- Я бы хотела жить в Детройте.
«Не знаю, к чему я это сказала. Просто сегодня мне подарили глобус»
- Верочка, с днем рождения! С днем рождения, Верочка! И тебя Марина!
«Это нас с мамой поздравляет усатый папин брат. У меня и у мамы день рождение в один день. Сегодня. И дядя счастлив за нас. Вот он садится за накрытый мамой стол, по-гусарски расправляет усы и тут же хватается выяснять у моей старшей двоюродной сестры Зины новости о ее замужестве»
- Не вышли еще пока? Ну, это вы зря, зря! Сколько вам, простите, годков-то уже будет?
«Дядя бестактен, но к этому уже давно все привыкли. Мама раскладывает салаты по тарелкам. Гости подтягиваются к столу»
«Перед моими глазами мелькают названия городов. Вот он – Сан-Антонио. Я даже не знала, что такой город существует. Всякие там Сан-Диего обычно существовали только в мыльных сериалах про страстную латино-американскую любовь»
- И почему у них любовь такая страстная, а у нас нет?
«Мне восемнадцать. И я говорю всякие глупости. А еще я мечтаю путешествовать. Именно поэтому Зиночка подарила мне на совершеннолетие глобус»
читать дальше
- Зине пора выходить замуж, - бубнит над ухом у Зины дядя, в неимоверных количествах поглощающий салат.
«Иногда он кажется мне людоедом. Но людоедом добрым. Он все понимает, и, чтобы не есть людей, он ест все остальное и очень много, потому что из-за нехватки человечины он постоянно голодный. Людоед-вегетарианец»
- Замуж, замуж, - огрызается Зина. – За кого я вам, дядь Петь, выйду замуж?
- А что, не за кого? – наивно удивляется дядя.
«Кстати, да, зовут дядю – Петя. И когда мне было пять лет, я считала его петухом. Так и звала дядю – петух. Или еще так – Ко-ко. Как «Коко шанель»»
Раскинулись луга, поля, российские просторы. Потекла деревенская улочка с одноэтажными пятистенными домами, с огородами да палисадниками. Побежали по ней ребятишки – на пруд, следом за своим вожаком на велосипеде.
«Я вспоминаю нашу деревню – я точно знаю, единственное место на земле, куда я постоянно хочу вернуться, где я хочу жить, и где я хочу быть похоронена, когда умру»
Шум, детские крики – это приехал дядя Ко-ко. И самая затейливая – маленькая Верочка устроила со своими друзьями вокруг дяди хоровод. Ребятня скачет, гогочет, и нет предела их необъяснимой детской радости, что вот приехал взрослый дядя, новый человек в доме, и небось гостинцев привез целую кучу.
«Дядя уже тогда любил много и вкусно покушать. Бывало, мама сделает окрошку, усадит Ко-ко и папу за стол на веранде, нальет им по стопочке, сядет с ними рядом картошку чистить, и так и сидят они, пока языки не устанут от разговоров. А вечером какая-нибудь баб Шура заглянет и все заново повторится»
- Вот вышла бы замуж, - не унимается дядя. – И никаких бы проблем тебе не было! Жила бы как у Христа за пазухой. Уж ты мне поверь. Я-то на своем веку повидал.
Зина молчит.
«Когда дядя выпьет, от него невозможно отвязаться. Но еще хуже – вступить с ним в полемику. Язык свернешь брехаться, как говорит мама»
Дядя Петя замечает, что от Зины на него нет никакой реакции и перебрасывается на Веру.
- А тебе-то сколько годков исполнилось?
- Восемнадцать, - скромно и тихо отвечает Вера. В руках у нее глобус, и она то вертит его не глядя, то всматривается в названия на нем.
- Замуж! Ну, точно замуж! – спохватывается дядя, обнаруживший, что теперь у него есть не только Зина как объект данной темы, но еще и Вера. От волнения он даже перестает жевать салат из квашенной капусты.
- А я хочу съездить в Тюмень или в Томск.
- Зачем? – удивляется дядя. – Зачем тебе туда? Женихов и здесь навалом!
- А еще есть такое красивое место, называется Сэлэнгэ… Ой, это река…
- А ты была что ль там, что знаешь, что красиво? – это мама встревает в разговор.
