здравствуйте)

[Не-Жи!]

Критика и рецензирование произведений -это прекрасно. Хотелось бы выслушать в мой адрес, если можно =)

***

Здравствуй, любимый. Я – твой алкоголь.
Я срываюсь по капле в бутылку.
Я внезапней, чем самая острая боль
И печальней, чем пуля в затылке.

Знаешь, любимый, я видела сон,
Как дома распадались до крыши.
А за треснувшим вдруг от пожара стеклом
До сих пор кто-то стонет и дышит.

Веришь, любимый, я - твой паразит,
Я грожу заражением крови.
Сахарный купол слезами размыт –
И так дивно нахмурены брови.

Видишь, любимый, я хуже, чем смерть.
Я коварней и шире оскал.
Буду в глаза твои вечность смотреть,
Чтобы ты ничего не искал.

@темы: Стихи

---

свеженькое, весеннеминиатюрное

[Пузик]

ярче дни и чернее ночи,
все острее границы улиц.
у тебя изменился почерк,
шаг и даже рисунок строчек.
я забыл про свою сутулость.

ты еще не привыкла, что сон по весне короче.
я звоню тебе по утрам, чтобы ты проснулась.

@темы: Стихи

---

2.04.09

[Rowana]

А ты нарисуй, нарисуй их заново:
С ложью, изменой, вином, вокзалами.
Он ее любит? - Да не сказала бы.
Впрочем, он тоже не говорил.
Все отболело, и только глаза ее
Помнят холодные ноябри.

А ты нарисуй, нарисуй пастелью их:
Шторы закрыты, кровать застелена,
Муж на работе, мечты растеряны.
Это уже не любовь - бронхит.
Но, жарко дыша на чужих постелях, он
Все еще помнит ее духи.

А ты нарисуй, нарисуй их вместе: он
После работы, она в депрессии,
Надо готовиться к летней сессии.
Змея кусает себя за хвост.
Вчера - третий год, завтра - девять месяцев...
Как жаль, что кончился этот холст.

@темы: Отношения

---

Перезалил

[Личинка Шамана]

Немного подредактировал.
***
Ты нервно комкаешь страницы Писанья,
Ты куришь табак, промочив его кровью;
Ты видишь просвет в беспросветном исканьи
Тебе это вовсе не кажется новью.
Как будто в тюрьме, ты рисуешь зарубки
На голых стенах белоснежною сажей.
Ты топишь в печи деревянные кубки
И взгляды роняешь на каменных стражей;
Ты ищешь замки от ключей витьеватых
И лепишь скульптуры из тела тумана;
Ты молча встречаешь своих завсегдатых
Быть может с того, что не любишь обмана;
Ты пробуешь вновь за крыло зацепиться,
Угнаться за ветром полетом сознанья,
Но́ снова и снова ты должен разбиться,
Чтоб цепь не сорвать своего наказанья.
Ты снова один и ты снова рисуешь
На книге горящей вовеки веков.
Ты видишь рассвет и безумно тоскуешь,
О том, что не можешь разрушить оков.
Вдруг капли дождя зазвенят с завечерней,
Тебя докоснувшись прохладным движеньем,
Ты пустишь слезу и венец свой из терний,
Ты снимешь — а слезы и будут прощеньем.

---

[Лирический герой]

Мы - светлые дети, мы - светлые тонкие люди,
В тяжелой одежде, в глухих свитерах и пальто.
Шарфами меняемся. Так потрясающе любим,
Что с нами, наверно, уже не сравнится никто.

Мы любим звук клавиш и длинные странные игры:
В слова и задачки. Мы планы растим, как цветы.
И сами не знаем, что мы безнадежно погибли,
Когда я узнала, что где-то на карте есть ты.

Мы ждали весну, но весна наступает при встрече,
Поэтому в этом апреле и будет метель.
Ни снег, ни гитара меня от тебя не излечат.
Я так же хочу «возвращаться, рояль и детей».

Мы свой составляем особый закон притяжений.
Я снова усну, обнимая колени твои.
Мы – светлые дети, мы «ценим тепло отношений».
Нам страшно замерзнуть в эпоху большой нелюбви.

