Волки поют как дышат
Я хочу изогнать себя в тоненький лист
Неисписанной, чистой бумаги,
Что – как не было жизни – изведано чист
И не познан – как предки дворняги.
Словно не было здесь перечёркнутых слов
Или строк,
Или стихотворений,
Только чистый, прозрачно-незримый покров
И над ним – исходящийся гений.
Чтобы глядя на них чистота алтаря
Припадала с дрожащим коленям
И могла неустанно и исто стоять
В очищающем скверну молении.
Чтобы двое не видели, как их крадут
Для чего-то святого в безумстве…
И последние капли чернил упадут,
Объявляя начало искусства.
P.S.: что же, каждый пишет стихи по-своему.
Неисписанной, чистой бумаги,
Что – как не было жизни – изведано чист
И не познан – как предки дворняги.
Словно не было здесь перечёркнутых слов
Или строк,
Или стихотворений,
Только чистый, прозрачно-незримый покров
И над ним – исходящийся гений.
Чтобы глядя на них чистота алтаря
Припадала с дрожащим коленям
И могла неустанно и исто стоять
В очищающем скверну молении.
Чтобы двое не видели, как их крадут
Для чего-то святого в безумстве…
И последние капли чернил упадут,
Объявляя начало искусства.
P.S.: что же, каждый пишет стихи по-своему.
в нашем сжиженном варьетэ
люди делятся на пальто,
на зонты и на чашки матэ)))
п.с. недавно узнал, что правильно называть его всё же мАтэ (если брать испанский вариант), но пока, как видите, от французского варианта не отвык.
понравилось, правда... впечатление какой-то гладкости, словно от листа.
признавайтесь: само получилось или долго подбирали слова?
Я написала его, пока ехала в метро, были ещё два, с ним вместе.
Рождественский влился в меня и неделю я писала ему.
Спасибо большое)
Йасень
Разумеется, а ты не знал?=)