«Мама никогда не одобряет мои фантазии. Она и раньше всегда перебивала мои истории, когда я что-то кому-то рассказывала. Она считает, что это отрывает меня от реалий жизни. Но что может быть реальнее мечты? Только ее воплощение»
Вера улыбается:
- Это в Монголии. Наверное, там очень красиво.
- Ну, вот теперь у нее уже «наверное», - недовольна мама.
- Замуж, замуж надо ребенка выдавать. Дотерпели! – возмущается дядя, и это его возмущение похоже на кудахтанье петуха. – Восемнадцать лет и еще не замужем!
- Ты хочешь замуж? – спросила Зина Веру.
- Нет. Я хочу путешествовать.
- Ну вот, опять началось! – возмущается мама, встает из-за стола и начинает собирать опустевшие миски из-под салатов. Гости отваливаются от стола, тяжело оседая на спинки стульев, и маслянистыми глазами следят за действиями мамы. Все знают – сейчас будет что-то еще вкусное. Возможно картошка с курицей или плов.
«Зине тридцать два. Она долго искала себе мужа. Начала она его искать, когда была гораздо моложе меня. Но так и не нашла. А я, вот, не ищу мужа. Я хочу побывать в Караганде. Кстати, это Казахстан»
- Ты дядь Петю не слушай. Рано тебе еще замуж, - шепчет Вере на ухо Зина. – Я, вот, глупая была, все мужика искала. Думала, найду и уедем мы с ним, и заживем… А ты, Верка, никого не слушай, ты поезжай. Поезжай, если куда решила.
- Ты это брось! – вмешивается тетя Поля, мама Зины. – Не смей ребенку вино наливать!
- Так ведь восемнадцать лет! – удивляется Зина, но бокал с вином покорно от Веры убирает.
«В нашей семье принято слушаться старших, а уж тем более родителей. Старая, добрая традиция. Ее только дядя Коля, мамин брат нарушил. Стал геологом, и уехал на Север… Я его не знала, но зато знаю его детей»
Двор деревенского дома. Лето, солнце, жарко. Бабушка развешивает на веревке стиранное белье, а у нее под ногами неугомонная Верочка с двоюродными Олей и Сашей бегают вокруг мокрых простыней, иногда утыкаясь в них лицом.
- А ну брысь, баловники! – шлепает бабуля младшенького Сашку скрученным полотенцем по попе.
- А меня нельзя бить! – кричит ей Сашка, отбегая на безопасное расстояние.
- Это почему же тебя бить нельзя? – удивляется бабуля.
- А у меня папки нет! – заявляет мальчишка.
- Правильно. Правильно, - бормочет дядя Петя. Он уже напился и теперь сидит красный как рак, клюет носом в свою полупустую тарелку.
- Правильно, не слушай ты меня, Вера. Вот твоя мамка послушала в свое время, а теперь что? Сейчас бы в Питере жили…
- Петь, опять за старое? – это мама. – Поль, не наливай ты ему больше! Не видишь что ли, он опять за свое!
«Ко-ко когда выпьет… А ему с каждым годом все меньше надо. Он каждый раз отца моего вспоминает. Мне как-то тетя Поля по секрету рассказала, что Ко-ко в молодости тоже ухаживал за мамой, но она почему-то выбрала моего папу»
- Ты, Верочка, знаешь куда поезжай… Вот я тебе скажу. Дай только вспомнить, - Ко-ко обнимает Веру за плечи, морщиться, что-то припоминая.
- Йезд.
- Что?
- Йезд. Город такой в Иране, - Вера показывает какое-то место на глобусе.
- Да нет. Какой такой еще Езд? – отмахивается Ко-ко. – Служил я там. Ну, это… Новосибирск, во!
- Это Сибирь.
- Да, Сибирь, - улыбается Ко-ко и словно забывает о Вере, уткнувшись мечтательным, глуповатым взглядом себе в пузо.
Зато просыпается тетя Маня.
«Она приехала к нам из столицы. Ей много лет, уже никто не помнит чья она сестра или же тетя, но она хорошо сохранилась и у нее много денег. Я знаю, что она тоже любит путешествовать. Однажды я ее спросила об этом»
- О, да! Люблю, - восторженно говорила тетя Маня. – люблю, не то слово. Кипр, Греция три раза, в прошлом году зимой в Чехии были…
- С кем? – спрашивала Вера.
- Эээ… - затруднялась ответить женщина. – Не помню уже, если честно, его имени. Да он и не настолько был хорош, чтобы помнить.
