Исправлены строчки чужие - Возможное стало возможным!
Горит рука под жаром неба,
Горит, но не уходит. Вот беда!
Налить ей водки что ли, где бы...
Нам с нею приютится у костра.
Да чтож такое в жизни приключилось,
Рассказывай, попутчица моя!
Я тоже этим грешен малость -
Под солнцем обгорать до уголька.
Должно быть, мы измученные дети,
Сироты, с молью в правом рукаве.
Не тех существ назвали "слепни",
Ведь "слепни" - это все мы на земле.
Должно быть, мы как альфа и омега,
Скрипичный и басовые ключи.
Да только в развалившейся телеге,
Мы с клячей мертвой вместе помолчим.
Должно быть, мы с тобой, рука, любили.
Любили так, что, чёрт возьми, смешно!
С серьезным выражением /выходили/
Лица, мы от такой любви в окно.
Ну что, рука? Пуста бутылка наша...
Сиротка! Эй?! Не сбегаешь еще?
Как много жить отведено пропащей,
Нам жизнью, словно белки колесо.
Горит, но не уходит. Вот беда!
Налить ей водки что ли, где бы...
Нам с нею приютится у костра.
Да чтож такое в жизни приключилось,
Рассказывай, попутчица моя!
Я тоже этим грешен малость -
Под солнцем обгорать до уголька.
Должно быть, мы измученные дети,
Сироты, с молью в правом рукаве.
Не тех существ назвали "слепни",
Ведь "слепни" - это все мы на земле.
Должно быть, мы как альфа и омега,
Скрипичный и басовые ключи.
Да только в развалившейся телеге,
Мы с клячей мертвой вместе помолчим.
Должно быть, мы с тобой, рука, любили.
Любили так, что, чёрт возьми, смешно!
С серьезным выражением /выходили/
Лица, мы от такой любви в окно.
Ну что, рука? Пуста бутылка наша...
Сиротка! Эй?! Не сбегаешь еще?
Как много жить отведено пропащей,
Нам жизнью, словно белки колесо.