[Друг Человека]

Любовь глупа. Я знаю наперед,
Как все начнется, что произойдет
В конце. Пусть так. Но разве оттого,
Что знаю, меньше я люблю его?

@темы: Стихи, Чувства, Я

---

[elen_botari]

Название: Новый день
Фандом: Star Trek 11
Автор: к своему стыду, это я.
Герои: Кирк, Ухура
Рейтинг: G

Кирк сидел на мостике и жевал яблоко в капитанском кресле. Он отчаянно скучал, поэтому изредка посылал страстные взгляды в направлении Ухуры, зная, что та рано или поздно пожалуется Споку, а тот не оставит это без внимания. Он весело ухмыльнулся и хрумкнул яблоком. Потом в очередной раз посмотрел на Ухуру...

- Капитан! Вас вызывает штаб ЗФ.

- Ухи, я же сказал, что меня нет, - протянул Джим, стрельнув в сторону Ухуры своим фирменным взглядом.

- А я уже сказала, что вы есть, сидите, едите и развращаете экипаж, вместо того, чтобы приносить пользу флоту, - злорадно отозвалась Ухура, которую эти взгляды, равно как и "милое доброе прозвище" которым наградил её капитан, уже изрядно достали.

- Ой, ну ладно тебе! - общаться с каким-нибудь командующим ему хотелось меньше всего. Он вообще терпеть не мог этих зануд, поэтому всеми силами старался этого избежать. - Скажи, что у нас тут магнитная буря и сигнал не проходит.

- Капитан, а как же я тогда, по-вашему, им отвечу, если у нас тут сигнал не проходит? Или он не проходит только для вас? - ехидно поинтересовалась Ухура.

Джим стукнул рукой по колену.

- Ухи, тебе срочно надо завязывать общение со Споком!

- Ну да, - хмыкнула она. - И начать общение с вами, постепенно превращаясь в идиотку.

- Никакой субординации, - капитан потянулся в кресле, в вытянутой руке держа огрызок и думая, куда бы его деть. - Лейтенант Ухура, я делаю вам выговор за клевету на капитана. Но если вы избавите меня от этого, - он помахал огрызком, - я забуду о прискорбном инциденте.

Ухура глубоко вздохнула, закрыла глаза и досчитала до десяти. Начинался новый день на Энтерпрайзе. И если к его концу Ухура не убьет их нового капитана, это будет чудом...

@темы: Рассказ, Творчество, Я

---

скользко

[demodok]

Поэт, храни своё лицо
(хоть трудно миру ум нести)!
Глупцы правее мудрецов,
и в этом — суть неумности!

Тебе — над пропастью пройти
ещё сто раз по столько...
Ты вдруг возжаждал правоты?
Остерегись! Тут скользко!

@темы: Стихи

---

Ноябрь

[|Иона|]

Деревья сбегают к воде,
что б в ней, наконец, утопиться,
И утки взлетающей крик
как смех злого древнего духа.
Замерзшее сердце устало –
не хочет ни плакать, ни биться.
Печален и мрачен ноябрь,
и холоден парк у реки...
Огни за рекой далеки
Как призраки, как наважденья
И двадцать шестой день рожденья
пройдет без твоей руки..

@темы: Стихи

---

стансы

[demodok]

Где родился, там не пригодился,
корешки под ветер, и — катись!..
Всё равно из правил и традиций
состоит растительная жизнь.

Родина, дорога иль чужбина —
где-нибудь придётся помирать...
Всё равно появятся седины,
если близко к сердцу принимать.

@темы: Стихи

---

модус операнди

[demodok]

Когда ругаешься, приятель,
не забывай хоть иногда
ругать себя — и твой ругатель
что возразит тебе тогда?

@темы: Стихи

---

Цветы и насекомые в райском саду

[Ева Браун.]

Это отрывок, из того, что я уже тут выкладывала. Вряд ли кто-то помнит, но тем не менее.

 

 

В нашему саду растет много цветов.

Каждый день я хожу любоваться ими: тюльпанами, нарциссами, гиацинтами и любимыми розами... Эти цветы, идеальные в своей красоте, населены крошечными уродцами, не сразу заметными человеческому глазу. Но стоит лишь замереть на пару минут, внимательно вглядываясь в зеленую поросль, то трудно будет не увидеть их бурную деятельность. Здесь золотистый чешуйчатый жучок жадно накидывается на тлю, хватает ее большими челюстями и впрыскивает яд: это его обед на сегодня. По стеблю гладиолуса изгибаясь ползет толстая зеленая гусеница, а ее не менее толстая и зеленая подруга почему-то без единого движения лежит среди нежных розовых лепестков лилии... Маленькие и большие паучки всюду понаставляли ловушек: почти каждую их паутину украшает белый прах мошек. Можно увидеть домик для божьих коровок: эти обожаемые детьми насекомые пожирают всяческих вредителей, поэтому им такой почет от нашего садовника. А в высохшем скрученном листке живет мерзкий белый паучок; фу, лучше б я его не видел.
Я опускаю глаза и вижу муравьев, торопливо спасающих свои личинки, ведь неаккуратным шагом я разрушил их подземное гнездо. Этих насекомых становится все больше и больше, и я сглатываю в отвращении, рассматривая кашу из представителей одного вида. Но, как ни странно, злое любопытство берет вверх, и носком ботинка я уже намеренно сталкиваю еще один пласт земли, обнажая новые муравьиные туннели и пещеры, и наблюдаю очередной приступ мерзкого безумия. Вот только печаль какая: новые тайники яиц не попались, поэтому мне приходится раскидывать почву опять и опять, пока не я не получаю желаемый результат: меня тошнит от вида этой многочисленной однообразной живности, деловито таскающий туда-сюда свой будущий выводок.

Нету даже и кусочка земли, который бы не принадлежал насекомым, они повсюду среди прекраснейших из божественных созданий, но слишком заняты собой, чтобы обращать внимания на райские цветы. Вот только бабочки... Раньше мне казалось, что они столь же совершены как и, например, бутоны роз, но.. Может бабочки и порхают с цветка на цветок, любят их, и все же насколько они уродливы!.. Я спрячу бабочку в ладонях и буду подглядывать за ней, а она будет быстро-быстро, отчаянно-отчаянно щекотать крылышками мою кожу, а ее широко расставленные глаза равнодушно уставятся на меня. Вблизи я увижу, что это всего лишь чудовище, достойное жалости, и восхищения уйдет... останется отвращение. Тогда я опущу ее в самую гущу стеблей и травинок, там где, пауки наплели много липких паутин. Бабочка, увы, не сможет освободиться, и, когда я завтра вернусь сюда, от нее останутся лишь прекрасные крылышки, а уродливое тело станет похожим на усохший стебелек.

- Слишком ты растения любишь.
Я прячу бабочку в руке и делаю вид, что просто наслаждался прикосновением лепестков гладиолусов к коже. За моей спиной стоит некрасивый старик, наш садовник, наш дворник, наш молчаливый друг. Он подходит ко мне и произносит тихим голосом:
- Цветы никогда не обидят и не предадут, но они имеют тенденцию отцветать и увядать.
- Все равно потом вырастут новые, - я мило улыбаюсь дворнику, в то время как он аккуратно подносит свою руку к бледно-розовому бутону и, замерев на секунду, тут же опускает ее.
- Не бойся, он даже не почувствует, - говорю я. - Так сложно устоять пред их совершенными изгибами и формами; как только Бог сумел создать их столь очаровательными для всех? Мне приятно их нюхать, любоваться ими, касаться...
- Люди одинаковые и стандарты красоты у всех одинаковые, - он поучительно смотрит на меня, а когда я отвечаю ему приветливой улыбкой, почему-то опускает глаза. - Пока ты мал, ты самый что ни на есть настоящий цветок.
Ах, я по-настоящему удивился: Иван (он разрешает называть себя без отчества) обычно такой неразговорчивый, но не сейчас! Может наше уединение среди подействовало на него?
- Что у тебя за год? как обычно, одни пятерки? - я киваю головой, понимая, что он все знает. Хорошие отметки - не моя заслуга. Я мало занимаюсь, даже прогуливаю, но обладаю хорошей памятью, которая помогает мне запоминать очень много информации сразу. Поэтому я не люблю хвастаться высокими баллами, и не люблю, когда про них говорят.
Я по-прежнему чувствую биение бабочки в своей ладони, и мне хочется уйти.
Я понимаю, что ее крылышки обтерлись о мою кожу и утратили свою красоту.
Я злюсь и сжимаю кулаки.
Бабочки уже нет.
- Эй, парнишка! - по этому воплю вся округа в радиусе километра могла понять, что приехала моя мама. - Я его, значит, в школе ищу, а он в саду торчит, - моя замечательная рыжеволосая мама подходит к нам. У нее бледная кожа, ярко-накрашенные красные губы, припудренное лицо и шея.
Как только она замечает мужчину рядом с мной, ее полные губы сразу кривятся в улыбке "ой, ой, ой, кто это там у нас?" и сообщает:
- Я вас так давно не видела, Иван Петрович, уже успела соскучиться, - она относится к числу тех женщин, которые обожают заигрывать с противоположным полом, даже если они такие как Иван: неухоженные, сутулые, желтозубые и выглядящие на 100 лет. В чем-то я ее понимаю, ведь, насмотревшись на мать за все годы своей короткой жизни, я успел привыкнуть к мысли о том, что где бы ты ни был, чтобы ты не делал, всегда нужно попытаться завладеть всеобщим вниманием.
- Здрасте, - Иван как всегда скромен.
- Эта бестолочь опять кому-то надоедает... - закончив изучать само уродство в образе Ивана, матушка переводит взгляд на меня. - Эй, что это ты там прячешь?
Я отвожу руки за спину и отрицательно качаю головой, но она все равно хватает меня и требует показать, что я скрываю. Я показываю ей кулак и говорю, что ничего не прячу, но эта упорная женщина пытается разогнуть мою ладонь. Она делала это грубо, царапала и щипала кожу длинными ногтями, чтобы я побыстрее сдался. Конечно же, эта борьба продолжалась недолго и она одержала вверх. Но увидев раздавленное насекомое, спокойно заявила:
- Все мужчины такие жестокие. Даже маленьким мальчикам нельзя доверять, - тут мама грустно поджала губы и нее задрожал подобородок, будто она хочет заплакать!
"Нет, мама, мама, не хотел я тебя расстроить!" - но эти слова остались несказанными. Иван достал из большого кармана рабочего халата какую-то масляную тряпку и вытер мою ладонь, в то время как мне казалось, что это моя мама раздавлена, сжата, убита... Мать грустно созерцала то, как я рассматриваю свою уже чистую руку. Когда она заметила, что мои глаза наполнились слезами, она обратилась к Ивану:
- Мой сын такой впечатлительный и эмоциональный. Я надеюсь, что в этом году он доставил вам мало хлопот, а на будущий доставит еще меньше, - после этих слов она слегка поклонилась ему, взяла меня за руку и повела в сторону выхода.
Крупные слезы капали на землю, но я не боялся, что меня увидят одноклассники: их всех уже забрали, я остался в школе последним. Но, как говорится, не ждешь беды, а она тебя по-любому найдет, потому что нам на встречу шел мой классный руководитель, достопочтенный мистер Р.
- Мистер Р, как же я рада вас видеть! Как же я рада, что вы учите моего сына. А мы вот сейчас пойдем в театр, - мама пыталась показаться более милой и утонченной, потому что мистер Р в отличии от Ивана был очень красивым мужчиной. - Он столько пятерок получил, это я ему такой подарок делаю.
Мистер сделал брови "домиком" и спросил у меня:
- Милый мой, ну чего же ты плачешь?
Мама сказала:
- Не обращайте внимания! Он просто не хочет уходить из школы, которую он так любит(и вас в том числе).
Мистер Р заметил:
- Меня радует мысль о том, что тебе нравится учеба, но, подумай о том, что сейчас пойдешь на интересный-интересный спектакль, - и обратился к моей матушке: - Ох, не понимают они своей радости. Нам бы три месяца отпуска вместо одного, - и подмигнул ей.
Ааа, он подмигнул маме! Я сразу забыл про бабочку и приготовился следить за развитием их отношений, мама как раз принялась рассказывать про какого-то своего знакомого режиссера. Я знал, что, когда мужчина подмигивает женщина, это не иначе, как намек на свидание! Я представил Мистер Р в роли своего отца и испытал благоговейный шок, если так можно выразиться. Но, мистер Р, видимо не знал о таких тонкостях флирта, и поэтому прервал маму ровным и ничего не выражающим голосом:
- Мне пора идти, извините, не могу поддержать разговор.
- До свидания, - пропела ему моя мама, хотя я знал, что про себя она сказала что-то в духе "ну и валите, дорогой".
Мы шли домой по пустынным улицам, было уже почти восемь часов и солнце медленно склонялось над крышами старых домов. Я все думал, что меня так расстроило и почему я плакал, и лишь сидя в зрительном зале посреди спектакля, вспомнил то ощущение, когда бабочка отчаянно билась в моей руке.

@темы: Творчество

---

[demodok]

А я боюсь Парижа,
и Токио боюсь —
не потому, что ближе
замызганная Русь,

не потому, что с детства
иду своей тропой
я — русский и советский,
я — дикий и тупой.

Дороги с дураками —
куда же я без них,
читая Мураками,
зубря Верленов стих?

Совсем не в этом дело,
а вовсе даже в том,
что нет мечте предела,
но есть мечте облом.

Обрежьте крону клёна —
она уже не та.
Мечта осуществлённая —
убитая мечта.

