понедельник, 10 февраля 2014
Пишет
The Lady of Shalott:
Название: Herr Mannelig
Размер: 1768 слов
Примечание: Навеяно одноименной песней группы "Garmarna". По мотивам известной средневековой скандинавской баллады.
Это произошло много столетий назад, когда в Скандинавии еще живы были осколки древних легенд, но новая религия все решительнее вытесняла их, заявляя свои права на царствование в суровых и прекрасных землях Швеции.
Одним холодным утром в серый предрассветный «час самоубийц», когда ночь начала потихоньку отступать в леса и темные горные расщелины, но солнце еще не позолотило вершины гор ласковыми лучами и птицы не начали петь свои нежные песни, в час, когда граница между сном и явью, между миром живых и миром мертвых становится наиболее тонкой и зыбкой, на дороге в Терно появилась женщина. Была она высокой, могучей и темноволосой, с тонким станом, сильными руками и крепкими ногами. Ее лицо с удивительно тонкими, выразительными и красивыми чертами было холодным и белым, словно снег на горных вершинах. В загадочной глубине темно-зеленых глаз женщины полыхало мрачное неугасимое пламя. Она была одета в расшитое похожей на инеистые узоры серебряной вышивкой богатое платье цвета хвои неохватных древних елей, что растут лишь глубоко в горах.
читать дальшеЭто была могущественная ведьма из рода горных троллей. Она знала, какими рунами надо украсить рукоять меча, чтобы он принес удачу в бою, и как защититься от вражеских козней. Она могла исцелить смертельную рану и соткать прекрасную ткань, которая будет тоньше паутины и прочнее кольчуги. По ночам она садилась на спину свирепого серого волка и носилась по заснеженным просторам на крыльях своей любимой сестры-метели, хохоча и завывая не хуже нее. Если путь ее лежал мимо человеческого жилья, при звуках ее воплей мужчины замолкали, женщины хватались за разом леденеющее сердце, а дети начинали плакать.
Но в этот раз колдовское искусство троллихи было бессильно. Она, никогда не переступавшая порог человеческого дома, теперь по доброй воле спешила к жилью смертных. Там жил благочестивый и отважный юный рыцарь, огненноволосый герр Маннелиг… Ее проклятие и благословение, самый любимый и ненавистный на свете. Горький, желанный, манящий, чуждый… Ей самой порой становилось смешно при мысли о том, насколько она зависит от этого сопляка в десяток раз ее моложе. Ее рок, вся ее жизнь и смерть — все это заключалось в нем, рыжем мальчишке, да лопнут его глаза, да треснут его ребра!..
Их встреча произошла за несколько месяцев до того. В тот день он возвращался домой из каких-то отдаленных мест и остановился на ночлег в лесу на склоне горы, которую троллиха выбрала своим жилищем. Она совершенно случайно наткнулась на него, когда в облике белой совы обозревала свои владения. Высокий стройный юноша, беззаботно болтающий со своим оруженосцем и помогающий ему разводить костер — таким впервые предстал перед ней отважный и свирепый в бою герр Маннелиг. «Редко встретишь такого красивого смертного…» — думала троллиха, отмечая легкость движений юного рыцаря, его широкие плечи, прямой стан, волнистые рыжие волосы и благородный профиль с легкой горбинкой. Вот юноша случайно обернулся в сторону троллихи… И все еще находящаяся в облике совы женщина впервые увидела его спокойные влажные темно-синие глаза. Взгляд мужчины, показавшийся ей таким же огненным, как его волосы, ударил ее прямо в черствое ледяное сердце… «Что со мной? Это же всего лишь смертный!» — с изумлением и злостью подумала троллиха, чувствуя в груди внезапную острую боль, как от укола иглы или от случайной искры.
Что этот мальчишка сделал с ней? Как он посмел? Она отомстит ему! Больше всего на свете ей захотелось увидеть гордого рыцаря сломленным, коленопреклоненным, глядящим на нее с ужасом… и обожанием? В тот же миг троллиха пообещала себе, что этот юноша достанется ей… или же никому.