---

За полночь

[Chiglopooh]

Я вот пишу, пишу обо всё, что меня интересует по чуть-чуть, но ведь это скорее отвлечённые темы. А вам нравится читать бред, хоть и неплохо оформленный? Но вот я не жалуюсь, меня всё вполне устраивает. А про саму себя рассказать у меня, увы, нет ничего интересного. Но я хочу, правда.)))
За полночь. Где-то там небольшой одноэтажный домик. Внутри всё погружено в сон, почти всё. Кромешная темнота. Лишь из-под двери одной из комнат идет тусклый свет. Это маленькая тёмная комнатушка. Дверь плотно закрыта на замок. В комнате нас трое. Оперевшись спиной на шкаф, стоящий в углу комнаты, я сижу на полу, подобрав к себе колени, голову опустив на стену. На кровати по правую руку от меня лежит и мурлычет кошка. На столе напротив меня стоит он, третий, мой компьютер, от него-то и идёт этот свет. На его мониторе пляшут причудливые мыльные пузыри. Через минуту он гаснет. Устанавливается полумрак. Заполонить всю комнату ему мешает свет луны, смотрящей мне в окно. Так что мне отчётливо виден стол, остальное видно не так ясно, но я могу разглядеть очертания предметов, окружающих меня. Я сижу с закрытыми глазами и ничего не делаю, кроме того, что пытаюсь уснуть. Я ничего не делаю, но это только на первый взгляд. Умственная деятельность – это тоже деятельность. Просто я погружена в свои мысли. Я постоянно о чём-то думаю. И сейчас сижу в раздумьях, а иначе я бы уже давно спала. Но я не специально. Я уже передумала обо всём, что произошло сегодня, в том году, много лет назад, о том, что надо будет сделать завтра, через неделю, месяц. Не то что бы я строю подробный план, мне это несвойственно, а такие мысли посещают меня сами, стоит только дёрнуть за ниточку. Потом я всё равно половину забуду. Попеременно я беру в руки лежащий на полу рядом со мной телефон, чтобы посмотреть сколько времени. Яркий свет его экрана, разрезая тьму, больно бьёт мне по глазам. Я каждый раз удивляюсь, что прошёл ещё час, два, три, а мне всё ещё никак не удаётся уснуть. Мне становиться уже не по себе, но, кажется, сна предательски нет ни в одном глазу. Всё было бы проще, если бы я могла вовремя отрубиться от всего вокруг происходящего, но чем дальше в лес, тем всё ещё запутанней.
Форточка в окне всегда открыта настежь. Если её закрыть, то будет душно, если открыть, то будет дуть прохладный ветерок, может даже быть холодновато, но в таком случае я лучше накину что-нибудь сверху. Так я и сижу и прислушиваюсь к каждому шороху за окном. Если что-то мне кажется не так, я тут же открываю глаза и устремляю свой взгляд в окно, пытаясь что-то там увидеть, но из такова положения там, в принципе, ничего и не видать. Убедившись, что ничего не видно, я успокаиваюсь и вновь закрываю глаза. Временами мне становиться этого недостаточно, и во мне включается параноик, я начинаю вскакивать и подбегать к окну, чтобы убедится, что всё в порядке. Там всё тихо - возвращаюсь обратно. Находясь всё в том же режиме, мне слышатся звуки из-за двери. Боже, надеюсь, что я не схожу с ума! Я осторожно выхожу, чтобы удостовериться, что там никого нет. Кстати, иногда там действительно кто-то ходит. Слышу бурчание. Это мой живот. Он явно испытывает голод, причём постоянный, потому что там снаружи наверняка нечем поживиться. Кошка мяучит, хочет выйти, видимо, ей надоело за мной наблюдать. Я встаю и отпускаю её туда, где всё остальное. Сложившаяся ситуация начинает натурально меня доставать. В конце концов, я всё-таки решаю прикрыть форточку. Я уже не слышу устрашающего завывания ветра, собачий лай и разных шорохов. Всё спокойно. Я ложусь на кровать. Не помню как, но я всё же засыпаю.
Просыпаюсь я днём. Форточка закрыта – в комнате жарко. Вставать неохота, хотя проспала я много. Голова квадратная. Делать ничего не тянет. Совершенная апатия. Если по батарее доносятся противные сверлящие звуки, то в соседней комнате очень громко играет музыка, весело. Мне никакого удовольствия от этого веселья. К томе же даже есть неохота.
Во весь оставшийся день, потом вечер до ночи, место действия преимущественно меняться не будет, это всё та же комнатка. Действующие лица те же. Я в это время буду заниматься всякой фигнёй, например, писать это или писать то, о чём думала всю эту ночь. Как всегда я думала о том, что там, за пределами этой комнаты, что меня волнует, что поражает, что не устраивает, а что забавляет. Думала о том, как это так донести, чтобы это было не пресно и банально, а интересно и взволновало бы не просто меня, но возможно и ещё кого-нибудь. Но прежде всего, конечно же, я пишу для себя, мне это нравится. А как же хорошо, когда тебе и в голову не приходит, что в мире есть столько всего, чего ты не знаешь, что есть что-то большее, чем только твой круг интересов, а остальное тебя не касается. Так вот, это было бы просто замечательно! Выходит какая-то утопия, где можно действительно ощущать себя счастливым человеком. Здесь находит своё подтверждение поговорка “ Меньше знаешь – крепче спишь”. Потому что, если углубится в это всерьёз, то, в конце концов, можно и не найти этих концов и почувствовать свою несовершенство и никчёмность в этом мире, но это только с одной стороны. С другой стороны - тебе всегда будет к чему стремиться, будет какое-то побуждение к действию, в голове не будет пусто, а значит, тебе никогда не будет скучно и одиноко. Меня вовсе не угнетает отсутствие внимания к моей персоне со стороны других людей. Наоборот, как же хорошо, когда тебе никто не мешает, никто не дёргает, не пытается на тебя воздействовать, капать на мозги. Чрезмерное внимание меня утомляет. Поэтому, дверь в комнату всё также закрыта на замок, так что каждый зайти в неё не может. Контакты с другими обитателями домика недолгие, обычно несущие деловой характер. И плевать, что некоторые там думают. Может я и овощ, но я расту на своей грядке! И во мне ни капли пессимизма. А откуда ему быть? Жизнь ведь прекрасна и ничто её не омрачит. Всё пройдёт, И сё будет хорошо. Благо я не утешаю себя таким образом, я просто говорю, как оно и есть. А иначе говоря, здесь царят Мир и Любовь.)))
И так проходит очередной день...