Дожать до быта сказку
и вывалять в пыли?
Прекрасное — прекрасно,
пока оно вдали.

Полным-полно Сиднеев,
а Томск у нас один —
разнее и роднее
Мадридов и Афин...

____________________
Выделенное курсивом - наверное, лишнее...


P.S. Отредактировал окончательно.

@темы: Стихи

---

За что мы ненавидим советы писателям

[consolo]

Приветствую уважаемых читателей рубрики!
С целью достичь большей привлекательности и разнообразия в отношении тематики выпусков, сегодня я рассматриваю проблему оценки книг, обращенных к желающим начать и усовершенствовать писательские навыки. Вы увидите: не все подобные книги окажутся полезными.

Никитин Ю., "Как стать писателем", 2004., 2-е изд.

Каждому посетителю книжного магазина известно - о книге многое может сказать обложка.

То, что является взору читателя в данном случае, можно и нужно поскорее забыть. Даже если оставить без внимания намек на изображенный "Меч Руматы", персонаж с обложки ужасает. Проблемы ли цветности, умысел ли художника сделали волосы этого человека зелеными? Возможно, точный ответ знает лишь Киса Воробьянинов. Остервенение, написанное на лице героя, всё же оставим без комментариев.

Какими словами встречает книга незадачливого читателя, посмевшего раскрыть ее после столь явного предостережения, глядевшего с обложки? Далее курсивом выделены цитаты из книги Ю. Никитина "Как стать писателем".
"В этой книге расскажу вещи достаточно очевидные для меня, профессионального писателя, но которые вот уже который год вызывают раздраженный вой у большинства людей, считающих себя литературной элитой. И от всех слышу это озлобленное: сволочь, не выдавай секреты! Это же сколько придурков ломанется в писательство! Нас же в такой массе перестанут замечать!!!"— замечу, сходство идеи этого абзаца почти дословное... один в один — спам-сообщение:
"Раньше мы с друзьями работали на оператора сотовой связи и пронюхали номерок, при помощи которого можно добавлять деньги на счет. Жадные буржуи уволили нас, но с тобой мы поделимся: отправляешь смс с кодом... на номер..."
далее...

"Это инженеру по фигу или почти по фигу, сколько еще инженеров будет, для всех работа найдется, а в литературе, как и в спорте, чемпион только один!"— при помощи нерелевантных сравнений второй абзац пытается вас убедить, что вас засудят прямо на дистанции, как только эту дистанцию отыщут. А пока что разворачивают травлю на олимпийские резервы. Тревожно.

"Потому в этом виде спорта конкуренция, как нигде, жестокая и кровавая. Она не ограничивается лишь распусканием порочащих слухов, это уже внутриклановая борьба, но все борющиеся друг с другом стараются с завидным единодушием не допускать в свои ряды новых, молодых. При советской власти эти принимало форму недопущения молодых в Союз писателей, а сейчас, потеряв такой рычаг, можно напирать на другой: ребята, да пишите, как вам душа подсказывает! Этому не надо учиться, не надо знать никакие приемы: просто пишите! Что хотите и как хотите."— может, не только я потерял тот момент в истории человечества, когда по специальности "писатель" обучали целенаправленно и профессионально? Намек на идею автора можно истолковать так: в какой-то момент одному предприимчивому человеку может взбрести в голову учить других искусству, предположим, правильного чихания. Больше такие вещи человечеству нельзя оставлять на самотек, заметит Бендер, торопливо пересчитывая выручку от реализации руководств по рефлекторному выдыханию.
...конкуренция, как нигде, жестокая и кровавая. Она не ограничивается лишь распусканием порочащих слухов, это уже внутриклановая борьба, но все борющиеся друг с другом стараются с завидным единодушием не допускать в свои ряды новых, молодых. <...>
Потому я, которому вы уже не соперники (ну хотя бы по возрасту), говорю вам грустную правду— писатель Банев, помнится, не мог ответить на вопрос, связанный с проблемой бессмертия... О широте взглядов писателя и в этом случае можно легко сулить. Писатель Никитин загубил в себе отличного конвейерного сборщика аппаратуры. Потому что он хочет соревноваться здесь и сейчас. Сборщики, существовавшие вчера, не в счет; они работали на устаревшем оборудовании. Сборщики будущего пальцем левой руки побьют все рекорды сборщика Никитина. Деньги, которые есть на рынке в данный момент, должны быть поделены сегодня — и между существующими у конвейера "синими воротничками". Досадный факт — множество денег "уплывает" к мертвым мастерам из-за покупки переизданных книг — не вписывается в картину, нарисованную торопливым тружеником цеха.
Что лежит в основе заявлений, что писать научиться невозможно? Давайте только честно, а?.. Во-первых, это уязвленное самолюбие авторов. Ведь до этого доказывали дурам, что обладают неким даром, которого у других нет. Избранные, так сказать.— мне, читателю руководства о том, как стать писателем, трудно разобраться в потоках авторского сознания; вижу только, что автор негодует. Обложка косвенно предупреждала...
Но автор находчив; нерешительность читателя, столкнувшегося с набором слов, он разбавляет противоречием:
(о структуре книги - прим. моё) нет трудолюбивого крота, который все бы систематизировал и выстроил в длинную занудную лекцию, а есть набор коротких и четких правил, как пройти путь от нуля до чемпиона. Правил, написанных опытным тренером.— так почему "опытный тренер", излагающий "четкую" программу, разумеющую определенный порядок действий, отрицает возможность систематического построения такого материала?

"И, давайте уж без лишней скромности, тренер этот – то есть я! – взялся не из академических кругов, а прошел длинный путь от абсолютного новичка в литературе до чемпиона. Ладно, до одного из чемпионов."— какие пассажи, какая ценная для читателя информация о том, что автор долго готов делить первое и второе в литературе место между собой и ... собой!

"Долгие годы профессия поэта или писателя окружалась тайной. Насаждалась мысль, что это от Бога, дар небес, особое состояние души, и прочий вздор, которым, однако, очень хорошо морочить голову восторженным дурам."— кроме спорных утверждений читатель неожиданно для себя получит попросту некорректные заявления от шовиниста — по той же цене и под той же обложкой! Торопитесь)

"...писательская братия охотно морочила голову не одно тысячелетие."— необоснованные высказывания слышатся не только в адрес несчастных представительниц прекрасного пола, но и в сторону неизвестных необыкновенно организованных заговорщиков. Масла в огонь с истинно королевским мастерством подливают упоминания "тренера" Никитина о паранормальных явлениях, вкрадчиво рассыпанные на первых двух страницах книги:

"телепатия, ясновидение, тибетские маги, Бермудский треугольник, хилеры, деревья-людоеды" — содержимое пятого абзаца книги...
"Нам всем хочется чего-то необычного! Всегда с растопыренными, как у коров, ушами и челюстями до пола слушаем о ясновидении, телепатии, НЛО, Бермудском треугольнике, Несси, снежном человеке, деревьях-людоедах"—... а это всего шесть абзацев спустя! Ощущается акцент на "деревьях-людоедах", не так ли? Но вот чему так и не научил меня великий Никитин... так это понять из его слов, что за "хилеры" такие... Неужто специализация лекаря, известная из многопользовательских ролевых игр?

В конце первых двух тысяч символов ко мне пришло, наконец, понимание, что за книгу я решился описать вам, уважаемый читатель. Это не руководство для начинающего писателя. Это книга ужасов. Вы поймете это, если вчитаетесь в следующее никитинское изречение:

"...за каждый свой роман Стивен Кинг получает около десяти миллионов долларов, а ведь и он понимает, что не Толстой, не Толстой и даже не Шекспир." — выстраивается четкая цепочка: тот, чье мастерство не идет в сравнение с талантом Толстого, имеет еще надежду оказаться птицей того же полета, что и некий Шекспир.

На этом я решил прервать чтение этого замечательного руководства для писателей. Возможно, я буду лишен возможности обнаруживать у себя внезапно появившуюся седину после каждой перевернутой страницы; просто при дальнейшем изучении, опасаюсь, величие слога и мысли Ю. Никитина окажется за гранью, которую еще может постичь мое воображение.
Благодарю вас за внимание! До новых встреч в рубрике "Ликбез"!
п. с. Книга выглядит странно даже тогда, когда читатель вспоминает о любви ее автора к троллингу.

@темы: Ликбез

---

описание моего сна

[Начинка для гроба]

удаляйте лишние тэги, пересматривайте записи после публикации. С разрывающими абзацными перескоками попадаете под п.10 Правил. consolo

@темы: Рассказ, Я

---

Он с ней связан и не связан

[|Иона|]

Он с ней связан и не связан,
Бунтом он чужим наказан,
Позабыл слова и звуки
И во сне сжимает руки.

Сердце бедное в тисках,
Мысли сковывает страх -
Ни сказать ни написать,
Лишь во сне немом стонать...

Начертать бы вновь узор,
Но висит над ним топор:
С ней всегда и никогда...
Губ касались лишь слова.

---

Казнь.

[Choose to Be Me]

Медленно приближающийся берег поражал одновременно своей неприступностью и красотой, вот только не все из находящихся в лодке могли по достоинству оценить открывающийся вид. На головы троих была наброшена плотная грязно-серая ткань, перетянутая на шее лианой. Эти трое могли только ощущать мерное покачивание, жаркое солнце и тошнотворный рыбный запах, который источала накинутая на лицо грубая ткань.

Как только пологое дно проехалось по песку, с борта спрыгнул Мальчик лет четырнадцати, резким движением распугав мальков на мелководье, и начал ловко привязывать лодку. До берега оставалось шагов сорок, но дальше лодка не пройдет. Когда мужчины отправятся обратно, им придется преодолевать это расстояние вплавь или же управляться до прилива.

Вслед за Мальчиком, надежно закрепив на дне лодки весла, по колено в воде оказалось четверо Гребцов. Старший из них проверял надежность узла, в то время как остальные занялись пленниками. Один подал руку Женщине, другой взял на руки Девочку, опустив затем ее в воду, которая доходила ей до пояса, третий же помог спуститься Девушке. Четверо бросили последний взгляд на лодку, покрепче перехватили пленниц и поспешили за Мальчиком, который быстрым шагом направлялся вглубь Острова.

На воде, недалеко от вновь прибывшей лодки покачивалось еще с десяток подобных. Все ждали только их.

Гребцы шли скоро, Женщина и Девушка едва успевали за их уверенными шагами, как бы быстро они ни старались перебирать босыми ногами. Девочке было труднее всех. Она не плакала, только тяжело дышала и чуть слышно вскрикивала, когда очередной шип впивался в ногу. Гребец, который вел совсем еще маленькую пленницу, отставал от своих соплеменников на добрых восемь шагов, и расстояние все увеличивалось по мере того, как Девочка выбивалась из сил. Тогда Гребец подхватил Девочку на руки и заспешил поравняться с остальными. Так он и вышел на поляну: молодой сильный в боевой раскраске мужчина, на руках которого с мешком на голове и избитыми в кровь ногами сидела, тяжело дыша, Девочка, доверчиво обхватив его за шею.

В следующий миг поляна взорвалась барабанным боем и криками мужчин. Мальчик смешался с толпой, а Гребцы прошли в самый центр и под улюлюканье толпы сорвали с пленниц мешки. Девушка испуганно озиралась по сторонам, Женщина напряженно смотрела себе под ноги и, казалось, не слышала криков, а Девочка не отрывала взгляда от Гребца, который нес ее на руках, безошибочно узнав его среди прочих.

Бой ритуальных барабанов стих и в не менее оглушающей тишине заговорил Вождь племени. Он говорил громко и отрывисто. Говорил о том, что сегодня они убьют троих. Женщину, Девушку и Девочку. Говорил не долго. Конец его речи утонул в восторженных криках толпы.

Женщина закрыла лицо руками, ничем больше не обнаруживая, что понимает, о чем говорил Вождь, Девушка больше не озиралась по сторонам и теперь смотрела на небо и яркое солнце, только Девочка все так же продолжала смотреть на Гребца, который нес ее на руках. Гребцу стало не по себе.

Тем временем в центр круга к пленницам, Гребцам и Вождю вышел другой мужчина. Высокий, как и все в его племени, с точеными скулами и приятными чертами лица. Гребцы отступили от своих пленниц, передавая их последнему человеку, во власти которого они окажутся. Палачу.

Палач произнес лишь одно слово, круг с одной стороны раздался, уступая ему дорогу. Ему и его пленницам. Женщина пошла сразу за мужчиной, а Девушка обернулась к Девочке и взяла ее за руку, ведя ее за Палачом. Уводя ее от Гребца. Девочка еще долго шла, поминутно спотыкаясь и оборачиваясь на Гребца. Но так и не заплакала. Только Гребец теперь тоже не сводил глаз с Девочки.

Палач повел их на Место. Все многочисленное племя называло это место просто Местом. Оно представляло собой большой круг выжженной земли, отгороженной от остальной части Острова сплошным, непроницаемым для взгляда частоколом с небольшой калиткой, которую сейчас и открывал Палач, пропуская перед собой пленниц. Все так же, не говоря ни слова, мужчина указал им на скамью, а сам подошел к сооружению в центре замкнутого круга, подкрутил надежно сплетенные лианы, удерживающие на себе тяжесть остро заточенного Камня, крупной ладонью погладил его теплый бок, прошептал что-то, явно обращаясь не к пленницам. Потом повернулся к столу, к стоящим на нем, заранее приготовленным глиняным чашам, взял одну и поднес Женщине. Та посмотрела на него непонимающим взглядом, тогда Палач отрывисто объяснил, что нужно выпить предложенное. Когда, наконец, Женщина взяла в руки чашу, Палач еще дважды подошел к столу и дал по чаше Девушке и Девочке. Женщина и Девушка выпили до дна, а у Девочки Палач отнял чашу, стоило ей только сделать несколько глотков.