С тех пор она забыла, что такое покой. Раз за разом она пыталась завладеть сердцем герра Маннелига с помощью колдовства, но ни могущественные заклинания, ни древние руны не действовали на рыцаря. Как бы ни злилась троллиха, как бы ни скрежетала зубами, как бы ни плевалась бессильными проклятиями, рыцарь оставался таким же далеким и неприступным. В то же время женщина с каждым днем все сильнее погружалась в пучину своей страсти, не зная, куда деваться от бесплодных мечтаний о сильных мужских руках, тонких нежных губах, жарком шепоте, горячем тренированном теле… Смотреть на него издалека стало для нее насущной необходимостью. Каждый день она, укрывшись надежными чарами, завороженно наблюдала, как он смеется, как ест, как тренируется с мечом, как перебрасывается шутками с друзьями и родными, как хмурится, как похлопывает по шее любимого скакуна… Герр Маннелиг был добрым, честным и веселым человеком, красивым мужчиной, прославленным воином и наследником довольно богатого родственника, поэтому все девушки в округе мечтали выйти за него замуж, но он не выказывал особого расположения ни к одной из них. Однако каждый раз, когда троллиха замечала, как он вежливо улыбается очередной увивающейся за ним красотке, ревность кипятком обжигала внутренности женщины, и она готова была разорвать несчастную девицу, а юношу заманить в глубины гор и превратить его сердце в неподвижный кусок льда, чтобы этот проклятый мальчишка целиком принадлежал ей. Но ей был нужен не безмолвный камень, а он, живой, горячий, гордый… и прекрасный, как безжалостное солнце, которое троллиха привыкла считать своим врагом.
«Он — приверженец новой религии! Колдовство на него не подействует!» — наконец признала очевидное женщина. И в тот же миг ее злоба и ненависть сменились всепоглощающим бессилием. Она не могла тягаться силами с новым богом, бережно хранящим своего верного последователя от тролльих козней, но осознавала, что эта глупая страсть уничтожит ее, если не утолить ее как можно скорее. Женщина поняла, что лучше усмирить свою гордость, попросив помощи у того, кто был причиной ее недуга и единственным лекарством от него. Троллиха решила предложить герру Маннелигу взять ее в жены, хотя знала, что станет простой смертной, если обычный человек по собственной воле, а не под воздействием чар, назовет ее возлюбленной и приведет в свой дом как супругу.
«Зачем мне мое колдовство, моя сила, мои знания, если бессильны они унять пожирающее меня изнутри пламя? — с горечью думала она, обреченно бредя по дороге в Терно в тот хрупкий серый час на границе дня и ночи. — Их я с радостью принесу в жертву ради одного ласкового слова этого смертного! Зачем мне бессмертие, если не жить мне, коли он не подарит мне свое сердце взамен моего, которое я давно отдала ему?» Мудра была троллиха, прожившая несколько столетий, и понимала, что в этой битве она не сильнее и не слабее обычной смертной женщины. Потому она решила бросить оказавшееся бесполезным оружие, отказавшись от колдовства. Но пусть послужат ей чары в последний раз! С помощью них она подарит своему жениху богатое приданое!
Вот она уже стоит на пороге его дома, одолеваемая неясной, неведомой никогда прежде робостью. «Да что со мной такое?» — с раздражением подумала она, нахмурила широкие черные брови, гордо встряхнула гривой волос и решительно постучала кулаком в дверь. Как только ее впустили, троллиха сказала открывшим двери слугам, что хочет поговорить с хозяином дома, и те безропотно отвели ее к нему, обратив внимание на богатство одежд женщины и решив, что перед ними знатная дама.
Герр Маннелиг сидел за длинным столом в главном помещении. Он всегда вставал очень рано, ибо не пристало рыцарю нежиться допоздна в постели. Вот юноша удивленно поднял темно-синие глаза на незваную гостью… и женщина вновь почувствовала, как в ее ледяное сердце впился горящий уголек. Это был первый раз, когда мужчина смотрел прямо на нее, не скрытую никакими заклинаниями.
