.
-
-
24.03.2014 в 01:01-
-
24.03.2014 в 09:53Блин, ну вообще это просьба к бете\корректору. - ы, а ведь 90% комментария почти к любому тексту здесь именно этим ошибкам и уделяется
Прочту сегодня вечером.
И кстати: значит ли вступительное слово о речевых и пунктуационных, что ни в коем случае нельзя указывать на иные?
-
-
24.03.2014 в 10:52Большое спасибо, буду ждать)
-
-
24.03.2014 в 12:09-
-
24.03.2014 в 12:46лучше б их анонсировали - в данном случаенакрывает ощущение, что автор как реферат сдавал - к сроку, на вес, для галочки. Писал и про дядь вась, и про кетцакоатля, и про ввесну в ладонях, путая реплики, не вкладываясь в понимание мира и героев...кроме препятствующего чтению и разочаровывающего начала хочется отметить пожелание читателя: а давайте шутить неизбито! Жизнь сама подсказывает, предлагая смеяться над слишком серьёзно завёрнутым: сумерки, другой мир,-это только фентезийные фильмы-катастрофы, лол, да и гаррисон соответствует. Вай нот?
-
-
24.03.2014 в 18:27-
-
24.03.2014 в 21:14Огромный дубовый стол был завален свитками, манускриптами и увесистыми талмудами. - то есть, вы говорите: на столе были соль, специи и перец. Талмуд - т.е. в просторечии любая ба-альшущая книга - может быть рукописной, а свиток уж рукописный почти наверняка. Почему вы противопоставляете?
Мужчина с идеально ровной осанкой - во-первых, я за исключение "ровной". Просто с идеальной осанкой, зачем лишние слова? Во-вторых, не вижу необходимости начинать описание внешности здесь. Вы описываете некий рабочий процесс и внезапно сообщаете читателю абсолютно рандомную черту внешности персонажа, который в этом процессе занят, - рандомную, потому что она не имеет отношения к описываемому процессу.
чем хаотичное нанесение карательных санкций - тяжеловесная конструкция, которая выделяется [в плохом смысле] на общем фоне.
Может быть, всё дело в генетике, их ведь иногда - здесь напрашивается двоеточие вместо второй запятой.
Различных миров очень много. - Почему так? Почему не сказать просто, что миров много, или что миров много - и все они разные? А именно здесь "различных" - слово, не играющее никакой роли.
неусобиц - кстати, вот это часто и много где вижу и слышу. Что такое усобица, я знаю. Усобица - это вражда или, говоря по-модному, разборка. Чисто пацанские терки. Ну, тут все ясно. А "НЕусобица" - это что такое? Нет, тут никакой иронии - я гуглил-гуглил, да не выгуглил - ни в одном словаре не нашел я слова "НЕусобица". Такое точно есть?
Вы - составляющая Апокалиптической четвёрки - тут вырывается смешок, но не "вместе", а "над". Во-первых, так и представляю, как раздраженный человек произносит здесь слово "составляющая" вместо того, чтобы сказать "Вы - Всадники Апокалипсиса,
растудыть её в качель". Во-вторых - ну да, ведь все предыдущее содержание было таким изобретательным и искрометным, сейчас это внезапное замечание ка-ак сыграет на контрасте, ка-ак напомнит читателю, какой уморительный абсурд и фарс разворачивается на его глазах... эх, мечты, мечты :/нечто примерно такое же ждёт и неподготовленного путника по коридору между мирами. - вот тут дилемма: тут ведь либо ЖДЕТ ПО КОРИДОРУ, либо ПУТНИК ПО КОРИДОРУ. И то, и другое - ужс.
- Какая прелесть! - широко ухмыльнулся Смерть и воткнул ножик для чистки фруктов прямёхонько в глаз толстому господину.
Это был хаос. Это был конец. И Ад следовал за ними. - даааа, сцена такая впечатляющая, прям как набег подростков из неблагополучного района на супермаркет.
Если не слишком распространяться, то это - Четыре Всадника Скукотищи.
-
-
24.03.2014 в 21:56Пушто свиток-то он лёгкий и свёрнутый в трубку, а талмуд того - квадратный и книга
-
-
25.03.2014 в 10:09С первых строк герой говорит самс собой, находясь в одиночестве. Ок, но сомнения закрались. И что же чума говорит? Цитировать с телефона сложно, но с промежутком в минуту (меньше, он только плащ расправил) всадник говорит про работёнку одно и то же!
Ну ок, уже смешно. Герой или псих, или слабоумный. Или текст для детей до трёх лет, или Чума-телепузик.
далее: он неодобрительно смотрит на свой стол. Дубовый, это важно. А почему неодобрительно? Эио неверное определение. Кого или что он вдруг так отстранённо оценивает? Объем работы, выраженный в листках? Для придавленности, загруженности есть другие определения. Неодобрение задания исполнителем происходит не на этапе"наполовину готово". Это уже тонкости по сравнению с неконтролируемым потоком сознания от Чумы, согласен
да, и стол дважды дубовый. Небось он ещё и тёмно-землистого цвета.
А в бет я вообще не верю. Развелись тут митрофанушки, которые не учат еографию, пускай их кучер везёт. Первый абзац-то начитать на диктофон попробуйте. И переслушать. Лучше всяких бет, гарантировано.
.