И лишь когда Палач был полностью уверен, что действие наркотической жидкости окончательно вступило в силу, он вновь заговорил. На этот раз он объяснял пленницам, что от них потребуется для осуществления казни. Странная, ни на что не похожая и пленницами ранее не виданная, установка в центре Места, к которой в самом начале подходил Палач, и была Орудием казни. Палач объяснил, что по очереди, сначала Женщина, потом Девушка, а затем и Девочка должны подходить к Орудию класть голову в самый низ, на гладко отшлифованную доску с вмятиной по середине, затем, когда голова будет лежать правильно, прямо под нависающим Камнем, пленница должна будет дотянуться рукой до рычага и резко дернуть его на себя.

И все.

Рычаг приведет в действие спускной механизм, огромный остро заточенный Камень упадет на шею пленнице и перебьет шейные позвонки.

Как только Палач закончил свои объяснения, Женщина резко встала и решительно подошла к Орудию, замерев лишь на мгновение, перед тем как положить голову на нагретую на солнце доску. Палач даже не успел произнести причитающиеся в этой ситуации слова, как голова Женщины упала в специально подставленную грубого плетения глубокую корзину.

Немного выбитый из колеи, Палач поднял корзину и вышел за калитку. До Девушки и Девочки донеслись крики толпы, возбужденной первой кровью. А потом в Место зашли Гребцы, привели в действие сложный механизм, с помощью которого вновь водрузили Камень на место, подняли обезглавленное тело Женщины и унесли. А один из них все никак не мог отвести взгляд от широко распахнутых глаз Девочки, в которых не читалось ужаса.

Девушка понимала, что пришел ее черед. Она стиснула в своей руке ладонь Девочки и глубоко задышала. И Палач ни как не мог решить для себя, делала она это, чтобы не заплакать или чтобы надышаться. Еще некоторое время он бездействовал, а потом, просто подошел, оторвал ее от Девочки и подтолкнул в сторону Орудия. Девушка тихо заплакала. Так тихо, что стоя у нее за спиной, Палач и не знал, что она плачет. Девушка подошла к Орудию и легла, но не так, как до того Женщина. Она легла на спину. Чтобы видеть небо над головой, а не грязные разводы, смешавшейся с землей крови, чтобы видеть приближающуюся смерть.

И вновь Палач вышел к толпе. Гребцы снова зашли и сделали все положенное. Только вот на этом соблюдение всех церемоний закончилось.

Гребец, тот самый, который через джунгли нес на руках Девочку, остался в круге, а не вышел вместе с остальными. Он стоял и смотрел, как Палач подходит к Девочке, берет ее за руку, предварительно оттерев кровь от своей, и неспешно подводит к Орудию.

Девочка кладет на нагретую поверхность голову… тянется к рычагу…

Гребец не сводит с нее глаз, не дышит…

Девочка тянется… но не дотягивается. Слишком мала.

Палач явно в замешательстве смотрит то на Девочку, то на Камень, то на наконец обнаружившего свое присутствие громким вдохом Гребца… Молчание все длится и длится… и… и прерывается жаркими мольбами Гребца, который просит не убивать Девочку, который настаивает, что это знак богов, их воля, он заклинает отдать девочку ему, заверяет, что уйдет вместе с ней из племени и никто их больше никогда не увидит… Он все говорит, а Палач молчит и только сморит, пораженный. Пылкая речь обрывается на полуслове, когда Гребец чувствует несмелое прикосновение к своей руке…

Теперь царит Молчание.

Внешний мир напоминает о себе недовольными голосами толпы. Мужчины хотят успеть на главный остров до начала прилива и, утомленные длительным ожиданием на палящем солнце, требуют крови. Палач долго смотрит на Гребца, а потом распахивает калитку. Место тут же наполняется шумом и движением. Когда начинает говорить Вождь, все смолкает. Он требует объяснить. Палач ему объясняет. И по мере его рассказа все переводят взгляд с Орудия на Девочку, которая все еще держит Гребца за руку. А потом и на самого Гребца. Он, почувствовав внимание, начинает молить, просить, настаивать, заклинать, заверять… и снова молить с еще большим жаром, потому что маленькая ладошка, обхватывающая его большую ладонь такая горячая.

Вождь недоволен, хмурится. Толпа возмущена. Гребец хочет пойти против законов их отцов и отцов их отцов. Толпа в ярости. Она больше не слушает Гребца, она срывается с места, отшвыривает Девочку, а Гребца поднимает в воздух, хватает за ноги и за руки и раздирает на части.





Ярость схлынула, кровь… много крови… почти впиталась в выжженную землю, а над Местом все еще стояли крики разрываемого Гребца…

………………………………………………………………………………

Девочка протиснулась сквозь замершую толпу…легла на доску… дотянулась до рычага…



Камень перебил ей позвоночник.
Палач, уносивший ее раздробленное тело, заметил седую прядь в темных волосах.

………………………………………………………………………………

Конец.

@темы: Рассказ

---

[Alex Rataniel Nightrain]

Рискну выложить на общее обозрение... Честно говоря, страшновато...

Название: Игрок. Наперекор Богам.
Автор: Alex Rataniel Nightrain
Бета: таковой нет.
Жанр: General
Статус: В процессе

Часть 1. Первый шаг.

Первый шаг.

Пролог:
Ему не нравился этот мир – он слишком отличался от его родного и привычного мира. Здесь были высоченные дома из камня и стекла, странные металлические со светящимися глазами звери, внутри которых сидели люди. Он ощущал страх, несмотря на то, что мама была рядом и держала его за руку.
- Зачем мы здесь? Мне страшно!
- Ты должен это увидеть! – мама присела перед ним, положив руки ему на плечи. – Тогда ты перестанешь бояться этого мира.
Она улыбнулась, и мальчик видел ее мягкую улыбку и зеленые глаза с золотистыми искорками. Он обнял ее своими маленькими ручками, зарывшись носом в шелковые черные волосы, пахнущие солнцем. А в этом мире была темная ночь…
- Я научусь не бояться! – горячо прошептал он маме на ухо, шмыгнув носом. – Я обещаю!
- Вот и молодец! А теперь пойдем, я хочу, чтобы ты успел увидеть ночной город.
Внезапно мама насторожилась и быстрым движением отправила мальчика себе за спину. Тот тоже почувствовал невидимую угрозу и изо всех сил прижался к маминой ноге. Маленькое сердечко заколотилось, и ледяной страх парализовал тело. Он обещал не бояться, но это так трудно. Из темноты ближайшего к ним переулка вышли четыре демона. У них была черная чешуйчатая кожа, которая маслянисто блестела при свете луны, острые шипы на голове, спине и локтях. В их страшных змеиных и лживых глазах словно горел огонь. Один из них усмехнулся, и мальчик увидел его желтые и длинные клыки.
- Алекс, беги! – шепнула мама, но он еще сильнее вцепился ручонками ей в ногу. – Беги!
Она изо всех сил оттолкнула сына. Мальчик наконец понял, что ему велит мама, и сорвался с места.
- Держите мальчишку! - рявкнул один из демонов, и другой преградил дорогу убегающему малышу.
Сильные руки схватили Алекса за шиворот и оторвали от земли. Мальчик закричал, одновременно пытаясь пнуть нападавшего. Но его удары, казавшиеся ему самому сильными, не причиняли абсолютно никакого вреда демону. Он слышал, как позади него мама сражается с остальными тварями, но те были слишком сильными даже для нее. Алекс ударил схватившего его демона довольно мощным разрядом электричества и, воспользовавшись положением, выскользнул из курточки. Страх заставлял его действовать на уровне интуиции, на осознанные действия не было сил. Холод и паника – это все, что он чувствовал. В ушах стоял крик матери «Беги!». Мама… Мальчик обернулся и увидел, как к ней сзади подходит один из Них. В его руках был кинжал, в желобках которого поблескивал яд. Алекс знал, что это за яд – единственный, которым можно убить таких как его мама и он сам. Внутри все похолодело. Его снова схватил демон, но мальчику было все равно. Он пытался предупредить маму сквозь руку, закрывавшую ему рот. Она не слышала его… Не видела угрозы сзади… Чуть позже она лишь почувствовала боль, уносящую жизнь, и в последний раз увидела расширившиеся от дикого ужаса зеленые глаза своего сына, услышала его крик…
Алекс видел, как упала мама, но уже ни чем не мог ей помочь. Он закричал, пытаясь вырваться из рук демона, но тот лишь захохотал. Убивший маму, подошел к нему, и мальчик увидел прямо перед собой ледяные желтые глаза и отвратительную улыбку.
- Твоя очередь – усмехнулся демон и ловко увернулся от огненного шара, выпущенного Алексом. – Запомни, Вальтаар, магия нас не берет! Хотя это знание тебе уже вряд ли пригодится…
Мальчик заметил резкое движение и почувствовал дикую боль в боку. В глазах потемнело, но он услышал, как сюда кто-то бежит, потом были громкие резкие хлопки, звон металла. Демон державший его, резко разжал руки, и Алекс упал на землю. Он посмотрел туда, где лежала его мама, и увидел, что огонь, охвативший ее тело, уже гаснет, оставляя лишь светлый пепел. Так всегда умирали Вальтаары… Мальчик пополз к матери, глотая соленые слезы и сдерживая стон, не замечая того, что вокруг него кипит настоящее сражение. Кто-то подхватил его и, прижав к себе, куда-то понес. Алекс посмотрел наверх, пытаясь разглядеть, кто это, но перед глазами все расплывалось. У человека были седоватые волосы и карие глаза – так показалось мальчику. И приятный голос, слегка искаженный шумом в ушах.
- Как тебя зовут? – спросил человек, прижимая к его ране какую-то ткань.
- Алекс – прошептал ребенок.
- Все будет хорошо, Алекс! Только держись…


Вопреки все оптимистично-пессимистичным пророчествам врачей мальчик выжил. Это стоило ему около четырех тяжелых месяцев в больнице. Ребенок не разговаривал, практически ни на что не реагировал, и, что самое страшное, даже не плакал. Для пятилетнего ребенка, потерявшего маму, это было очень странно. И тяжело... Врачи говорили, что это просто шок. Говорили, что это пройдет, и Джейк им верил. А что ему оставалось делать...

- Эй! - Найтрейн вздрогнул от прикосновения руки к своему плечу. - Я тебя уже четвертый раз зову!
- Прости, задумался. - Джейк моргнул и попытался выкинуть из головы паршивые мысли. А за окном играли дети...
- Все думаешь об Алексе? - Напарник прислонился плечом к стене. - По прежнему без изменений?
Джейк покачал головой.
- Сегодня его выписывают и отправляют в приют.
- Приют не самое хорошее место, но это всего на пару лет. Потом его заберет Альянс.
Найтрейн кивнул, неотрывно глядя в окно. Пара лет. Мальчику бы вытянуть эту пару лет.
- Я хочу сходить к нему сегодня после дежурства. Пойдешь со мной?
Эрик посмотрел на часы. До конца смены оставалось несколько часов, так что он вполне мог выкроить минут десять и сходить купить мальчонке подарок. У Альянса редко появляются подопечные, поэтому маленький Алекс сразу стал любимцем половины Альянса, а уж про женскую часть и вообще говорить не стоит. Его навещали, с ним сидели, пытались развеселить. И хоть это не приносило никаких плодов, отношения к ребенку все равно не менялось.
- Конечно, даже успею ему что-нибудь купить. У каждого ребенка должна быть собака. В приюте, конечно, не разрешено держать животных, так что... Как насчет большого плюшевого пса?
Джейк удивленно посмотрел на напарника, потом расхохотался:
- Древние Боги, Эрик, да с таким рвением тебе уже своих детей пора заводить.
- А мы посмотрим. Вот вырастим сына Альянса, потом и о своих подумаем. - Лэнти снова взглянул на часы и, сделав крайне серьезное выражение лица, отправился на важную миссию в магазин игрушек.