«Сегодня все решится» — подумала троллиха и, отвесив рыцарю изящный церемонный поклон, нежным певучим голосом завела коварные речи:
— Привет тебе, отважный герр Маннелиг! Я — Биргитта, дочь богатого ярла. Слава о твоей красоте, силе и благочестии донеслась даже до самых отдаленных уголков Швеции, и я решила, что ты будешь для меня хорошим мужем. Потому я, в одиночестве, как предписывают обычаи моих земель, пришла издалека, чтобы спросить тебя: герр Маннелиг, не хочешь ли ты жениться на мне? Ты должен лишь ответить «да» или «нет», но, молю, сперва выслушай меня.
Если ты возьмешь меня в законные жены, я щедро одарю тебя богатым приданым. Во-первых, я дам тебе двенадцать резвых скакунов, что нетерпеливо ржут в ближайшей роще. Нет равных им по красоте и стати, но никто еще не оседлал их, а уста их не знали уздечки.
Герр Маннелиг молчал, и ничего нельзя было прочитать ни по его мужественному лицу с трогательной россыпью мелких веснушек, ни по взгляду глубоких проницательных глаз. Женщина сглотнула вставший в горле комок и продолжила:
— Во-вторых, я подарю тебе двенадцать мельниц, что стоят между Тилло и Терно. Жернова их сделаны из красного золота, а крылья отделаны серебром.
В-третьих, я дам тебе великолепный позолоченный меч, украшенный пятнадцатью звенящими золотыми кольцами. В какой бы яростной битве тебе ни довелось участвовать, этот меч всегда принесет тебе победу, и твоим боевым трофеям не будет числа.
В-четвертых, я подарю тебе добротную рубашку с богатой вышивкой, прочную и удобную. Не иглами она сшита, а связана из тончайшего белоснежного шелка.
Все это я с радостью дам тебе, мой прекрасный герр Маннелиг, вместе со своей жизнью, если ты согласишься взять меня в законные супруги! Прошу, ответь лишь «да» или «нет»!
— Действительно щедры твои дары, — медленно заговорил герр Маннелиг, и Биргитта с надеждой вскинула голову, — и с радостью бы я принял их, если бы дарительница была честной христианской девой…
Сердце Биргитты замерло...
— Но я доподлинно знаю, что ты — злой дух! — внезапно вскричал рыцарь, вскочив и с яростью ударив кулаком по столу. Глаза юноши гневно сверкали. — Ты — отвратительный горный тролль, дьявольское семя! Господь открыл мне это! Немедленно убирайся в свою нору, пока я не позвал священника, и больше никогда не смей показываться мне на глаза!
Биргитта с отчаяньем взглянула в такое любимое и такое ненавистное лицо глупого смертного мальчишки, ради которого она всерьез готова была отказаться от своего могущества, бессмертия и даже гордости. Что для него ее жизнь и смерть, ее гордость и унижение? Она бросила к его ногам несметные богатства и вручила свою судьбу его воле, а он отвернулся с презрением. Ради избавления от ненасытного пламени, пожирающего ее сердце, она готова была вырвать себе глаза, лишь бы добиться взаимности, лишь бы проклятый мальчишка так же бредил ей, как и она им… Но ему не нужно было никаких жертв. Не нужна была ему ее красота, многовековая мудрость, ее любовь и преданность, обещанные богатства, сама ее жизнь… просто потому, что она — это она. «Как все просто и глупо!» — отстраненно подумала женщина, понимая, что не добиться ей от него не только взаимности, но и обычной доброй улыбки. В принципе не добиться, никогда. И ее сердце наполнила разрывающая пустота.
— Будь ты трижды проклят! — в ярости выкрикнула троллиха и опрометью выбежала за дверь. Отважный герр Маннелиг, переживший за время беседы с незваной гостьей дикий страх, который никогда не испытывал прежде и не испытает больше до самой смерти, с облегчением вздохнул и без сил упал на жесткую дубовую скамью.
Выбежав во двор, Биргитта рухнула на колени и издала такой громкий и душераздирающий крик, что даже матерые седые волки в горных еловых лесах услышали его и почувствовали, как заледенели от горя и ужаса их жестокие звериные сердца.
— Воистину, нет избавления от моих мучений! — дрожа, как от лихорадки, воскликнула троллиха. — Единственный, кто может освободить меня от них — этот прекрасный юный рыцарь, а его расположения мне не получить никогда!
@темы:
Рассказ
-
-
18.02.2014 в 18:10