@темы: Творчество, Я

---

[[ihana]]

Долгоиграющая пустота в сердце моём
поселилась надёжно. И страшно подумать -
ведь ты неспроста спрятался в кокон. Так сложно
поверить в тебя. Всюду только дожди,
а я слушаю капли, зачем? Подожди, я с тобой,
только руку мне дай. И любою судьбой,
и в любые века, неумело совсем. Я с тобою душой,
ты меня не теряй как всегда. Мы, наверное,
глупо ушли, ты - туда, я - сюда. Заблудись, я молю,
ради нас, ради веры одной. Переменные нашей любви
равносильным сгорают огнём. Я слова говорю,
ты же просто услышь и приди. Ты вернись в никуда,
ночью смысла не меньше, чем днём. Вот увидишь,
напрасно - не всё. Это Библией станет для нас,
я киваю, сквозь пальцы песок. Но поверь,
не ужасно пропасть. Страшно просто потом
не найтись никогда. Постучать не в ту дверь,
не летая, упасть. Ты пойми, ты прости, если
будет за что. Если было за что - то прощай и навеки
уйми надо мной свою власть. Это сердце кричит.
Я молю. Обещай.

@темы: Стихи

---

Смотрю на игры мотыльков...

[nastya2788]

Смотрю на игры мотыльков
И понимаю,что сама играю:
Не в игры эти меж собой,
А в игры с жизнью,
В игры с правдой.
Как трудно что-то доказать
И правду в жизнь увековечить,
Ведь миром правит клевета
И правда лжи стоит на первом месте.
Смотрю на игры мотыльков:
Их игры правдою привиты,
А наши ложной слепотой,
До боли горькой...
До боли сытой...

@темы: Стихи, Творчество, Я

---

Дневник Проститутки

[Отбеченая Гамма]

Просьба оценить, покритиковать и оставить рецензию!

@темы: Рассказ

---

[.петрова]

Выпадает из прокуренных пальцев в ночь,
Поднимается с обитого илом дна,
И пытается поранить или помочь,
Настоящая, а значит, моя весна.
Облаками вплоть до Невского целый час
Прошагать, взорваться искрами фонарей,
И в последнем перелёте разбросом фраз
Ускоряться - и не звонче и не больней.

---

*

[Erick-York]

Может Быть

Может быть, я поцелую.
Может быть, упаду.
Ты превратилась в другую,
Вытерпев ночь в бреду;
Выстрадав день без света,
Птицы молчат за нас...
Ты где-то есть, но где ты?
В очередном "сейчас"...

Тихо смешались планы;
Перестреляли всех...
С кем ты сегодня станешь
Есть прошлогодний снег?
Мне всё равно, мне важно
Чтобы остался смысл;
Молча стоят телебашни -
Кто-то включить забыл...

Выйди, оставь себе сдачу!
Мне без тебя легко...
Очередной белый мальчик
Дует на молоко;
Там - ничего, но он дует,
Шепчет себе на беду:
"Может быть, я поцелую.
Может быть, упаду"...

---

[|Иона|]

Вот в комнате тесно настолько, что нечем дышать -
Все бьются словами как воры на ржавых ножах
Мне хочется тихо лишь взглядом спокойным сказать,
Что этот огонь не нуждается больше в дровах...

Я знаю, не пустим деревья расти сквозь хребты
И не позабудем что значит томиться и ждать,
Но сердце не станет прочнее гранитной плиты,
И мысли научатся с ветром друг к другу летать

И капли дождя успокоят томящий нас сон,
И солнечный луч на щеках нарисует румянец,
И небо укроет собою, укажет где дом,
Где радость, где смысл и как танцевать этот танец...