Гроза опустилась на город внезапно, распугав всех жителей. Тяжелые тучи и проливной дождь окутали город практически непроглядной пеленой, изредка разрываемой яркими и путанными молниями. Мэган спешила домой. В одной руке была сумка с продуктами, другой она пыталась удержать срываемый назойливым ветром капюшон. Женщина нерешительно остановилась, решая, то ли идти по улице, по каменной мостовой, то ли срезать дорогу через парк по мокрой траве. В конце концов парк перевесил в свою сторону, а ноги и так уже были мокрыми. Среди деревьев ветер немного поутих, устав играть в салки в лабиринте мощных стволов, и лишь изредка что-то обиженно завывал.
Внезапно сквозь размеренный шум дождя она услышала какой-то звук. Будто кто-то всхлипнул. Мэган остановилась и огляделась. Под одним из старейших деревьев вспышка молнии очертила чей-то маленький силуэт. Совсем маленький. Ветер недовольно подтолкнул в спину, заставив женщину невольно сделать шаг вперед. Затем еще. Мэган осторожно подошла к маленькой фигурке. Древние Боги, женщина охнула. под деревом, обняв крошечными ручками не менее крошечные коленки, сидел ребенок. На вид ему было не более пяти лет. Даже с расстоянии в несколько шагов было видно, что он замерз и дрожал. Мальчик поднял голову, и первое, что бросилось в глаза Мэган, был взгляд. Какой-то почти взрослый взгляд на детском лице, блестевшем от дождя и слез. Зеленые глаза, темные, почти черные волосы... В голове женщины промелькнуло нечто смутно знакомое по рассказам мужа. И это место... Однако мысль не смогла зацепиться и была вытолкнута другой мыслью, порожденной неизменным материнским инстинктом.
- Древние Боги, малыш, ты потерялся? - мальчик не ответил, лишь пристально на нее смотрел, изредка шмыгая носом.
Сначала согреть, обсушить, а потом уже искать решение проблемы... женщина скинула с себя куртку и завернула в нее ребенка, который на удивление даже не сопротивлялся. Только уткнулся лицом ей в плечо и снова всхлипнул.
Детской одежды в доме не было, поэтому малыш был завернут в большое махровое полотенце. Он сидел на диване в гостиной, держа в ручках кружку с горячим шоколадом. Однако не пил. Мэган сидела рядом, не зная, что ей делать дальше. На вопросы мальчик не отвечал, смотря перед собой в одну точку. Ее взгляд скользнул на часы. Через час должен прийти муж, и ей нужно приготовить ужин. Она посмотрела на мальчика.
- Послушай, малыш, скоро должен прийти мой муж, и я должна приготовить ужин. Подождешь меня здесь или может поможешь мне на кухне?
Ребенок повернул голову и посмотрел на Мэган, затем моргнул и вновь вернулся к созерцанию кружки с какао. Ну что ж, хоть какая -то реакция... Женщина вздохнула и пошла на кухню, прерываясь каждые минут десять и отвлекаясь от готовки, чтобы проверить малыша. Он все так же сидел на месте. Полотенце сползло с его головы, оставив взъерошенные волосы торчать во все стороны.
Ладно, когда придет Джейк, тогда и будем решать, что делать дальше... Штанишки и футболка висели на веревке, просушиваясь, и Мэган с содроганием вспомнила небольшой шрам на правом боку мальчика. Словно от ножа или кинжала... Она слишком хорошо знала работу своего мужа, чтобы разбираться в шрамах.
Переливчатый звонок телефона заставил вздрогнуть их обоих. Мальчик проследил взглядом за Мэган, взявшей трубку. Звонил Джейк. Алекс пропал... Алекс... Тот мальчик, о котором столько говорил ее муж. Мальчик, спасенный Альянсом и ставший их подопечным. то страшное событие произошло в парке! Мэган на секунду задержала дыхание и посмотрела на ребенка.
- Темные волосы, зеленые глаза, а на боку шрам? - спросила она мужа.
- Да! Ты его видела? - Джейк понимал, что вопрос глуп, раз она знала про шрам.
- Он у нас...
Найтрейн добрался до дома за считанные секунды. В гостиной его встретил не только аппетитный запах приготовленного ужина, но и Алекс, слетевший с дивана и вцепившийся в ногу мага. Даже Джейк не ожидал такой реакции от ребенка. Он взял малыша на руки, крепко прижав к себе. Маленькие ручки обвили его шею, и снова послышались сдавленные всхлипывания. Алекс плакал. Стоявший позади Джейка Эрик едва слышно вздохнул. Иногда просто нужно выплакаться, тем более маленькому ребенку...


Джейк спустился по ступеням приюта и оглянулся на Алекса, застывшего в дверях. В руках малец сжимал того самого плюшевого пса, подаренного ему Эриком. Сам Лэнти стоял неподалеку рядом с Мэган, державшей на поводке настоящего щенка. Белого с хитрой почти лисьей мордой.
- Ну, в чем дело? - с улыбкой спросил Джейк, - не хочешь уходить?
- Мне теперь называть вас мамой и папой? - тихо спросил Алекс.
Сердце Найтрейнов радостно подпрыгнуло от слов мальчика, первых за несколько месяцев. Однако в этом тихом вопросе слышалось столько боли, что положительный ответ откладывался сам собой.
- Нет, милый. - Мэган передала щенка Эрику, а сама подошла и обняла Алекса. - Ты можешь называть нас, как хочешь.
Ребенок кивнул и обнял ее в ответ, не выпуская однако из рук игрушку. Джейк посмотрел на напарника, но тот лишь усмехнулся и пожал плечами. Это был первый настоящий шаг Алекса в этом пока неизвестном ему мире.

Часть 2. Полосатое доверие.

Полосатое доверие.

Восемь лет - это уже солидный возраст. Достаточно солидный, чтобы выкинуть какую-нибудь поистине героическую глупость. Например, залезть на дерево, чтобы достать яркий жизнерадостный шарик, отобранный у девочки зловредным ветром. Простая задача для восьмилетнего мальчика. уверенно карабкающегося наверх. Если, конечно, исключить то, что нужная ветка, удачно поймавшая трепыхающийся шарик, находится аккурат над тигриным вольером.
"Надеюсь, я достану этот шарик до того, как вернется Эрик" - тихо выдохнул Алекс, осторожно продвигаясь вперед.
Шаг, еще шаг... снизу быстренько образовалась охающая и ахающая на разные лады толпа. Последняя розовая надежда на то, что Лэнти не заметит его самоубийственных поползновений, испарилась, предательски помахав на прощение лапкой. Алекс замер на секунду, осторожно перенеся вес на другую ногу, затем потянулся за блестящей ниточкой, удерживающей воздушный шар на месте. ну вот... Ну еще пару сантиметров... Пальцы крепко схватили ниточку, когда снизу раздался радостный крик девочки:
- Спускайся!!!! Мама купила мне другой шарик!!!!!
- Ну, как вовремя. - фыркнул Алекс.
Простейший разворот оказался роковым. Нога соскользнула с ветки, и мальчик, довольно неудачно приземлившись, оказался в вольере. За спиной уже по ту сторону решетки кто-то испуганно вскрикнул. Женщина...
- Алекс, только не шевелись! - раздался тихий осторожный голос Эрика. - Мы тебе поможем.
Ребенок кивнул. То ли сломанная, то ли просто сильно ушибленная нога полыхала болью, однако обращать на это внимание не было времени. На Найтрейна-младшего пристально смотрели три тигриных взгляда, несколько удивленные внезапным вторжением на их территорию. По рассказу Лэнти Алекс, конечно, знал, что этих кошек выратсили в неволе, однако функцию хищников у них никто не отменял. Всего два пружинистых шага и один прыжок. Один мощный прыжок... Алекс закрыл лицо руками, в слабой попытке защититься. Крик Эрика слился с рыком тигра, а затем все стихло. Прошла пара напряженных минут, потом ребенок почувствовал, как в руку ему тычется что-то мокрое и холодное, и что-то щекочет кожу. Тигриный нос... Алекс осторожно убрал свою "защиту" и открыл глаза. Большие кошки столяи вокруг него, словно защищая, охраняя, как своего тигренка. Мальчик растерянно моргнул и посмотрел на бледного, как полотно, Эрика, активно пытавшегося слиться с белой мраморной стенкой.
Лицо лизнул большой шершавый язык. Найтрейн-малдший неуверенно протянул руку и почесал тигрицу за ухом, отчего та явно прибалдела. Местный смотритель, судя по судорожным звукам, подавился воздухом. Уж ему-то был хорошо известен зверский нрав своих подопечных, а этот мальчуган из них чуть ли не веревки вьет...
Алекс попытался встать. Ногу пронзила острая боль. заставив его прикусить губу. Один из тигров скептически фыркнул, глядя на позеленевшее лицо ребенка.
- Мне надо выбраться отсюда... - побелевшими губами прошептал Найтрейн.
Тигрица склонила голову набок и несколько раз обошла мальчика, словно примериваясь. Однако вовремя сообразила, чтоперед ней не котенок, хотя по ощущениям очень был схож. Она вздохнула, шумно выгоняя воздух из своих мощных легких, а потом аккуратно легла перед Алексом. Ребенок понял все без слов. Осторожно ухватившись за мягкую шерсть, он забрался верхом на большую кошку, стараясь как можноменьше двигать пострадавшей ногой. А кататься на тигре было так приятно. В этом было что-то родственное... успокаивающее...

Уже на пути в больницу Эрик поинтересовался у завернутого в одеяло мальчика:
- Ну, и зачем ты это сделал?
- Она плакала. Мне стало ее жалко. - просто и ясноответил Алекс, глядя в окно.
- И ты решил покрасоваться.
Ребенок потупил взгляд.
- Все ясно! - выдохнул Лэнти, затем взглянул на Найтрейна-младшего, покусывающего от боли губы и добавил: - Ты знаешь, в таких случаях детям можно плакать.
- Вальтаары не плачут! - гордо надулся Алекс.
Эрик усмехнулся. Мальчик слишком много времени проводил за книгами, на страницах которых жили многочилсенные легенды о Вальтаарах - легендарных стихийных магах. Отсюда и был виден результат.
- Ага... Значит теперь ты решил стать Вальтааром? А раньше хотел быть детективом.
- Одно другому не мешает. - обиженно буркнул малец.
- Хотя, если хочешь стать Вальтааром, тебе нужно больше кушать. - Лэнти окинул взглядом хрупкую фигурку ребенка.
Алекс на секунду задумался, затем замотал головой:
- Нет!!! Толстым Вальтааром я быть не хочу!!!!

Еще позже, разглядывая в коридоре больницы новенький гипс, на котором отошедший от шока Лэнти успел нарисовать следы кошачьих лапок, Алекс мысленно представлял предстоящий разговор с приемнымиродителями.
- Эрик, - позвал он своего "дядю", - а давай скажем, что я просто упал...
- Ну да. Они поверят, а потом увидят все в вечерних новосятх. Ты хоть знаешь, сколько там камер щелкало? Нет уж! - Эрик поднял мальчика на руки и направился к выходу. - Лучше встреть Судьбу, как настоящий Вальтаар. Если что, тигры - твои свидетели... Вот скажи мне, Алекс Найтрейн, кто ты и какие Боги на твоей стороне, что даже эти кошки от тебя без ума???

Часть 3. Целитель.

Драббл 3. Целитель.

"Издревле вальтаары считались потомками Древних Богов, пришедшими, чтобы исправить ошибки миров..."
Несмотря на все надежды Джейка, Алекса пришлось отправить в обычную школу. Ни один из стихийных кристаллов не среагировал на магию, текущую в кров мальчика. Как сказали Магистры: "Ее в нем просто нет". И все. Точка. Никакие просьбы Найтрейна-старшего не помогли. Впрочем Найтрейна-младшего простая школа тоже не устраивала, но выбирать ему не приходилось. Без соглассия кристаллов путь в Альянс был закрыт раз и навсегда.
Его не интересовали точные науки. Он их ненавидел. Зато его невозможно было оттащить от истории и иностранных языков, причем с последними вообще была отдельная история. Порой складывалось ощущение, что Алексу достаточно было услышать всего несколько слов, чтобы в достаточной мере понять язык и его основы. И хоть Найтрейн-малдший и старался тщательно скрывать свой "талант", иногда это все же проскальзывало.
"Вальтаар это не приходящее звание. Это сущность. Так же, как люди рождаются людьми, а звери - зверьми."
- Так кто же тогда вальтаары? Люди или звери? - спросил учитель, явно заинтересованный докладом своего ученика. Он еще никогда не видел, чтобы кто-то с таким жаром рассказывал об этих легендарных магах. было видно, что мальчик перечитал гору книг и даже отыскал такие факты, которые не все археологи, историки, мифологи знали-то. Например, древний рисунок вальтаара, выполненный на куске пергамента. Если бы не чешуйчато-роговые пластинки, частичнопокрывавшие лицо, руки и спину, то вальтааров вполне можно было принять за ангелов. образ как раз дополняли большие перистые крылья...
- Это связуещее звено между людьми, зверьми и природой! - Алекс странно повел плечами, будто у него зачесалось между лопатками. или там, где должны расти крылья. - Именно поэтому магия вальтааров так естественна. Она идет от самой природы. Она их наполняет и дает им жизнь.
"И еще ее так трудно заметить" - грустно вздохнул про себя ребенок.
Учитель кивнул и велел продолжать. Однако повествуя дальше свой доклад, Алекс начал чувствовать, что что-то не так. Неправильно. не должно быть. И это чувство усиливалось с каждой минутой. Один урок закончился, на смену ему пришел другой. Остаток учебного дня найтрейн просидел, как на иголках, ловя на себе подозрительные взгляды преподавателей. Стрелки часов издевательски замерли в одном месте и не хотели двигаться, давя на уши тяжелым молчанием. Наконец, когда прозвенел последний звонок, Алекс практически сорвался со своего места, но столкнулся в дверях с тремя одноклассниками. На их лицах замерли странные усмешки.
- Ты правда веришь в вальтааров? - засмеялся один из них.
- Я могу верить в кого угодно. - спокойно ответил Найтрейн. - Это не запрещено законом.
проходивший мимо учитель замер. слишком странно было слышать подобные слова из уст девятилетнего ребенка. Хотя, если учитывать, кем работает его отец...
- Но ведь это просто сказка! - выпалил другой мальчик.
- А ведь для кого-то люди - это тоже сказка. - расплывчато ответил Алекс, закидывая сумку на плечо и направляясь к дороге.
Он видел, как подъехал Джейк, который практически всегда встречал его после школы. Чувствовал удивленные взгляды одноклассников и учителя. что ж, он задал им загадку, а ответ на нее они ищут пусть сами...
На лице Найтрейна-старшего как обычно сияла улыбка, однако сегодня она была фальшивой, как маска. В груди Алекса снова зашевелилось странное ощущение чего-то страшного и непоправимого.
- Как прошел день? - поинтересовался Джейк, стараясь вести себя так, словно ничего не произошло. Сын какое-то время для вида повозился с ремнем безопасности, а затем посмотрел на Найтрейна-старшего. По глазам... по этому взрослому взгляду Джейк понял, что Алекс каким-то образом узнал. Или нет. Скорее почувствовал, что произошло. Загадочное обостренно шестое чувство, не раз выручавшее Найтрейна-младшего. И он уже слишком хорошо знал профиль работы Альянса...
- Кто-то пострадал?
- Да. - Алекс смотрел на лицо, резко изменившееся в цвете. на побелевшие от напряжения костяшки пальцев, вцепившихся в руль. На плескающуюся в карих глазах острую боль. и он уже знал ответ.
- Эрик?
Джейк не ответил ничего, лишь завел машину и направился в госпиталь. Кормить мальчика оптимистичными сказками о том, что все будет хорошо, язык не поворачивался. Да и Алекс моментально распознал бы ложь. А так может хоть попрощаться успеет.
Найтрейн сглотнул тяжелый ком, стоявший в горле, и открыл дверь палаты. В нос ударило запахом стерильности и боли. Видеть своего обычно энергичного напарника столь неподвижным было невыносимо. Еще хуже было видеть неподвижно замерший взгляд сына, страх, ужас и панику в его зеленых глазах. Джейк видел, как на негнущихся ногах, Алекс подошел к кровати, и хотел его остановить, но врач. стоявший рядом, покачал головой. Ребенку нужно проститься, иначе будет только хуже... Двое сужчин замерли в проходе и молча наблюдали, как Алекс положил одну руку на лоб Эрику, скрытый бинтами, а вторую на грудь, едва заметно поднимавшуюся и опускавшуюся. скорее всего так было принято в мире Алекса... Так было принято прощаться... Мальчик закрыл глаза и прерывисто вдохнул. Прошло несколько минут, а может всего лишь секунд, прежде чем ребенок повернул голову и лучезарно улыбнулся:
- Ему больше не больно!
Найтрейн уже не знал, то ли ему радоваться первой улыбке сына, то ли пугаться страшной двусмысленности его слов. Врач, побледнев, кинулся к Лэнти, но вдруг замер. Его больной.... его умирающий больной, жизнь в котором едва теплилась, открыл глаза и начал возмущаться по поводу того, что его снова запихнули в этот чертов госпиталь. Джейк посмотрел на Алекса, донельзя довольного тем, что все получилось. Так вот почему ни один из кристаллов не среагировал. Дар Целителя не принадлежал ни к одной из стихий. И ведь это был не просто порыв. Это были уже вполне развитые и хорошо контролируемые способности. Найтрейн облегченно улыбнулся и устало прислонился к косяку, наблюдая за отчаянно хохочущим Алексом, попавшим в объятия Эрика.
Теперь Алекс Найтрейн сможет вернуться в Альянс!