- С мужем?
- Какой там с мужем, - смеялась тетя Маша. – Ой, помню, предлагал мне один в Тольятти, ой я долго смеялась…
«Но смех у нее тогда был невеселый. Так же смеется Ко-ко, вот как сейчас, когда напьется и начинает вспоминать папу. А папа у меня разведчик. Так мне еще в детстве мама сказала. Он уже давно у нас в разведке»
- Ты за счастьем не гонись, - грозит вилкой с противоположного берега стола тетя Маша. – Ну их, всех этих… - указывает на бурчащего себе под нос Ко-ко. – Ты главное живи как тебе хочется, никого не слушай. Поняла?
- А вы в Мориока были? – спрашивает Вера.
- Я везде была! – с вызовом отвечает тетя Маша. – Путешествовала. Путешествие за счастьем, знаешь как это называется?
- Кругосветка?
- Нет, - пьяненько усмехается тетя Маша. – Дуростью бабской это называется. Живи для себя. А этих… - опять тычет вилкой, но уже куда-то мимо Ко-ко. – Эти тебя сами найдут. Куда бы ты не уехала.
- Хороша тоже мне нашлась! – недобро восклицает мама. – Чего советуешь-то, а? Чему хорошему учишь?
- Жизни учу, - огрызается тетя Маша. – Вот я б тогда, если б за Кольку с физмата…
- Если бы, ты бы, - перебивает ее мама. – А Верке чего толдычишь «без этих, да без тех». Я, вон, уже тринадцать лет «без этих», да что-то радости-то маловато!
- А где он у тебя-то? Чего не удержала?
Мама наливает водки себе и тете Маше.
- Папа у нас разведчик, - заявляет Вера. Тетя Маша и мама, не чокаясь, выпивают.
- Удержишь тут! – морщиться мама, закусывая соленым огурцом. – Как приспичило «поеду!» и все… Вон, эта вся в него, - кивает мама на дочь. – Тот тоже с глобусом все сидел.
«На самом деле папа уехал когда мне было пять лет. Куда-то на Север, на дальний придальний Север. А еще он хотел в Индию, к слонам. Это мне тетя Поля по секрету рассказала. В Индии есть город Колхапур»
- Мне бы ее только в Институт устроить, да замуж выдать, - вздыхает мама и разливает еще по одной.
- А, никуда уже не хочется, - махает рукой тетя Маша. – Володька на Кубу предлагал съездить, а я вот уже второй месяц тяну.
- Хорошо хоть к нам приехала. Ой, Машка, как я рада тебя видеть! – мама обнимает тетю Машу и они обе синхронно, почти не сговариваясь, начинают петь.
Пел соловей, ах, как он пел,
И тишина ему внимала.
Как я хотел, чтоб он допел
О том, что не начать сначала.
Ко-ко в полубреду подпевает. За ним подхватывает Зина с теть Полей, а следом и весь стол. Поют хорошо, слажено, по-семейному.
А он свистал весь день и ночь,
А он выделывал коленца,
Как-будто мне хотел помочь
Хотя б немного отогреться.
Улочки небольшого провинциального города, дома, гаражи, даже сараи кое-где еще остались. Все мелькает перед глазами. Пролетают идущие люди, островки деревьев, пронеслась оборванным куском железная дорога. Стук колес уходящего поезда… И над всем этим звучит, тоскливо разливаясь песня.
И плыл туман живой водой,
Стога, стога в тумане плыли.
И даже звезды песне той
Небесным отраженьем были.
«Все никак не могу решить, человеку ли мало отпущено, или же земля у нас слишком большая. Я бы по одному месяцу своей жизни жила бы в каждом новом городе мира, в каждую деревушку бы заглядывала, в каждое село, на каждом полустанке побывала б. А недавно папа прислал мне письмо, зовет к себе в гости. В Индию. Затем в Китай… А я бы еще в Хабаровск бы заехала»
А воздух травами пропах,
И я стоял в предверьи рая,
А он трещал в своих кустах,
Людскую славу отвергая.
Я понимал, настанет тишь,
Луна застынет горьким комом.
Ты улетишь и прилетишь,
Но пропоешь уже другому.
____________________
* Романс «Пел соловей»
-
-
21.02.2009 в 13:23-
-
21.02.2009 в 19:05-
-
22.02.2009 в 16:54Мысли должны были в итоге получиться гротескно-наивными.