---

[|Иона|]

Вот старый рыцарь крутит ус,
Кричит другому - "Жалкий трус!"
А тот другой хватает меч
И голова слетает с плеч,
И рукоплещет им король,
Его одежды съела моль,
И давит голову венец,
Почти как мысль, что конец
Приходит даже во дворцы
И лишь драконы там ларцы
Сокровищ странных стерегут,
Трепещут перед ними, ждут,
Что вдруг копье вонзится в бок
И даже им придет свой срок.
А тут, головки подперев,
Сидит толпа печальных дев
Их косы прорастают в камень,
И задыхается их пламень...
И нет порога, нет ключа,
Признаний страстных сгоряча,
Всему назначен строгий час,
Но лучше не искать их глаз,
Иначе маска покачнется
И вот тогда... тогда начнется...

---

Ева

[i-key]

...А Ева стояла в дверях с плащаницей в руке
Она изучала узоры кроссовочных граней
Рисунок вознесся гербом над ее мирозданьем
А взгляд растворил бы и камни в горячем песке.

Секунду назад Он был здесь, но запиленный лифт
Прощальным «пока» замыкает отверстие склепа
В глазах танцевали фламинго закатного неба
и след поцелуя горел, как коралловый риф.

Но время стирает следы, увядает букет,
Страницами памяти режет замерзшие вены
И Ева гадала на рунах, ждала перемены
Считая зарубки и трещинки прожитых лет.

Она обнимала мужчин и рожала детей,
По капле, до дна выпивая любовный напиток,
В родном зазеркалье жила виноградной улиткой
И в косы вплетала воздушных, как радуга, змей.

Она не стояла на паперти, - боженька скуп,
У вечной любви не просила в кредит подаянья
Но ей не хватало Того, Кто Ушел – как дыханья
В зажатом пространстве губами разомкнутых губ.

И ей не хватало дыхания свежей листвы,
Хотелось делиться грехами, стихами и вишней
А годы стекали дождями с залатанной крыши
И сыпались пеплом под веки сгоревшей луны.

Но чудо однажды случилось – замкнулся сюжет,
И вытащил фокусник ворох магнолий из шляпы,
Слетели планеты с орбит и повисли у трапа
Где нежное «да» рифмовалось с логическим «нет».

И Ева взглянула на выцветший старенький герб,
Где с «точностью до» совпадает узор с плащаницей,
Блестели дождинки на загнутых темных ресницах
И серпик луны уплывал за астральный ущерб,

И птица глядела на них сквозь иллюзии дня,
Кружились созвездья, смягчались изгибы и грани,
Лишь падала ниц запотевшая пряжка ремня
Согретая нервным, неровным и жарким дыханьем…

---

Не-чужим

[EternalFreedom]

Ощути
Ток, бегущий по кончикам пальцев.
Выпей огонь и колючую сеть разорви.
Изнутри
Рвется зов неустанных скитальцев,
Безумцев, с судьбой заключивших немое пари.
Прикоснись
К глубине оживающей боли,
Выдумай ей палача и убей в себе страх.
Ощути
Как теплы не-чужие ладони,
Как солнце поет о мечте в не-забытых глазах.

@темы: Стихи

---

Я не помню, как губы в губы...

[nastya2788]

Я не помню, как губы в губы,
Я не помню, как пальцы в пальцы,
Я не помню, как любят люди,
Я играю в игру скитальца.

И уже ничего не слышу
И уже растворилась в боли.
Я когда-то не знала страха
И всегда упивалась волей.

Но сейчас опустела «лира»,
Закричать бы от боли, сдаться,
Но судьба меня так корила-
Никогда, никогда не сдаваться!

Не зажгу те потухшие свечи,
Это слишком печальней расплаты.
Я готова идти к междувстречье,
Чтобы там никогда не прощаться.

Но уже оборвались все мысли,
В тупике у покинутой башни,
Разве мы так на этом зависли,
Разве это наша расплата?

Никогда ни о чём и не спросят,
Никогда… Можно выкинуть память,
Разрываюсь немного от боли…
Я смогу, я сумею, я справлюсь!

@темы: Мысли вслух, Стихи, Творчество

---

Сент-Экзюпери был неправ

[Raisalyng]

Вступление: рассказ некогда был конкурсным (вполне успешно), однако он требует правки. Посему прошу если не помощи, то советов.