Часть 4. Переходный возраст.

Часть 4. Переходный возраст.

Первые лучи солнца робко проскочили в комнату через большое окно. Они скользнули по светлому рисунку обоев на стенах, по страницам книги, забытой на столе, замерли на мягкой подушке, упавшей с кровати на пол. Большой белый пес открыл глаза и сонно посмотрел на утренних нарушителей. Затем поднялся, взял подушку зубами, согнав солнечных зайчиков, и положил обратно на кровать.
Алекс тихо вздохнул во сне и перевернулся на другой бок. Легкое дуновение ветра, едва заметное прикосновение к лицу. Просыпайся... Мальчик открыл глаза и некоторое время смотрел на подушку перед собой, затем перевел взгляд на хитрую белую морду.
- Доброе утро.
Пес радостно завилял хвостом и лизнул хозяина в лицо. Ветер приветственно шевельнул занавесками, принеся в комнату запах утренней росы на траве, шелест листвы и щебет мелких пташек на дереве.
- Да, да, я уже встаю...
Неизвестно, откуда взялась привычка бегать по утрам, но тем не менее она в жизни Алекса она появилась. Ему нравился утренний еще спящий город, окутанный легкой дымкой тумана и свежести. Нравилось бежать по пустым улица, встречая лишь редких прохожих, по большей части устало возвращавшихся с ночных смен домой. В теплые и уютные постели. Найтрейн никогда не бегал по одному и тому же маршруту. Каждый день начинался с новых дорог и тропинок, раз за разом открывая не изученные до этого части города. Этот город тоже нравился Алексу. Этот город всегда удивлял и открывал неизведанные свои закоулки даже тогда, когда мальчику казалось, что он уже все знает. Вот как сейчас...
Найтрейн удивленно остановился перед маленьким магазинчиком, который ранее никогда не замечал. Он в принципе и этой небольшой улочки никогда не видел, хотя раньше часто бывал в этих местах. Данте, всегда сопровождавший Алекса в его утренних пробежках, замер, принюхиваясь к одному ему уловимому запаху. А за стеклянным барьером витрины на темной бархатистой ткани лежали разные древности. Их выдавал не вид. Совсем нет. Предметы, множество десятков или даже сотен лет, созерцавшие течение жизни, были пропитаны насквозь Древней магией, которую так четко и явно даже через стекло ощущал мальчик. И среди всего так едва-едва уловимо проскальзывала какая-то ниточка из прошлого. Из его прошлого... Там, среди множества прекрасных и уникальных предметов было что-то притягивающее Найтрейна-младшего. Данте внимательно посмотрел на хозяина, на его неподвижный взгляд, прикованный к витрине этого дома. Даже не к витрине, а к неизвестной глубине, скрывавшейся за стеклом. Если бы только можно было зайти и посмотреть... Но сейчас было очень рано. А на магазине даже не было вывески, на которой были бы указаны часы работы. Алекс взглянул на часы, затем снова на витрину. Что ж... придется вернуться сюда после занятий. Мальчик уже собрался было уйти, когда рядом с ним кто-то остановился. Это было довольно странно, что Алекс даже не услышал шагов.
- Не думал, что у меня будет такой ранний посетитель. - голос выдал во владельце магазина, открывающем дверь, эльфа. Впрочем, заостренные кончики ушей, выглядывающие из под прядей волос, только подтвердили это. Мальчик даже ведь не почувствовал его приближение, настолько привлеченный чем-то, что находилось там, за этой дверью...
- Ну, заходи. - Улыбнулся эльф.
- А можно? - Как-то неловко спросил Алекс.
- Конечно. Для чего же еще существует мой магазин. - Хозяин магазина удалился в подсобное помещение, оставив Алекса на пороге.
Данте упорно отстранил мальчика и вошел первым, внимательно присматриваясь ко всему и принюхиваясь, не затаилась ли где опасность. Но опасности не было, и Найтрейн сам прекрасно это знал. внутри царила приятная полутьма, мягкая и успокаивающая. В воздухе витала та самая Древняя магия, которая и завлекла сюда ребенка. Оружие, амулеты, кристаллы и камни, древние фолианты и свитки. Но ничего этого уже не волновало Алекса. Его взгляд был прикован к двум мечам крест-накрест висевшим на стене на специальной деревянной подставке в виде щита с гербом. Точнее один из мечей. Искрящаяся под пробившимся сквозь стекло лучиком солнца сталь клинка с темными разводами. Оплетенная чем-то явно мягким и белым рукоять, на навершии расположился огненно-красный камень, в сердце которого уютно свернулся клубком тигр, отливающий металлом.
- И почему я так и думал. - размеренно произнес эльф, облокотившись на прилавок.
- Что вы думали? - спросил Алекс, не отрывая взгляда.
- Что тебя привлек сюда именно этот меч. - Он осторожно снял со стены оружие и протянул мальчику. - Возьмешь?
- У меня нет денег... - пробормотал Найтрейн, рука которого уже словно по своей воле потянулась к рукояти меча. Тишину прервал писк часов на запястье Алекса.
- Простите, мне пора на занятия. - Выпалил мальчик, спиной пятясь к выходу, затем развернулся и быстро выбежал на улицу, направившись в сторону дома.
Эльф снова улыбнулся и убрал меч на место, твердо уверенный в том, что мальчик вернется. Конечно, вернется. Зов предназначенного ему меча трудно игнорировать. В дверной проем заглянул другой эльф, светлые длинные волосы которого эффектно прикрывала черная с черепушками бандана. Темная рубашка и черный джинсы, на поясе которых болталась довольно-таки большая, но практически невесомая цепь из причудливо-закрученных звеньев, дополняли странный образ, столь необычный для данной расы. Однако эльфу это бесспорно шло.
- Кто это был?
- Будущий хозяин меча.
Алекс бежал по улице, подоняемый уходящими минутами времени, и пытался выгнать из головы прочно засевшую картинку меча. Поначалу ничего не получалось, и мысли все время возвращались к тому необычному магазинчику и его владельцу, казалось бы видевшему мальчика насквозь. Но затем пришли совсем другие мысли. Довольно-таки грустные и обреченные... А ведь очень скоро ему исполнится двенадцать лет. Знаменательная дата... В двенадцать лет вальтаары получают своего Покровителя - одного из четырех Великих Созданий. Однако Алексу это не светило. Для него не пройдет Церемония, он не увидит великолепные статуи, выполненные из редкого и очень прочного Горного Вертэна - голубоватого камня с темно-синими прожилками, отдаленно напоминавшего здешний мрамор. Не увидит и Церемониальную площадь, в центре которой на испещренном древними символами мозаичном круге и располагались эти статуи. Не получит доступ к своей истинной магии, испокон веков живущей в вальтаарах, но спящей до определенного времени. Ничего этого не произойдет. Потому что ничего этого здесь нет и не было, а координаты своего родного мира Найтрейн-младший не помнил.
Дом встретил тишиной и приятным ароматом свежеиспеченного хлеба. Мэган и Джейк уже ушли на работу, оставив для Алекса на столе завтрак и записку с пожеланием удачного дня.
Душ, завтрак, сбор сумки... Данте спокойно наблюдал за всеми передвижениями мальчика со своего места рядом с камином. Пес всегда следовал за хозяином, куда бы тот ни пошел, но прекрасно знал, что в Альянс ему нельзя. поэтому даже не напрашивался. Найтрейн застегнул форменную куртку и взглянул в зеркало, пригладив слегка растрепавшиеся черные волосы. Отражение... Внутри снова больно колыхнулось смутное ощущение чего-то забытого. Словно вот так вот когда-то он уже смотрел на свое отражение, но тогда все было по-другому. Отражение было другим... Алекс положил руку на холодную поверхность зеркала, отражение поступило точно так же.
- Почему? - тихо спросил мальчик, ни к кому не обращаясь. - Почему я не могу вспомнить?
Однако зеркало не ответило, а Данте лишь вздохнул на полу, не в силах ничем помочь хозяину. Алекс улыбнулся и почесал пса за ухом.
- Не скучай.

На практических занятиях по магии Алекс присутствовал, но никогда не участвовал. Сидел в сторонке, прикрытый блокирующим магию щитом, и наблюдал за поединками. За поединками, за тактикой, за стратегиями ведения боя. Хотя последних двух пунктов в учебных боях начинающих магов почти пока и не было, наблюдения все равно приносили плоды...
Библиотека Академии Альянса была огромной. Сотни старинных свитков, фолиантов, книг стояли на стеллажах, придавая помещению некоторую загадочность, величественность, а также уют и спокойствие. Столы находились на таком расстоянии друг от друга, чтобы не мешать сидящим за ними людям, даже если будешь разговаривать. Шепотом, конечно. И уж естественно, что твой шепот не услышит тот, кто сидит через ряд, уткнувшись в какую-то толстую книгу.
- Сегодня он опять просто сидел и делал вид, что наблюдает...
- Не понимаю, зачем его сюда приняли... у него же вообще нет никаких способностей к магии...
- Говорят, он целитель...
- И ты в это веришь? Да его приняли сюда только из-за просьб его ПРИЕМНОГО отца...
Алекс вздохнул и перевернул страницу. Сидящая через ряд от него группа учеников, именующих себя его одноклассниками, явно думала, что он их не слышит. Да он и не должен был слышать, вот только слух слишком острый. ЧТо поделать, природное... Найтрейн скосил глаза и заметил среди группы некоторых учеников постарше. Ну, понятно. Могли бы хотя бы не акцентировать слова, он и без них прекрасно знал, что Джейк и Мэган - его приемные родители.
- Думаешь? - вслух спросил Алекс, не поднимая головы.
Одноклассники вздрогнули и посмотрели на него. Никто не ожидал, что Найтрейн их слышит. Ножки деревянного стула под одним из мальчишек вспыхнули ярким огнем и тут же погасли, рассыпавшись пеплом. Послышался звук упавшего тела, затем сдавленные возгласы остальных. Алекс улыбнулся уголками губ. Довольны? Оказавшийся на полу Нэйт был в группе огня, но такого приема он явно еще не встречал. С губ Алекса не сорвалось ни одного звука, однако видно было, что пламя он прекрасно контролировал. Но как... А кроме них в библиотеке никого не было.
- Только из-за просьб, говоришь? - Книга со стола перед Нэйтом сорвалась с места, поддерживаемая потоком воздуха, и с глухим звуком захлопнулась в миллиметре от носа мальчика. Найтрейн даже не взглянул на него, продолжая изучать схему Печати Переноса.
- Алекс Найтрейн!!! - прогремел в воздухе голос Куратора. - Что вы себе позволяете?! Притом в библиотеке!
Алекс встал со своего места и выпрямился, смотря прямо в глаза Куратору.
- Вы определенно знаете, что вас ждет! Хотя ладно... - голос женщины смягчился. - из уважения к вашему прошлому и к вашему отцу ограничимся выговором, так что...
- Не надо!!! - взъярился Найтрейн-младший. - Не надо уважать мое прошлое и привлекать сюда Джейка!!!! Я сам отвечу за свой поступок!!!
Зеленые глаза полыхнули огнем. Одноклассники в немалом шоке наблюдали за сценой. Найтрейн оказался не таким уж и тихоней... Куратор выдохнула:
- Хорошо...

