Молчание и совершенство.
Кофейное тело, кофейное сердце...
Горячая, черная, сладкая лава...
Я смесь из текилы и жгучего перца.
И пластики томной большого удава.
Посмотрят сквозь ветки звериные очи,
Но мне ли бояться когтистых объятий?
Я грешный ребенок тропической ночи,
Сплетенье лиан и шаманских заклятий.
Поужинав сердцем влюбленного принца,
С пикантной приправой из спелых бананов
В блестящей одежде, как райская птица,
Я снова танцую под бой барабанов...
Но только лишь ночи отступит завеса -
Уйду предаваться дремоте и лени.
Под пологом душного, пряного леса,
На ложе из шкур и душистых растений.
Горячая, черная, сладкая лава...
Я смесь из текилы и жгучего перца.
И пластики томной большого удава.
Посмотрят сквозь ветки звериные очи,
Но мне ли бояться когтистых объятий?
Я грешный ребенок тропической ночи,
Сплетенье лиан и шаманских заклятий.
Поужинав сердцем влюбленного принца,
С пикантной приправой из спелых бананов
В блестящей одежде, как райская птица,
Я снова танцую под бой барабанов...
Но только лишь ночи отступит завеса -
Уйду предаваться дремоте и лени.
Под пологом душного, пряного леса,
На ложе из шкур и душистых растений.
И пластики томной большого удава.
После "перца" точка не нужна.
Первые две строфы прекрасны!
из спелых - не звучит.
Но только лишь ночи отступит завеса - не звучит. "Лишь ночи" - много шипящих. Если бы хотели сыграть на ассоциации шипящие-ночь-крадучись-шорох, то дальнейшие "сту" и "з" портят впечатление нафиг. Или же "лишь" тут лишняя. Утяжеляет стих, добавляет ему беспомощности и незрелости.
из шкур - не звучит.
Насколько прекрасны первые две строфы, настолько кажутся вымученными последние.
Гумилевщина-Северянинщина косит наши ряды!
Довольно стройно, ничего неожиданного (даже архиклассические «очи/ночи»), экзотика+акмеизм в действии. Согласна с предыдущим комментатором по поводу «лишь».
И «уйду предаваться» - удавы не ходят, а ЛГ уже настолько с ним олицетворен, что должен бы перейти на ползание.