Мы в ответе за тех, кого приручили.
«Маленький принц»

Говорят: трудно быть Богом. Ложь. Быть Богом очень легко. Для этого вам просто необходимо Богом родиться, все остальное уже часть вашего генофонда. Богам везет, Боги не ходят в детский садик, не просиживают штаны в школе; где помимо таких безусловно важных вещей как арифметика и биология, вас научат лепить из соленого теста маленьких уродливых человечков, - вам вообще ничему не нужно учиться. Вы и есть вместилище Абсолютного Знания. Даже если в качестве ответа на банальный вопрос «сколько будет два плюс два» вы с Абсолютной Серьезностью заявляете «сто тысяч восемнадцать» – никто не усомниться в вашем величии. Вы – Бог, вы автоматически знаете все. Каков Творец, таков и мир. Будьте спокойны. Впрочем, лгу. Обыкновенный Бог имеет полное право оказаться сущим невежей в сфере арифметической биологии, но Бог хороший прямо-таки обязан уметь вылеплять из соленого теста (или шлака, или глины, или углеводорода – тут дело вкуса) маленьких уродливых человечков. Иначе кто будет ему поклоняться? Бог создает человечество, задача человечества – заботиться о Боге.
Точно, работенка у Бога не пыльная. Сиди, попивай чаек, слушай вполуха симфонию людских молитв, изредка пугай овцепасов огненными кустами да превращай еретиков в хлорид натрия. С иными заботами доблестно справятся маленькие уродливые человечки. На то и существует бюрократический аппарат. Люди обожают самостоятельность, иллюзии и сказки. А Боги терпеть не могут ответственность.
Теперь забудьте все, что я написал выше. Забудьте о богах, забудьте о соленом тесте и подумайте о людях. Подумайте, как трудно быть обыкновенным человеком и как трудно быть человеком хорошим. Вспомните слова известного французского Лиса – «мы в ответе за тех, кого приручили». Вспомнили? Забудьте их. Лис был не прав. И вот почему…

***

Крылатые выражения, подобно своим небесным сородичам, очаровательны только издалека. Каждый, кому приходилось попасть под обстрел журавлиного клина, с жалобным курлыканьем уносящегося в теплые края, бесспорно со мной согласится. Во-первых, отмыться трудно, во-вторых признаться стыдно; в-третьих, никто ж не поверит. Так и с крылатыми выражениями. Если кто-то пустил фразу в полет, будьте уверены, в ближайшие столетия два-три отмывать последствия придется всем скопом. Люди очень легковерны. Красота правит миром, сказал однажды досточтимый мудрец. И все поверили. Поверили, будто миром правят симпатичные ангельские создания, а не карлообразные серые кардиналы, среди которых всего-навсего изредка попадаются даровитые визажисты. Косметический ремонт творит чудеса, особенно при условии, что вам не хочется ковырять глубже штукатурки. А ведь вам не хочется. Ни капельки не хочется. Куда приятнее поверить на слово. Принять чужую правду, чем увязнуть в собственных сомнениях. Как ныне модно говорить? Когнитивный диссонанс? Правильно, когнитивный диссонанс штука противная. Разрыхляет мозг. Поэтому мы верим. Верим пассивно, без всякого желания применить теорию на практике.
Верим, что миром правит красота. Нашим миром. Миром, на межвселенском конкурсе красоты способным завоевать разве что специальный приз за назойливость. Однако вернемся к крылатым выражениям. Полюбуемся ими издалека.
А именно… Начнем с Анны Семеновны. Анна Семеновна красавицей не была, но приз за назойливость отхватила бы всенепременно. Жаль, никому из жильцов нашего дома не приходило в голову подобный конкурс устраивать. Живу я в обычной панельной пятиэтажке, построенной в конце восьмидесятых годов прошлого века. В нашей пятиэтажке, естественно, нет лифта, нет мусоропровода, зато имеется чердак и подвал. О подвале я расскажу подробнее. Будучи ребенком, я страшно боялся этого подвала. Его затапливали, поджигали, какое-то время он служил приютом для флегматичных призраков погибшего Коммунизма – для тех женщин и мужчин, что в силу соцреформ, финансовых кризисов и общей моральной деградации расы на фоне попеременно успешной борьбы за капитализм лишались определенного места жительства; туда приходили умирать кошки из соседних дворов, иногда и собаки. Подвал виделся мне чем-то зловещим. Местом, откуда не возвращаются. Сейчас я начинаю соображать, что где-то был прав.
Потом жильцы дома вспомнили об Анне Семеновне, женщине постбальзаковского возраста с удивительно ассиметричными чертами лица и характером натурального серого кардинала. По чистой случайности она не была карликом (помните, я говорил о карлообразных серых кардиналах? Кабы не внушительный рост, Анна Семеновна представляла бы собой квинтэссенцию всех известных Рамплстилскинов. Ею пугали детей), Анна Семеновна была вдовой и бывшим управленцем. Деревянную дверь в подвал сменили на железную, ключи вручили Анне Семеновне. Она приняла их с гордостью, заверяя жильцов отнестись к новой должности со всей возможной ответственностью. Никто не сомневался. Анна Семеновна могла нейтрализовать атомную бомбу одним взглядом. Ее серые глаза умели плавить металл.
Эта история о ней.
И обо мне.
И Лисе, который был неправ.
С соседями Анна Семеновна предпочитала держаться на расстоянии. Я не слышал, чтобы кто-нибудь из жильцов нашего дома хотя бы единожды бывал у нее в гостях. И, признаться, откровенно радовался тому, что и для меня она не делает исключений. Я был у Анны Семеновны на особом счету. Примерно на таком счету находится злостный неплательщик налогов у районного налогового инспектора. Встречаясь на лестничной площадке, мы не здоровались, не переглядывались, не обменивались кивками и всеми мыслимыми способами старались игнорировать сам факт существования друг друга. Удавалось прекрасно. В те редкие моменты, когда нужда заставляла меня стучаться в дверь квартиры Анны Семеновны, я молча отводил взгляд в сторону, красноречиво протягивал руку и, получив вожделенный ключ, так же молча спускался вниз. Больше всего на свете после встреч с Анной Семеновной мне хотелось подышать. Подышать загазованным воздухом улицы, подвальной сыростью, отмякшей стекловатой – чем угодно, лишь бы не запахами жилища ключницы. Пахло в ее доме декоративными фиалками. Фиалок было много. Я знал, что она разводит фиалки. Все знали. Хотя какая разница. Фиалок в моем рассказе не будет.
Как вы догадались, Анна Семеновна не отличалась дружелюбием, вела замкнутый образ жизни и единственным положительным качеством, коим ее наградила природа, была повышенная соцответственность перед коллективом. Ключи от подвала Анна Семеновна берегла с упорством партизана, готового принять мученическую смерть под пытками, лишь бы не выдать тайны отряда. И не смотря на все, я испытывал к Анне Семеновне смешанную гамму чувств от неприязни до восхищения. Скольких героев я списал с нее! Но об этом она никогда не узнает. Ручаюсь.
Теперь, забыв о богах, забыв об уродливых человечках, забыв о соленом тесте и крылатых фразах, мы возвращаемся к Лису. Вспоминаем Маленького принца…