После определенного наказания, полагающегося ему за нанесения материального урона Академии и морального ущерба однокласснику, Алекс сидел в одном из кабинетов прикладного искусства и строгал новые ножки для стула. Инструментами, без всякой магии. В дверном проеме показался Найтрейн-старший.
- Алекс?
- Да, Джейк?
- Что ты делаешь?
- Стул.
- Можно было просто купить новый.
Мальчик отложил деревяшку в сторону и посмотрел на приемного отца.
- Я его сломал, значит сам должен починить.
Найтрейн-старший удивленно приподнял брови. Такого количества упрямства в Алексе он еще не замечал. Что это было? Переходный возраст?
- Зачем ты это сделал? - Джейк взял одну из готовых ножек и стал прикручивать ее к стулу, ребенок посмотрел на него, но ничего по этому поводу не сказал, зато ответил другое:
- Потому что я не хочу, чтобы думали, что я попал сюда только из-за твоего влияния.
- И ты выбрал такой способ?
- Да.
Они некоторое время молчали, заканчивая работу, затем, когда последний винтик был закручен, Джейк встал и посмотрел на сына.
- Что ж, это твое решение. И ты сам принял последствия за свой поступок. - он вздохнул. - Пошли домой, Мэган испекла твой любимый пирог, а Данте уже столько километров по дому намотал в ожидании, когда же ты придешь.
Найтрейн-младший улыбнулся и последовал за ним. Вот именно такую улыбку мальчика Джейк и любил. Счастливую и открытую, но в то же время немного грустную.
- Когда ты успел обучиться магии огня и воздуха?

Периодические пропажи Алекса неизвестно куда Найтрейны заметили недавно. Да, конечно, мальчик и раньше надолго уходил из дома и бродил по городу, изучая его, но потом он все увлеченно рассказывал. А в этом случае молчал. Все списывалось на переходный возраст, но беспокойство распирало Джейка. Алекс изменился. У него появилась маска, говорящая, что все хорошо в то время, как истинных чувств никто не знал. Однако ни Найтрейн-старший, ни Лэнти никогда не пытались проследить за ребенком. Кроме этого раза. Неизвестно, что руководило Джейком, пока он следовал за Алексом. Словно что-то подталкивало его, говоря, что сейчас самое время узнать ответ. Это что-то привело его в старый лес, находящийся за пределами города. На некоторое время Найтрейн потерял мальчика из виду и теперь стоял посреди большого величественного леса, озираясь по сторонам. До его слуха донеслись голоса. Один из них принадлежал Алексу, а второй... второй был странным. Словно шелест пламени... В паре десятков метров обнаружилась небольшая полянка, диаметром примерно десяти метров, уютно скрытая от посторонних глаз плотной стеной кустарника и деревьев. Луч солнца, пробившись сквозь крону деревьев, ласкал траву и плескался на поверхности небольшого ручейка, выбивающегося из-под камней. На одном из больших валунов сидел Алекс, рядом с которым стоял... огненный человек... Джейк помотал головой, надеясь, что ему почудилось. Однако, это действительно было так. Очертаниями и фигурой нечто действительно напоминало человека, и даже просматривалось некое подобие одежды, похожей на тунику монахов-отшельников. но все тело и даже волосы были охвачены пламенем, которое периодически то исчезало на очень короткое время, то снова появлялось и танцевало небольшими язычками.
- А теперь попробуй создать огненный вихрь, но естественно, чтобы никто не пострадал.
- Но это намного сложнее, чем мы проходили вчера. Я... я не смогу...
- Ты боишься. Если ты будешь бояться, то никогда не сможешь овладеть этой магией. Я знаю, что ты спалил стул, не причинив тому человеку ни малейшего вреда. Значит сможешь и это. Это легче, чем кажется. просто сосредоточься.
Алекс выбрал в качестве цели небольшой кустик посреди полянки и сосредоточился на нем. Джейк моргнул, не было там раньше этого кустика... Мальчик, словно играючи, двинул кистями рук, будто что-то закручивал. Но не было ни единого слова, не было той вербальной магии, которой обучают в Академии. Вокруг небольшого корявенького куста расцвел огненный вихрь, закрутившись вокруг растения и скрыв его сплошной стеной, затем распался, оставив на земле небольшой выжженный участок травы... и целехонький кустик. Огонь улыбнулся, Алекс тоже. Он был способным учеником, и его Учителям это нравилось. К выжженной земле прикоснулась женская рука, под которой тут же распустились новые зелененькие травинки и какие-то мелкие листочки. Женщина поднялась и посмотрела на мальчика.
- Ты быстро учишься.
Джейк присмотрелся. У женщины была немного землянистый цвет лица, одежда, состоящая из коры и листочков и длинные волосы, цвета пшеницы. в маленькие косички, оплетенные вокруг головы наподобие обруча были вплетены цветы. Земля...
- Спасибо, что обучаете меня. - улыбка Найтрейна-младшего на сей раз вышла немного грустной.
- А ты думал мы откажемся? Ты - часть природы. Часть нас самих. - И они исчезли. Вспышка огня и вихрь листьев...
- И долго ты там стоять собираешься? - поинтересовался Алекс, гладя ластившегося Данте.
Джейк вышел на поляну и осмотрелся.
- Ты все это время знал, что я здесь, не так ли?
Найтрейн-младший кивнул.
- И все это ты показал для меня.
Найтрейн-младший снова кивнул.
- И то, что привело меня сюда...
- Ветер. Они сказали, что это будет лучшим извинением.
- За что?
- За то, что подвел тебя в Академии... Я подумал, что простого извинения будет мало. Они сказали, что я должен показать тебе правду.
- Кто они?
Алекс удивленно поднял голову.
- А ты их не узнал? Это были Стихии...

Часть 5. Обучение.

Часть 5. Обучение.

-Папа!!!
Джейк рывком сел на кровати, пытаясь поймать заблудившееся в груди дыхание. Сердце бешено колотилось в груди, в такт ему сочувствием откликалась темнота вокруг. В комнате отдыха, где спал Найтрейн-старший, стояла сонная тишина, однако в ушах звенел голос сына. Папа.... это был первый раз. когда Алекс назвал Джейка папой, и это было последнее слово, прежде чем какая-то тварь утащила его в портал. Найтрейн сглотнул тяжелый горький комок, не дававший ему дышать уже около пяти месяцев. Алекс пропал. Не защитил.... не уберег....


Он не знал, где он находится, не знал, сколько времени прошло. Порой ему казалось, что минули годы, но детские исхудавшие руки не были этому доказательством. Он не знал, кем были его похитители. Он знал лишь, что от него требовали... Они хотели, чтобы он выпустил наружу своего зверя. Раз за разом... День за днем... Они испробовали все... И каждый раз он снова и снова оказывался в маленькой темной клетушке, где-то глубоко под землей. Холодный, в некоторых местах изрядно проржавевший металл приятно охлаждал ноющие синяки, ставшие постоянным украшением бледной кожи. Раз в день подавался кусок непонятного хлеба и кружка с еще более странным напитком. но чтобы не умереть, приходилось все это чуть ли не силком заталкивать внутрь. Он уже порядком устал удивляться собственной живучести, устал злиться на молчавшие решетчатые стены, устал кричать от безысходности в пустоту. единственное, что у него оставалось - это призрачная надежда, на то, что рано или поздно он найдет отсюда выход...
Их требования становились все жестче... Зверь... им нужен был его зверь... О котором даже он сам имел весьма смутное представление... И они его дождались...
Они едва упомянули о смерти Джейка, но Алексу этого вполне хватило. Он почувствовал, как внутри него рождается огонь, как все тело захватывает обжигающая ярость и как в груди клокочет звериное неистовое рычание. Зверь вырвался из под контроля, и Найтрейн не мог ничего с этим поделать. Но не мог контролировать сам себя. Лишь слышал, как сминается металл и ломается дерево. Слышал треск камней и крики его собственных мучителей. Но не видел ничего, кроме белой пелены и пару раз мелькнувших серебристых перьев. Перьев... Сквозь туман и ломоту в голове Алекс пытался понять откуда там взялись перья... Крылья...
Лишь когда ярость получила то, что хотела и ушла, оставив темноту, Найтрейн смог прислушаться. Стояла тишина, звенящая мертвая тишина, спутником которой являлся тяжелейший запах гари. Алекс вновь мог ощущать собственное тело, но не мог пошевелиться. Лишь чувствовать постепенно пробирающий до костей холод и мокрую траву, колющую голую спину. Воющий между стонущими камнями ветер, что-то пытался сообщить мальчику, но тот его не слушал... Не слышал... Из мира Алекса исчезли даже звуки, оставив его барахтаться где-то на краю своего собственного сознания. Однако все вернулось с голосами. Два незнакомых голоса, один неизвестный язык. Даже с его лингвистическим даром, Найтрейну понадобилось не менее получаса, чтобы разобраться в том, что говорили незнакомцы.Два тихих спокойных баритона.
- Ты с ума сошел? Ты собираешься сделать его вампиром???
- Вампиром он не станет, успокойся, но моя кровь - это единственный быстрый способ избавиться от всей той гадости, что в него влили...
Алекс попытался вникнуть в такое длинное предложение, но не смог, почти не смог. про вампира и про кровь он уловил совершенно четко. По позвоночнику пробежал холодок. Где-то в районе запястья резанула боль, острая, словно от лезвия. Кожа ощутила прикосновение. Слегка холодное, липкое...
- А я думал ты его кусать будешь...
- Ну что я, совсем зверь что ли?! - буркнул один из баритонов, снова унося с собой все звуки.

Когда Алекс, наконец, смог открыть глаза, перед ним маячило что-то пушистое. Рыжее... с огромными голубыми глазами... где-то за спиной мехового шарика трепетали крылышки и мелькал хвост... Мелкочешуйчатый такой... с острым наконечником... как у дракона... Мальчик отмахнулся, на что получил порцию ворчаний, источником которых совершенно определенно являлся пушистый комок. Алекс помотал головой, пытаясь отогнать странную галлюцинацию, но ничего не получилось. Существо что-то мурлыкнуло и унеслось наружу, дав Найтрейну шанс осмотреться. Маленький деревянный домик казался очень уютным. В нем абсолютно не чувствовалось искуственности, как если бы он был сделан чьими-то руками. Дом словно был частью дерева. Большого древнего дерева... Эльфы... Алекс замер. Эльфов он видел в Городе часто, но увидеть их в настоящей среде обитания... Мальчик соскочил с небольшой травяной постели и тут же едва не уткнулся носом в пол. И уткнулся бы, если бы его не подхватили чьи-то цепкие лапки, твердо вцепившиеся в ткань рубашки. Зеленый полог откинулся, и в домик влетел кто-то еще, при ближайшем рассмотрении оказавшийся эльфом. В принципе, кого же еще можно было ожидать...
- Ну и чего ты сорвался? - поинтересовался голос, мелодичный такой. Не из тех, что он слышал ранее.
- Я... я в селении эльфов? В настоящем селении эльфов? - Эльф уложил Алекса обратно на постель, и озадаченно на него посмотрел, явно не ожидая такой реакции.
- В общем, да. Забавная у тебя реакция, малыш.
- Я не малыш. - буркнул Найтрейн, чувствуя как цепкие лапки карабкаются по спине на плечо. Слева мелькнуло что-то рыжее... и пушистое... Существо потерлось боком о щеку мальчика и что-то мурлыкнуло.
- Ну да. Смотри-ка, ты ему понравился.
- Кому ему? - поинтересовался Алекс, удивляясь про себя необычному стилю речи эльфа, более свойственному его миру и его Городу.
- Тришу. Это его так зовут. - усмехнулся эльф, наблюдая, как комок меха гнездится на подушке, рядышком с растрепанной головой мальчугана.
- Триш? - Найтрейн осторожно прикоснулся к мягкому меху, зверек заурчал. - А кто он?
- Дракон.
- Дракон??? Но я думал, что драконы... эээ.... ну, больше что ли...
- А много ли ты драконов видел?
Алекс смутился, пальцы начали теребить шерстку странного дракона, отчего мелодичное мурчание наполнило весь домик.
- Ну вот, своей реакцией ты меня сбил с самого главного. Меня зовут Эльлиир. Для друзей можно просто Эль.
- А мы друзья? - мальчик окончательно был сбит с толку.
- С вальтаарами по-другому нельзя. - лучезарно улыбнулся эльф, слегка дотронувшись до лба Найтрейна.
Алекс не успел даже удивиться, его сковал крепкий сон.

