Thank you, o Lord, for the white blind light.
Бабушка

Вряд ли вы сможете увидеть на остановке человека в дорогом малиновом твидовом пальто и начищенных ботинках. Вашему взору представятся вечно голодные школьники и студенты, подвыпившие панки всех мастей и расцветок, старушки подвида «божий одуванчик», влюбленные пары и вся та бодяга, которую можно увидеть на улицах фактически каждый день. А таких людей, чтобы в дорогих пальто, на остановке бывает очень редко. И десятки взоров обратятся к этому пальто, таких пристыжающих, немного завистливых взоров, с издевкой говорящих: «ну что, товарищ, Мерседес сломал?». И тот человек, что будет в малиновом дорогом твидовом пальто и начищенных ботинках, с бареткой из натуральной крокодильей кожи, стыдливо спрячется за пивным ларьком, всем своим видом выражая глубокий стыд. И он будет говорить всем видом своим: «Товарищи, извините, что я вас смущаю. Я больше не буду. Я спрячусь за пивным ларьком, где все оплевано и облевано, достою там до своего автобуса и буду смущать проезжающих там пассажиров. Простите меня, товарищи!». Несколько сентиментальных старушек подвида «божий одуванчик» и «еще не божий, но уже близко» захотят кинуться на шею этому человеку, со слезами и визгами: «Прощаем, милок, прощаем!». Но помешает им хорошее воспитание, полученное еще при Императоре Николае. Вот так будут стоять родственные души и не смогут найти выхода своим народившимся чувствам.
К остановке подошел автобус № 45. На боку у него красовалась рекламная зарисовка «Сигареты «Светлый путь». Покурил – и все забудь», что, естественно, придавало автобусу некоторой жизнерадостности. И именно в этом автобусе со стороны рекламной зарисовки, на заднем сидении, у открытого всем ветрам окна, сидел простого вида парнишка лет 20. Он напряжено курил и стряхивал пепел в окно. Хорошо одетый человек заскочил в этот автобус и водитель, смекнув, что, вот, мол, крупная рыба мне попалась, сразу же отъехал от остановки и понесся навстречу ровной лини горизонта.
До конечной остановки добрались не все. Кто-то вышел на предконечной, кто-то выполз еще раньше. И только парнишка с сигареткой вышел самым последним, выбросил окурок и пошел по раздолбанной дороге к старому сталинскому дому. Местами дому требовался евроремонт, а местами его вообще нужно было сносить. В этом двухэтажном доме с четырьмя квартирами жила бабушка парня. Не то, чтобы он любил к ней приезжать, но и особого отвращения тоже не испытывал. Ну, бабушка, как бабушка, у кого таких бабушек нет? С крепким маразмом и старым радио, а если повезет, то и патефоном. А если ты совсем везучий, то твоя бабушка просто обязана иметь в своем доме хотя бы две пластинки «Битлз», ладно, на худой конец «Роллинг Стоун», но это на самый худой конец. Бабушка парня была дамой с музыкальным слухом и образованием, поэтому патефон у нее в наличии имелся, а с зарубежной экзотикой были некоторые неполадки. Но разве это могло расстроить такого вежливого молодого человека, как наш персонаж? Могло. И он всегда расстраивался, когда поднимался на второй этаж, стучался в деревянные расхлябанные двери бабушкиной квартиры, отвечал громко: «Я, БАБУШКА, ВАДИК!» бабушка всегда переспрашивала – она слышала очень плохо (90 лет) и была очень бдительной старушкой, ибо просто так она никому не открывала. Еще у нее была очень хорошая квартирка для такой старушки и на обед она всегда готовила пирожки с картошкой.
Наконец, старушка впустила Вадика и тот прошел на кухню, где уже вовсю пахло этими пирожками.
- Как дела, Вадик? – ласково спросила бабушка, садясь за столик у окошка.
- Хорошо. Вот я тебе тут принес пакетик – Вадик поставил черный пакет под стол. – Там, бабусь, все что нужно.
- Ой, спасибо, Вадичка. А как там мама твоя?
- Хорошо.
- Не болеет?
- Нет.
- А папа как?
- Папа умер.
- А... Не болеет?
- Нет.
Разговор ненадолго прекращался. Бабушка и Вадик сидели у окна, пили чай и жевали пирожки. За окном голые деревья роняли отмершие ветки, пахло сырыми листьями и холодным воздухом.
- А какое сегодня число?
- Десятое.
- А день недели?
- Воскресенье.
- А месяц?
- Март.
- А как мама?
- Хорошо.
- Не болеет?
- Нет.
- А ты сам как?
- Хорошо – вздыхал Вадик. – Бабушка, можно патефон включить?
- В животе урчит?
- Патефон можно включить, бабушка?!
- А... Так что же у тебя все в животе урчит? Вроде бы поел.
Вадик сидел у окна и смотрел на голые деревья. Внизу проехала японская машина белого цвета, и, пока бабушка не видела, он кинул в нее остатком пирожка. Верх машины немного прогнулся, но в целом она не очень пострадала, ибо водитель был пьян, а пьяным, пока они пьяные, по фиг, что у них с машиной.
На этой оптимистичной ноте позвольте закончить данный рассказ.


П.С. рассказ написан в 13 лет, просто уж совсем нечего в сообщество кидать, но очень хочется.



Комментарии
09.11.2007 в 21:47



Интересно и довольно необычно.

на худой конец «Роллинг Стоун»,
Группа только называется не "Роллинг Стоунз"

А японская белая машина, крышу которой прогнул остаток пирожка, принадлежала человеку в малиновом пальто?
10.11.2007 в 02:15

законопослушный сумасшедший
Местами дому требовался евроремонт, а местами его вообще нужно было сносить - по логике скорее капремонт, а не евро...

и всё-таки... какой же давноси был пирожок, если он машинку покалечил?)
10.11.2007 в 04:12

Thank you, o Lord, for the white blind light.
Тим Лордз очепятка =)
10.11.2007 в 04:13

Thank you, o Lord, for the white blind light.
Passvet пирожок списан с реального случая =) летел он только с этажа 9.
10.11.2007 в 15:01

законопослушный сумасшедший
Долгая Сча с ума сойти) вот это пирожок))) хыыы
13.11.2007 в 14:41

Долгая Сча, слово "предконечной" звучит как-то не по-русски.
А человек "в дорогом малиновом твидовом пальто " к сюжету не очень хорошо лепится (или я чего-то не поняла?). Вы перескакиваете с одного персонажа на другого. И они (персонажи), как мы знаем, между собой ничем не связанны, кроме печально известного автобуса.
Вот еще: "Я, БАБУШКА, ВАДИК!". Может, стоило сказать: "Бабушка, это я - Вадик!"?