***

— Хотите чаю? — спросила Анна Семеновна.
Я не хотел. Я пришел за ключами от подвала. Мне срочно нужно было деть куда-то новенький аккумулятор.
Анна Семеновна стояла на пороге и улыбалась. Лицо ее, ранее такое суровое и жесткое, сегодня казалось излучало теплоту. Я был ошарашен. Заговори со мной по утру будильник человечьим голосом, я бы изумился меньше.
Минуты через две ко мне вернулось самообладание, я машинально провел рукой по волосам, отросшим ниже плеч и не очень-то мытым, мотнул головой, буркнул что-то вроде «мне нужны ключи, аккумулятор», а в следующий миг с ужасом осознал, что сижу в маленькой кухонке – чистой, с зеленовато-бежевыми занавесками на окне, заставленном горшками с фиалками, и уже пью из рюмки крепкий дорогой коньяк.
— У меня День Рождения, — говорила Анна Семеновна. — Вы пейте, одной мне эту бутылку не осилить. Подарок от бывшей коллеги. Знаете, у меня нечасто бывают гости. А вы так удачно заглянули. Или все-таки хотите чаю? Если хотите, я поставлю чайник. Мне недолго.
Я вновь отрицательно мотнул головой. Растерянный и сбитый с толку.
— Я вас, Александр, наверное, сильно удивила? Думаете, не знаю, как обо мне говорят соседи? Старая дева! Ошалела без мужика, застервенела вся, людей чурается, словно прокаженных. На себя бы глянула – страшная, никому не нужна. Отброс общества. Небось, в молодости в начальники метила, деньги грести хотела, ан нет, не вышло, вот и сидит у себя в хате, проклинает весь мир. Дура, с себя начинать надо. Верно?
Анна Семеновна тихонько вздохнула. Налила мне вторую рюмку коньяка.
Я не отвечал. Смутно догадывался, она не ждет моего ответа. Она пустила меня в свой дом - не в душу.
— Думаете, мне оно нравится? Вовсе нет. Не нравится. Но понимаете, Александр… Ах, не бойтесь, будут у вас ключи, будут. Просто разрешите мне чуть-чуть побеседовать. Я люблю монологи. Этот коньяк странно на меня действует. Никогда не умела пить. Уже не научусь. Так вот, Александр, понимаете… нет, сперва скажите, вы читали «Маленького Принца» Сент-Экзюпери?
— Читал, — робко сказал я.
— Помните разговор Лиса и Маленького Принца? «Мы в ответе за тех, кого приручили», говорил Лис. Лис был неправ. Мы не в ответе за тех, кого приручили. Мы в ответе за тех, кто приручил нас. — Пронзительный взгляд Анны Семеновны заставил меня поежится. – Мы в ответе за тех, кто нас приручил, — повторила она. — Яснее прочих, это понимают собаки. Вам когда-нибудь доводилось слышать истории о собаках, бросающихся на нож грабителя, спасая хозяйскую жизнь. А почему? Потому что они чувствуют ответственность. Чувствуют ответственность за человека, дававшего им пищу и кров, любящего и оберегающего их. Они в ответе за хозяев. Но приходилось ли вам слышать истории о хозяевах, жертвующих жизнями ради собак? Мне не приходилось. А, быть может, такие истории встречаются. Я не знаю. Вы понимаете, к чему я клоню? Нет? Ну, что ж… я расскажу вам. Расскажу вам, от чего меня считают злой. Потому что я действительно злая. Очень злая и безответственная. Тем и горжусь. Я всю жизнь сторонюсь людей, боясь потерять свободу и обрести ответственность. Мне хорошо одной, в одиночестве я могу быть никем не прирученной. Многие дамы моего возраста заводят кошек, а я никогда никого не заведу. Не хочу быть в ответе за того, кто меня приручил. Понимаете?
— Понимаю.
— Спасибо. Можете взять ключи. — Анна Семеновна усмехнулась, косо поглядывая на связку, лежавшую на крышке низенького холодильника. — И так всегда. Стоит подумать, что ты свободен, как непременно хозяин подаст голос. Эти ключи… кажется, они меня приручили. Не потеряйте.
Я взял протянутые ключи, поднялся со стула и ушел.
В подвале было темно и сыро.

