наш медленный танец останется в памяти камер других гостей
Неба нет.
(Много странных нерифм, простите)
У него запах - солено-горький, уши торчат, и глаза стеклом, с ним - как по хрусткой настистой кромке, с ним - как сквозь стены и напролом. Имя его миллионом историй в уши стучится и дрожью в визг, имя и губы в кровяную горечь, сам себе поезд и машинист.
Если придет и протянет руку - ты зашагаешь за ним след в след, даже по адскому вечному кругу, даже когда мир между Ист и Вест
Если он спросит тебя о небе -
Говори ему -
Неба нет,
Неба нет.
Будто бы музыкой белого шума ветер в ушах простучит, просвистит, сколько о нем ты не думай, не думай - он не художник и не трансвестит, впрочем, к чему эти грязные слухи, вместо имен в голове только бред, он - сам себе круговая порука, и в голове шумит хрусткий свет,
Связывай, зацеловывай в уши, в руки, код, что на выдохе:
Неба нет.
Неба нет.
Стол и очки, черное с белым, руки твои превращаются в тлен, он все слабеет, теряет веру, он осторожен и ослеплен, ногти твои - обломки гор снежных - плечи его - берега Невы, тысячи тысяч темных невежств молятся им, называя на "вы", только теперь в голове его голос ставит на вере их жирный крест
Он небогат, бездарен и холост
Не для него небеса
Их нет.
(Много странных нерифм, простите)
У него запах - солено-горький, уши торчат, и глаза стеклом, с ним - как по хрусткой настистой кромке, с ним - как сквозь стены и напролом. Имя его миллионом историй в уши стучится и дрожью в визг, имя и губы в кровяную горечь, сам себе поезд и машинист.
Если придет и протянет руку - ты зашагаешь за ним след в след, даже по адскому вечному кругу, даже когда мир между Ист и Вест
Если он спросит тебя о небе -
Говори ему -
Неба нет,
Неба нет.
Будто бы музыкой белого шума ветер в ушах простучит, просвистит, сколько о нем ты не думай, не думай - он не художник и не трансвестит, впрочем, к чему эти грязные слухи, вместо имен в голове только бред, он - сам себе круговая порука, и в голове шумит хрусткий свет,
Связывай, зацеловывай в уши, в руки, код, что на выдохе:
Неба нет.
Неба нет.
Стол и очки, черное с белым, руки твои превращаются в тлен, он все слабеет, теряет веру, он осторожен и ослеплен, ногти твои - обломки гор снежных - плечи его - берега Невы, тысячи тысяч темных невежств молятся им, называя на "вы", только теперь в голове его голос ставит на вере их жирный крест
Он небогат, бездарен и холост
Не для него небеса
Их нет.