Я пританцовывал, обмирая от страха
Я вижу всё то, что не видят другие:
все те Офелии - в Неве как в могиле
нашли свой покой. И теперь небеса
отражают тела их, ил в их волосах.
Весь Петербург - вечно трупного цвета,
и те, что милы мне - водою одеты
тяжелой и серой. Мои зеркала говорят
о серости кожи и тихо велят
дождаться утра,
когда вдруг вода прозрачно-легка,
а небеса же - всего тяжелей,
и руки Офелий внезапно длинней.
Они, что робели при свете дня
утром своею признают меня.
все те Офелии - в Неве как в могиле
нашли свой покой. И теперь небеса
отражают тела их, ил в их волосах.
Весь Петербург - вечно трупного цвета,
и те, что милы мне - водою одеты
тяжелой и серой. Мои зеркала говорят
о серости кожи и тихо велят
дождаться утра,
когда вдруг вода прозрачно-легка,
а небеса же - всего тяжелей,
и руки Офелий внезапно длинней.
Они, что робели при свете дня
утром своею признают меня.
Это обозначение жанра.
Впрочем, я не претендую на однозначность. Это же стихотворение можно отнести и к жанру «эмо»...
Далее, ритм очень скачет, при том скачет так, что затрудняет чтение и усугубляет разбивку не по фразам.
Образы утопленниц мне понравились, но некоторые сравнения, типа "трупный цвет" очень уж грубые.
отражают тела их, ил в их волосах.
ихилвих - очень тяжело на слух.
все те Офелии - в Неве как в могиле
Читается как всете.