***
Теперь вспомните о Богах, вспомните об уродливых человечках из соленого теста, вспомните Лиса и его ошибку. Мы в ответе за тех, кто приручил нас. Хотите ли вы такой ответственности? Хочет ли такой ответственности Бог?
Подумайте об этом.
Подумали? Можете забыть. Забудьте все. Я вам ничего не говорил.

@темы: Рассказ

---

Заговор на ночь или Все получится

[Н.М.]

алинэ-мулинэ-сливовое пралинэ;
не ходи по бортику,
не привыкай к тортику,
не прячь взгляда,
не выпей йада...
Аграфена-феншуй!

гвоздя-фрибиздя-кусочек груздя;
не купайся в речке,
не ешь овечки,
не жарь семечки,
не чеши темечко...
Олимпиада-цигун!

косой-росой-ливерной колбасой;
не руби дрова,
не сори слова,
не прогоняй вдруг,
не умывай рук...
Ярослава- морпех!

Мао-Цзедун - старый пердун,
уходи за стены, уводи проблемы,
уходи, плешивый да за камышивы,
уходи, поганы, бо у нас наганы!
Уходи, уходи, уходи...
Меркроди, Вандроди, Самеди!...
(Господи не приведи!...)

@темы: Стихи

---

Колесо обозрения

[Sadie.]