Он был далеко. Очень далеко. Он точно это знал. и там была комната. Большая и светлая. Магическая печать на полу пульсировала серебром, а в воздухе мелькали маленькие перышки. Серебристые перышки. Большое окно излучало теплый свет, хотя за стеклом была темнота. Бархатная темнота, мягкая и дружелюбная, изредка разрываемая цветными всполохами. Алексу показалось, что за всполохами он видел города. Сердце подпрыгнуло, при мысли о том, что где-то среди них может быть и его Город. Стекло под пальцами мальчика прогнулось, словно резина, затем лопнуло и со звоном растаяло. Всполохи цвета стали ярче и больше, и неведомые города стали четче. Города ли это... Миры... Алекс понял, это были не города, а миры. Разные миры...
Внимание Найтрейна привлекли три зеркала, стоявших рядом друг с другом. Медленным шагом он подошел к ним. В ушах гулкими ударами отдавались то ли шаги, то ли биение сердца. Навстречу Алексу шли три отражения. Три одинаковых и в то же время разных отражения. Одинаковые лица, разные взгляды. Одинаковая одежда, разные движения. И разный цвет крыльев... Черные, красные, как огонь, цвета небесной лазури... и его белые... или серебристые? Мальчик протянул руку, чтобы прикоснуться хотя бы к одному из изображений, но в центре получившегося четырехугольника четыре руки соприкоснулись пальцами. И печать на полу полыхнула...

Алекс открыл глаза и глубоко вдохнул. Перед глазами стояли три отражения. Три взгляда... Мальчик помотал головой. "Чего только не приснится" - пробурчал он, пытаясь встать с кровати. Это оказалось довольно затруднительно, потому как на груди возлежал все тот же рыжий дракончик. Мохнатый комок приоткрыл один глаз и с укоризной посмотрел на Найтрейна. Затем расправил аккуратные крылышки и потянулся, эффектно сверкнув коготками в мягком свете заходящего солнца.
- Триш значит? Может дашь мне встать?
- Вообще-то этот дракончик прав. Тебе следует еще отдохнуть. - Алекс едва не подпрыгнул, услышав знакомый баритон. Тот самый, что твердил что-то про кровь.
Мальчик оглянулся и увидел фигуру в темном плаще с капюшоном, сидевшую у входа так, чтобы падающие лучи уходящего солнца ее не касались. Найтрейн склонил голову набок, пытаясь понять, кто перед ним. Он чувствовал что-то странное, какую-то странную связь. Словно тонкая ниточка, узелок которой находился на забинтованном запястье. В голове всплыли слова... той ночи... или это была не ночь... сколько же он спал...
- Вампир? - осторожно спросил Алекс,прижимая к себе Триша. Неизвестно зачем, а может ему казалось, что так безопаснее.
Капюшон едва заметно качнулся, выдавая легкую усмешку гостя.
- Догадался или почувствовал?
- Догадался.
- Правильно. Почувствовать не мог. С вампирами ты еще не встречался и сущность запомнить не мог.
- И откуда же вы это знаете? - Алекс сузил глаза.
- Поверь, малыш, старые существа знают очень многое.
- Я не малыш... - обиженно надулся Найтрейн, наблюдая в то же время, как гость откидывает капюшон. В быстро сгущающемся полумраке комнаты сверкнули темно-алым глаза. На вид вампиру было где-то около 35-40 лет, но действительный возраст оставался огромной загадкой. Короткие темные волосы торчали в художественном беспорядке, а хитрое лицо украшали ровно подстриженные усы. Алекс удивленно вылупился на представителя кровопийц, воспетых во множествах легенд. Однако в тех же самых легендах вампиры всегда описывались, как вечно молодые существа, которым не дашь больше 25 лет на вид. А тут...
- А мне так больше нравится! - заявил неправильный вампир. - Солиднее выгляжу!
- Мысли читаете? - еще больше надулся мальчик.
- Да нет. У тебя все на лице написано. И к тому же... думаешь, я не читал все эти сказочки?
- Легенды. - поправил Алекс.
- Одно и то же.
- Легенды всегда на чем-то основаны.
- А ты думаешь сказки - это пустой вымысел? Ошибаешься, мой друг.
- О чем так увлеченно спорите? - на пороге возник Эльлиир с какой-то чашей в руках. Алекс тут же уловил приятный травяной запах.
- О сказках и легендах. - вампир едва заметно сморщился. - Присоединишься?
- Не сегодня. - эльф присел около постели и протянул чашу Найтрейну. - Так, малыш, выпей и спать.
- Меня вообще-то Алекс зовут...
- Алекс? Интересное имя, но оно не отменяет того, что ты малыш. И вообще, не спорь со взрослыми дядями. Выпей чудотворной эльфийской травки и баиньки! - вампир явно веселился, даже Триш издал какой-то звук, очень напоминающий смех.
Эль закатил глаза, затем снова протянул чашу Алексу.
- Выпей, а завтра я покажу тебе поселение. - эльф натолкнулся на скептический взгляд мальчика и добавил. - Обещаю.
Загадочная "чудотворная эльфийская травка" оказалась очень приятным травяным настоем с явно выраженным мятным вкусом. После последнего глотка Найтрейн уже и сам был не против поспать. Его охватила мягкая сонливость, сопровождаемая тихим мурлыканьем дракончика. Последнее, что услышал Алекс перед тем, как снова нырнуть в сон, было имя вампира. Тэй...
- Тэй, я тебя когда-нибудь собственноручно придушу...
- Тэйндел. Попрошу без фамильярности, сударь.
- Иди уже!
Тэйндел...


- Силенок не хватает... - сонно прищурившись, прокомментировал большой черный дракон, глядя, как Алекс уворачивается от очередного удара Эля.
- Ну, не во всем же ему гением быть. - Тэй поудобнее примостился на теплом боку друга, надежно укрытый мощным крылом от чересчур навязчивых лучей солнца. - К тому же, вальтаар берет магией, а не рукопашной схваткой.
- В умение выживать включается все. А если он окажется там, где магия недоступна?
- Мда... - вампир картинно пошевелил усами и заметил ехидный взгляд дракона. - Не сбрею. Отстань!
Алекс покосился на сидевших в сторонке "наставников" и мысленно вздохнул. С тех пор, как ему разрешили встать с кровати, и он более-менее окреп, начался настоящий тренировочный ад. "Вальтааров обычно обучают специальные наставники, прожившие всю свою долгую жизнь рядом с ними. Но поскольку, твой случай совсем другой, и рядом оказались только мы..." - приговаривал Эльлиир, раз за разом посылая мальчика на землю. Продолжать было не обязательно. Найтрейн и так прекрасно понял, что ему предстоит пережить. Обучение стихийной магии, переносу, защите. Боевым искусствам, принесенным из разных миров. Насчет этого, кстати, очень постарался "неправильный" вампир, обожающий "прыгать туда-сюда и собирать все необычное". От него и подцепил Эль манеру говорить, не совсем свойственную эльфам. Хотя, как утверждал Тэй, делая честные-пречестные глаза, эльфы везде разные. Стрельба из лука, арбалета... Тяжелее всего Алексу приходилось с мечом - он его ненавидел, причем, как ему иногда казалось, ненависть взаимная. Куда проще было держать в руках два острых кинжала, и двигаться было удобнее, да и вообще они ему просто нравились. Что стало причиной веселых замечаний распоясавшегося вампира, дескать большому вальтаару не пристало играться с зубочистками. Чуть позже пара зубочисток постоянно пришпиливала его к земле, причем так, что вырваться Тэй не мог. Ему приходилось вылезать из своего обожаемого плаща и демонстрировать окружающему миру забавные шортики в райский цветочек.
- Опять отвлекаешься? - мирно полюбопытствовал Эль, в вытянутой руке которого болтался пойманный за шиворот Алекс.
- Нееееет. - протянул мальчик и чихнул. От досады. Честно.
Эльф сдержанно улыбнулся, уже глядя на длинноногого волчонка возмущенно барахтающегося в его руке. Найтрейн никак не мог совладать с эмоциями, способствующими внезапной смене ипостаси. Не обязательно злость или испуг, причиной могло стать просто смущение, радость, возмущение... что угодно. Эль опустил вальтаара на землю и с интересом наблюдал, как тот топчется по земле, пытаясь вернуть свой обычный облик.
- Когда-нибудь я придумаю заклинание, чтобы одежда оставалась на месте. - пробурчал Алекс, упаковываясь в новые штаны, так предусмотрительно захваченные вампиром.
- Ты уж постарайся, а то на тебя одежды не напасешься. - усмехнулся Эльлиир. - И научись уже справляться с эмоциями.
- Я справляюсь! - Найтрейн надулся. - Я всегда контролирую ситуацию.
- Ага. И Призрачный замок по камушкам разнес тоже не ты! - захохотал Тэй, с удовольствием наблюдая за краснеющими ушами мальчика.
- От него это не зависит. - шумно выдохнул дракон. - боевая форма вальтаара очень трудно поддается контролю. Серебряного вальтаара тем более.
Алекс сцепил зубы, в груди снова заклокотало рычание. Губы сами растянулись в подобие звериного оскала.
- Ну, что я говорил... - Ящер внимательно посмотрел на блеснувшие клыки. - Ты же говорил, что этого не будет.
Тэй только пожал плечами.
- Я же не виноват, что его организм как-то странно устроен. И потом... Эти милые зубки появляются только, когда он злится, или идет регенерация. Правда красиво?
- Болван...
Найтрейн почувствовал на своем плече прохладную руку Эля и глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться... А чего еще он ожидал, когда увидел серебристые перышки... когда понял, что они означают... В чем отличие обычного вальтаара от серебряного? Обычный вальтаар - это просто потомок Древних Богов, наделенный их силой и призванный защищать миры. Серебряный вальтаар - это смертник, с рождения обреченный на жертву какому-либо миру. Это Оружие Древних Богов. Значит... ему суждено погибнуть, спасая какой-либо мир... банально... обидно... Алекс резко вскинул голову. "Не дождутся! Я не собираюсь умирать только из-за того, что так сказала какая-то древняя шишка на небесах!" Уголки губ дракона поднялись вверх, едва заметно, но уловимо. "Молодец, малыш!" - пронеслось в голове.
"Я не малыш!" - нахохлился белый волчонок.


Джейк сидел на полу в комнате Алекса. Из окна лился серый свет, делая комнату холодной и еще более пустой. Десять дней... уже десять дней прошло с того страшного момента. В центре города Альянс установил памятник... в память о погибших магах, защищавших мир. Более пятисот имен... и было оставлено место еще для одного. Но Джейк был категорически против, и Мэган его полностью поддерживала. Эрик отмалчивался, но и он чувствовал, что мальчик жив. Неизвестно где, но жив... В тот памятный день Найтрейн-младший был зачислен штатным магом. С какой гордостью он надевал форменную одежду и вертелся перед зеркалом, пытаясь разглядеть эмблему на спине. Эмблему Альянса и звезду боевого мага... Позже вечером он должен был пройти Посвящение и получить такой же знак на руку. Знак, который невозможно стереть и подделать. Но этому не суждено было сбыться - в их мир вторглись призраки, принеся с собой Вторую Призрачную войну, унесшую треть боевых магов...
Белый пес вздохнул, вспугнув мельчайшие пылинки, и едва слышно заскулил.
- Я знаю, Данте... Я знаю. - Джейк закрыл глаза и откинулся на стену. По щеке скатилась одинокая слеза...


- Слушай, ну если бы я тебя не знал, то подумал бы, что эльфы тебя вообще не кормят... - Тэйндел не без гордости обозревал изрядно вымахавшего за эти десять лет Алекса.
- И куда что девается? - с легкой полуулыбкой поинтересовался Дельнмиир - дракон, наконец-то, решил сообщить Найтрейну свое имя.
- Ну, и чего вы ко мне привязались? Я не худой! Я стройный! - с усмешкой ответил вальтаар, со звоном вогнав кинжал точно в середину мишени.
Десять лет, десять долгих лет... Но там, где его ждали прошло всего десять дней. Он исчез оттуда двенадцатилетним ребенком, а вернется...
- Долго еще будет длиться мое обучение?
- Столько, сколько потребуется. - лаконично высказал общее мнение дракон, без всякого предупреждения стеганув кончиком хвоста по ногам вальтаара. Вопреки ожиданию Тэя, Алекс увернулся, в прыжке кувыркнувшись в сторону. - Молодец, но не совсем.
Следующий молниеносный удар хвоста все-таки сбил Найтрейна с ног. Алекс чертыхнулся...
- Ну что за речь... - укоризненно покачал головой вампир. - И от кого нахватался?
Этот день они решили провести на вершине одной из Диких гор, где Дельнмиир на скорую руку, точнее лапу, расчистил небольшую площадку для тренировки. Небо закрыли тучи, поэтому Тэй мог открыто сидеть, не прячась под капюшон и тень от крыла дракона. Честно говоря, Алекс всегда забавлялся, глядя на маленького вампира, уютно устроившегося на мерцающей черной чешуе большого ящера. Достаточно большого. Ибо и Тэй, и Найтрейн размером не превышали голову величественного Дельнмиира.
- У меня яркий пример перед глазами. - вальтаар поднялся с земли, отряхивая тренировочный костюм. Точнее тренировочные штаны, ибо кроме них на теле вымахавшего парня ничего не было.
Столько, сколько потребуется... Эта троица во всех красках ему описала, что будет, если вальтаара-неумеху выпустить в мир. Минимум, что грозит мирам в этом случае, это разрушение одного из них. Нечаянно, конечно же. И Алекс соглашался с принятым решением, но... Там, по ту сторону, были его родители. Люди. для которых он стал родным, несмотря на всю таинственность его происхождения. Джейк безусловно догадывался, что его сын не был человеком, но от этого он становился еще более особенным ребенком. Вечно любимым и оберегаемым... Джейк, вопреки обещаниям давешних похитителей, был жив и здоров, как и Мэган с Эриком. Эль клялся, что за ними присматривают, на всякий случай, ну и чтобы сам Алекс не волновался. Но они не знали, что их сын и "племянник" жив... И от этого становилось еще больнее.
Вальтаар вздохнул и посмотрел на светло-серое небо. За прошедшие годы он отлично научился контролировать свои эмоции, но от этого легче не становилось.
- Полетаем? - тихо спросил Дель, отлично чувствуя приближающееся состояние парня, как эмоциональное, так и физическое.
Если раньше Найтрейн мечтал стать настоящим вальтааром, то теперь он ненавидел свой истинный облик. Серебристые радужки глаз, белые роговые пластинки на лбу, руках и спине и крылья цвета холодной стали. Все это выдавало его с потрохами, подтверждая то, что он не такой, как его родители. И это постоянно приходилось скрывать за искусственным человеческим обликом. Приходилось прятать крылья... но если их долго не использовать крылья, приходила боль. Острая боль в позвоночнике и самих крыльях. И тогда приходилось выбирать...
- Я не хочу. - Алекс повел плечами, в доказательство, что все в порядке.
- А кто тебя спрашивает? - усмехнулся Дель, легким движением хвоста смахнув парня с выступа.
- Жестоко. - констатировал вампир, уже успевший удобно устроиться на спине величественного ящера.
- Зато действенно.
- Закатную тишину разорвал поток изощренных ругательств на множестве языков, источником которых являлся вальтаар, все-таки распахнувший свои мощные крылья.