-
-
25.03.2014 в 10:32война лезет на баррикады. Баррикады пришли в лексикон благодаря стачечному движению, уличным столкновениям с силовиками. Больше подойдёт амбразура. К войне-то.
всё, лень читать и разбирать дальше это самолюбование пятиклассника, решившего, что к прозе можно подходить безответственно.
докуда дочитал: полагается забавным, что Голод от недоедания которую тыщонку лет колбасит, Война не может сдержать приступы ярости, а у Чумы со здоровьем полный порядок. и у смерти - тоже. хотя я бы пошутил насчет того, что смерть иногда слишком усидчивый.
-
-
25.03.2014 в 10:34война лезет на баррикады. Баррикады пришли в лексикон благодаря революционным переворотам и стачечному движению, уличным столкновениям с силовиками. Больше подойдёт амбразура. К войне-то.
всё, лень читать и разбирать дальше это самолюбование пятиклассника, решившего, что к прозе можно подходить безответственно.
-
-
25.03.2014 в 11:19то есть, такого однозначно не может быть?
Спасибо за совет с диктофоном, обязательно попробую.)
Merry Loony, Почему вы противопоставляете?
Пушто свиток-то он лёгкий и свёрнутый в трубку, а талмуд того - квадратный и книга
Подписываюсь под словами Тедди-Ло, так всё и было X"D
Огромное спасибо за разбор)
-
-
25.03.2014 в 15:04ну, если твёрдо и простодушно решили это выяснить, напрямую, как у нас, шахтеров, заведено, то такое может быть. может, если вы считаете, что герой-дегенерат, который за тридцать секунд сам с собой, в пространство, долдонит одно и то же, одно и то же.
читайте все комментарии, словом, потому что уже повторяю.
- Ну и работка, - проворчал он вполголоса, хмурясь. - И не доверишь же никому... Первый всадник Апокалипсиса - Чума, а это был именно он, встал из-за стола и аккуратно расправил складки своего тёмно-коричневого плаща. - Вот уж действительно, адская работёнка, - снова буркнул он себе под нос
я указал, на какую атмосферу это работает, к каким выводам ведёт.
потому что нет смысла повторять то, что следующие семь огромных абзацев поясняют: какая работа тяжелая. если вы не хотите намекнуть, что кто-то слаб умом. например, читатель.
что за затея: может или не может быть? может быть (и даже бывает) и такое, что графоманы на шизофазию очень явно намекают в своих текстах, а то и похлеще. вы же не к нижнему пределу совершенства стремитесь, правда?-
-
25.03.2014 в 17:30Очки не удержались на краю стола. Осколки с жалобным звоном рассыпались по каменным плитам.— ох, как промотали. причём у осколков никакой привязки к очкам. кстати, самые старинные очки - из отполированных прозрачных кристаллов. хотелось бы узнать, почему у Чумы новенькие очки, но не с пластиковыми линзами.
Если в общем учитывать развитие миров, то надо сказать, что там обычно занимались всякой ерундой— плохо. в общем учитывать. а не в общем и не миров - не учитывать? суесловие у чумы или у автора?
слоёные бутерброды— вы что тут хотели сказать-от? в бутере по умолчанию два слоя, а не_слоеных бутеров по определению не бывает. как деревянный лес, тавтология.
Рядом с тоненьким, изящным юношей, каким являлся третий всадник - хах, простите, няшный глад. И под белой пудрой - Мор. с пятнышками, ня. А война с другими пятнышками на кимоно, да? с осколками костного мозга? у меня мимиметр лопается.
а чума мило разлагается, сукровица капает из лимфатических узлов.
- Ты не лопнешь, деточка? - ехидно осведомился Война. - Ты смотри не лопни, а то стены сарказмом забрызгаешь, - ну про это говорили, и я говорил: персы никакие. вот зачеркнуть имена - и будет беседа машки сью (которая хамит в ответ) с её полюбовником, который не знает, как ей уделить внимание, чтоб эта олигофренка не обиделась.
а дальше полилог вообще скатился ниже плинтуса, хотя меня чем-то удивить трудно. почему голод - бич аристократии и как с этим вяжутся аристократические бутерброды? юмор и заключается, такое чувство, во флейме, типичном для каких-то отаку.
сил нет читать такое. это онеме-фанфик с героями откровения?
-
-
25.03.2014 в 18:41-
-
25.03.2014 в 19:43Чума шёл, ориентируясь на звук.— а монокль ему не помогал видеть? если что, в линзе монокля есть диоптрии.
а помещение ему совсем незнакомо? странно, кагал всадников куда-то на одну ночь вписался, что ли?
Чума на мгновение остановился у дубовой двери.
всё! помещение! дубовое! повторите трижды про все предметы, которые могут быть дубовыми! пунктик, что ли?
мучайтесь, автор. вас хотят читать, но вы постарались сделать процесс не то что неприятным, а невозможным. текст сам себе ноги отдавливает.-
-
25.03.2014 в 19:47о, теперь вижу. Запятая затерялась)
суесловие у чумы или у автора?
ну дык, какой автор, такие и персонажи. Исправляться будем.
почему голод - бич аристократии и как с этим вяжутся аристократические бутерброды? юмор и заключается, такое чувство, во флейме, типичном для каких-то отаку.
Эта фраза действительно будет понятна только "избранным", тем людям, для которых это было написано.
Merry Loony, я поняла свою ошибку)
просто при написании действительно мыслила так, как описала Тедди-Ло.)
-
-
30.03.2014 в 16:10