= читать

Вечерний Париж, розовая сладкая вата, золотые огоньки колеса обозрения на площади Согласия. Элен не помнит себя от восторга, она, как маленькая девочка, вертит головой по сторонам, крепко сжимая мою руку. Она очень счастлива.
- Ты хочешь покататься?
- Конечно! – отвечает она, поспешно кивая, - Очень! А ты?
- Я как ты. Пойдем!
Элен первый раз в Париже. Она настолько романтична, что вот уже пять дней задыхается от радости. Я знаю ее всего три из этих пяти, но по ее словам, она расплакалась, когда увидела Эйфелеву башню. Я всю жизнь вижу эту башню практически ежедневно, и она не вызывает у меня совершенно никаких эмоций. Жаль, что я не мог видеть плачущую от восторга Элен. Возможно, мое отношение к творению Эйфеля перестало бы быть столь пренебрежительным…
Мы часами гуляем, взявшись за руки, по парижским улицам, она постоянно щелкает фотоаппаратом и часто смеется. Она не бывает в своей гостинице. Утром мы завтракаем в кафе напротив моего дома. А еще Элен без ума от витых решеток на окнах моей квартиры. Она вообще большая поклонница парижских решеток. Говорит, что приедет домой и придумает, как установить такую же на окнах у себя. Она даже зарисовала узор: «Я буду смотреть сквозь них и вспоминать тебя».
Улыбающийся арабский юноша из своей стеклянной будки протягивает нам два билетика на сеанс счастья. Элен замечает, что у этого юноши очаровательная и добрая улыбка, наверное, он хороший человек.
Мы садимся в кабинку и медленно плывем вверх.
- Элен, милая, ты не боишься высоты? – меня удивляет ее выражение лица – будто испуганное.
- Нет! Мне просто очень нравится, мне вообще все тут у вас так нравится… - смеется она, отрывая кусочек сладкой ваты и протягивая его мне.
Три дня с Элен… А еще через два она покинет Францию и, возможно, я больше никогда не увижу ее. Расстроен ли я? Нет. Мне хорошо здесь и сейчас. Мы поднимаемся над серыми парижскими крышами в тусклой подсветке городских огней. Кабинка качается и поскрипывает, легкий ветерок раздувает тонкие каштановые волосы Элен. Она смотрит на Париж, а я смотрю на нее.
Мы еще не добрались до пика, но медленно ползём всё выше и выше, и вот уже виден Эйфель.
- А вот и твоя любимая башня, Элен! – замечаю я с иронией, - Не хочешь поплакать?
- Я вижу, вижу! – она забавно взвизгивает, и несколько раз хлопает в ладоши, - Мне нравится эта подсветка!
Под нами блистает Париж вереницей ночных огней. В темноте утопают мансарды, золотистыми струйками текут огоньки машин, под нами разноцветные карусели и маленькие букашки – люди. Сад Тюльири, сверкающий и величественный купол дома инвалидов, Сена, мосты, мосты… Я прекрасно знаю это вид, но теперь, отражаясь в блестящих глазах Элен, он впервые трогает меня.
- Мы знакомы всего три дня, - говорю я по-французски, - но ты все перевернула во мне. Я никогда раньше не наслаждался Парижем, а теперь он для меня такой же романтичный город любви, каким его видишь ты! Я увидел мир совсем иначе… Твоими чуткими глазами. Мне кажется, что ничто меня так не радовало, как твой искренний восторг…
Она пристально смотрит на меня, и ее темные глаза сверкают влажным блеском. Мне на мгновение кажется, что она сейчас заплачет, в уголке ее глаза притаилась слезинка. Я смотрю и думаю – буду ли я ее любить после того, как она уедет? Вероятно, что нет. Но я люблю ее вот уже три дня с той силой чувства, которую я ни разу в жизни не испытывал. Элен уедет, заберет с собой свою неподражаемую искренность, и огонь потухнет. Но сейчас я счастлив, я любил ее позавчера, любил вчера, люблю сегодня, буду любить ее завтра и послезавтра… А что будет потом – это мне уже не интересно.
- Ты такая удивительная! Возможно, это Париж так на тебя действует… Но какая к черту разница? Ведь сейчас ты удивительная, сейчас я тебя люблю, - я говорю все быстрее, потому что мы давно уже достигли пика и теперь идем на спуск, я должен успеть, пока мы не «приземлились», - Я запомню тебя навсегда. Никто не возбуждал во мне такой жажды жизни… Я жалею только об одном – что первые два дня твоего пребывания в Париже просидел в офисе, не подозревая о твоем существовании, вместо того, чтобы на двое суток раньше встретить тебя на набережной…
Губы Элен подрагивают, она сжимает мою руку и понимающе кивает. Я покрываю ее лицо мелкими поцелуями …
Элен смотрит на меня взглядом полным нежности…
- Я все знаю, - говорит она по-английски, теребя руками мои волосы, - Я все понимаю! Я люблю тебя!
Мы делаем еще четыре круга, не сказав ни слова. Просто смотрим на город и молчим… Элен в тихом блаженстве гладит мою ладонь.
Наконец мы приехали, я первым выхожу из кабинки и подаю ей руку.
- Thanks, - она упирается на мою руку и ловко спрыгивает на пол.
И только в этот момент я с удивлением вспоминаю, что Элен совсем не говорит по-французски! Мое состояние аффекта прошло бесследно. Она улыбалась, кивала и почти плакала, но ни слова не могла понять из того, что я сказал!
Мы держимся за руки и медленно шагаем в сторону Елисейских полей. Элен что-то весело щебечет, но я уже почти не слушаю ее – мне скучно… И очень хочется пойти домой. Одному.

@темы: Рассказ

---

[Здесь был Ст.]

А вот и я, с очередной банальностью.)

Карандашом по бумаге, - только бы не сломаться -
Я стер ему грифель, он мне стирает пальцы.
Только бы не заплакать - спрячу лицо в ладони.
Я не могу больше, я же не посторонний...
Больше не притворяться, перегорел, хватит!
Вдох и глубокий выдох, молча беру фломастер:
Синее - это море, желтое - это солнце, -
Только бы продержаться, только не расколоться, -
Серое - это небо в гуще косых линий;
И не выходит не думать, как ты сейчас. С другими
Или одна, так же стачиваешь сердце?
Только бы не сорваться, только бы притерпеться...

@темы: Стэня, Стихи