@темы: Рассказ, Творчество

---

Он с ней связан и не связан

[|Иона|]

у вас ссылка ваш на дневник. Поскольку Правила относительно ссылок вам должны быть хорошо знакомы, я вам не делаю предупреждения. Сразу удаляю. Еще одна провокация повлечет за собой бан. consolo

---

\ПсихО/

[Инири]

Название: \Психо/
Автор: Инири.
От автора: первый рассказ, спустя 2 года.

Очень много.

От автора:
Mой дорогой читатель, заранее стоит вас посвятить в мои «грандиозные» планы на то, что удостоится вашему взору далее после этой короткой заметки.
Этот рассказ – наверное, моя самая яркая идея, которую мне так трудно полноправно назвать повестью о чувствах и эмоциях бедной жертвы – Эрика Шипа. Нет, это будет не правильно. Этот рассказ ставит ребром несколько жизней. Но, я могу допустить мысль о том, что какие-то фрагменты, сцены, описаны не совсем полно и понятно читателю.
Не стоит искать логической цепочки событий, которые учиняют мои маленькие дьяволята. «Психо» представляет собой некую замкнутую систему – основа, которой – месть одного из братьев-близнецов за бессмысленную смерть. Однако, полноценного воплощения моей задумки не получилось, если бы в рассказе не было мистического фрагмента…
Я постаралась как можно тщательнее проработать те детали, на которые мне действительно хочется обратить ваше внимание. Все остальное, как и в прочей литературе – полет вашей фантазии. Вы можете представить себе лица главных героев такими, какими представит их ваше воображение, я даю вам лишь яркий или тусклый их образ. В какой-то мере, возможно, это не совсем правильно, однако, для полноты всей картины, перебарщивать с описанием деталей я не сочла важным, поскольку мы с вами работаем в паре. Я даю вам пищу и наслаждаюсь той картиной, которую вы представите, переваривая ее.
Можно поставить себя на место одного из близнецов, который остался совсем один. Можете ли вы представить себя в небольшом городке, где ваш путь от точки А до точки Б будет идти через трупы, еще некогда живых и радостных горожан. Сможете ли вы вкусить тот запретный плод, которым наслаждается один из моих главных героев, понять его мотивы, но при всем при этом не пытаться его осуждать.
Не стоит вас более томить ожиданием, поэтому могу пожелать вам приятного чтения.





















1

1. «Цикличность»
Один. Один силуэт в городе, близ океана. Такого теплого и приветливого, что не хочется думать совершенно ни о чем, когда воды смыкаются над твоей головой и ты тихо идешь ко дну, чтобы насладиться видами его нутра.
Белый песок, обжигающая босые ноги белая пыль. Кажется, что ты идешь по нагретому пеплу чьих-то не сбывшихся надежд. И палящее яркое солнце, от которого плавится асфальт и горит воздух освещает твой путь...
Плечи юноши, что бредет в сторону ряда аккуратных домиков, опущены, голова так же не имеет желания возгордившись подняться и позволить глазам безмолвно воскликнуть в режущую синеву неба.
Ни облачка на небе, ни птицы, ни букашки. Вместо облаков - сизый туман, который охватил маленький городок, а насекомые и птицы безвольными куклами лежат на раскаленном асфальте. Они бездыханны.
Сизый дым разносится потоками воздуха, легким чарующим вальсом, увлекая его туда, где еще теплиться жизнь...
На лице светловолосого одинокого прохожего кислородная маска, какие бывают в больницах у тяжело больных пациентов, не способных дышать самостоятельно. Сумка с ремешком через плечо. Оттянута чуть сильнее, чем положено чему-то легкому. В ней лежит небольшой, но тяжелый баллончик с кислородом.
Он смотрит в землю, но не видит куда идет, спотыкаясь о что-то мягкое, имеющее твердую физическую форму. Его стеклянные глаза смотрят в раскаленный асфальт, а взгляд его доходит до ада, если он все-таки есть там. Он повторяет растрескавшимися от жажды губами, не издавая ни звука. Сухие сорванные связки уже не могут родить даже сипа. На юном лице застыли слезы. Он повторяет одно лишь слово, пропускаемое потоком воздуха изнутри, выплескивая в этот мир всю свою беспомощность и злобу, сквозь стиснутые зубы, оставляя только мутный след на пластике своей дыхательной маски. Шесть букв. За осуществление действия, сопутствующему этому слову парень бы продал свою душу.
Эти шесть букв, после которых он попробует жить. Опять жить, но неизвестно как. Это шесть букв, складывающихся в одно слово - "сдохни"
- Так хочешь, чтобы это было не только слово? - голос. Тихий и мягкий, словно нежный шелк по коже, сожженной жестоким солнцем. Еле уловимый, настолько, что трудно понять кто это говорит женщина или мужчина.
-Да - потерянный вид сменяется озлобленностью, но выходит только воздух. Голоса нет. Рука тянется к маске, чтобы снять ее, но что-то останавливает его руку. Глаза парня отчетливо улавливают, а кожа чувствует ожоги от прикосновения чьей-то ладони. Кожа помнит жар этого прикосновения багровым следом и адской болью.
- Но на твоей душе будет смерть...чувство вины и совесть не съедят тебя? Вот смотри, секунду спустя будут слюнявить твою ногу! - громкий смех, приятный и заразительный. Но губы юноши плотно сомкнуты, он только чувствует, как покачиваются от этого хохота булыжники на мостовой.
Галлюцинация – думает юноша – я настолько обезумел, что мне слышаться голоса…господи…камни пляшут вокруг меня, словно шаманы над жертвенным барашком…
Парень остановился. Потерянный взгляд приобрел осмысленность, оторвался от земли и окинул улицу взглядом с целью найти источник этого смеха, обладателя этого голоса - тщетно. Он здесь один...живой.
-По твоему что страшней? Смерть одного человека или тысяч неповинных? - беззвучно отозвался он, прислонив руку к горлу. Боль. Вместе с воздухом по горлу пронеслась иголка боли, слишком толстая и скоростная, чтобы вытерпеть.
-Ммммм...я бы не сказал, что тысяч неповинных...каждый из них повинен в чем-то...убил комара, обокрал бедного, выкинув его на помойку, где тот отошел в иной мир...Что смерть одного, что тысячи тараканов...только польза... - смешок. Раздражающий смех, который всего несколько мгновений назад ласкал его слух - Смерть сейчас или потом...одного или десятка, тысяч, миллионов...это ирония. Злая шутка жизни, или все же коварный план неизбежности? - обжигающее прикосновение к подбородку парня. Невольно к горлу подошел комок слез, которые уже давно успели высохнуть. - так или иначе, вы сокращаете мне рабочий день...на секунду - если тысяча, на минуту - если миллион...все равно потом придется работать, работать, работать.... - жаркий шепот на левое ухо, от которого загибаются светлые волосы, плавятся и пеплом опадают на землю. Пара сантиметров, но его прическа стала заметно неровной. - так или иначе, вижу твой ответ - да...
Резкий толчок в грудь, от которого парень сгибается пополам, не в силах устоять на ногах. Темнота - он зажмурился.
Когда же он открыл свои яркие голубые глаза, мир повернулся к нему немного другим углом, теперь он поймал в поле зрения тела местной фауны и липкая волна ужаса прокатилась по его спине, спустя мгновение, легкой судорогой и онемением переходя на конечности. Сейчас молодой человек понял, что жить после этого заново он не сможет. В поле зрения попала маска, которая должна была быть на его лице, а теперь она медленно плавится на горячей дороге, вместе с телом парня…

***
Эрик открыл глаза посреди ночи.
Все так же, как когда он заснул: купе поезда, тот же стук колес за окном, родное тепло под боком - брат. Близнец, которого отличают от Эрика только ярко выраженные ключицы и более спокойный и ласковый взгляд. Но сейчас его ресницы сомкнуты. Они даже не дрожат. Дыхание спокойное, размеренное - он спит. Братик даже не почувствовал как Эрик поднялся, оделся и вышел из купе. Он продолжал находиться в царстве Морфея.
Эрик вышел в узкий коридорчик вагона и открыл окно. Облокотился локтями на перила, всего на секунду сжав медовые волосы на висках пальцами и высунул голову в открытое окно, закрыв глаза. Всего на пару мгновений. Закрыв глаза, он вспомнил о дяде.....

***
Это явно рабочий кабинет. Небольшая комната в темно-бардовых тонах с яркими мазками золота и черного цвета. Единственное окно, которое расположено напротив двери, занавешено легкой тюлевой шторой, темно-бардовые плотные шторы завязками растянуты в стороны.
Напротив окна располагается стол из черного дуба – по своему раритет в этой семье, ведь этому столу не одна сотня лет, а он по-прежнему не теряет своего шикарного внешнего вида. Витой кованый стул с контрастирующей общей мрачно-прекрасной картине, бежевой подушкой на сидении. На столе разложено множество бумаг различного содержания. Можно предположить, что здесь обитель поэта или же прозаика. Но, внимательнее присмотревшись к бумагам, можно увидеть множество различных схем и зарисовок. И теперь с полной уверенностью можно подумать, что эта комната в полноправном владении ученого-изобретателя. Со стороны противоположной стулу мирно спят два шикарных кресла, в тон интерьеру, с большими подлокотниками и высокими спинками. В таком кресле таешь по самую макушку, и, полностью вкусив наслаждение, уже не захочется подниматься из него.
Чуть позади высоких спиной располагается дверь, ведущая в коридор. Вдоль стен, высокими мощными щитами встали книжные шкафы, полки которых прогнулись под весом литературы. Корешки с различными фамилиями, целые собрания авторов, драгоценность этой комнаты…

-В подобной обстановке совершенно нельзя работать! Вы что хотите, чтобы я сошел сума? - возглас доктора, полного возмущения.
Близнецы переглянулись и расплывшись в ехидно - зловещей улыбке уставились на доктора.
Они затеяли опасную игру, правила которой менялись каждый день, однако, никто кроме них не знал этих правил и от этого, игра становилась все более интересной, нежели она могла быть, если бы братья по какому-то несчастному случаю раскрыли свои карты и сорвали бы свою победу…
-Это было бы очень приятно созерцать, док - выдал Дик, тоном, приближенным к настроению хищника, который загнал в угол свою жертву, а теперь немного глумиться, чтобы убить ее еще и морально.
-Более того, док, мысль о том, что вы свихнетесь из-за нас ласкает наше самолюбие.... - хмыкнул Эрик, рассматривая свой ровный маникюр, устраиваясь на подлокотнике кресла, что стояло напротив стола черного дуба, коротко посмотрев на своего брата – близнеца. – Вы ведь знаете, что отец был против ваших разработок. Вы понимаете, ЧТО может произойти, если ваши разработки купят военные?
Доктор молчал, он пытался держать невозмутимость, однако, внутри сверкнула молния неуверенности в своей правоте. Он ведь творил, создавал великое изобретение ради того чтобы просто создать и быть довольным своей великой идеей, которую ему удалось воплотить в реальность…
-Вы два чертенка…- мужчина хотел было ударить кулаком по столу, однако взгляд и тон Эрика, заставили его вздрогнуть.
-Чертенка? – губы Эрика расплылись в самодовольной улыбке – док, берите выше, мы два дьяволенка… Черт…я почти оскорбился…- он приложил подушечки пальцев ко лбу и тяжело вздохнул.
Дик лишь улыбнулся, глядя на брата. Его это крайне забавляло…

***
Эрик открыл глаза, тяжело вздохнув полной грудью. Поспешно закрыл окно и направился обратно в купе.
-ты еще успеешь сойти сума, дорогой дядя Эндрю….


2. Бесконечный вторник.
-Док всегда любил, хоть и не говорил и возмущался, когда мы глумились над ним. – печально вздохнул Дик, посмотрев на близнеца с укором, сидя на подлокотнике одного из кресел, что спят напротив стола в кабинете доктора Эндрю. - только надо же знать меру, брат... - почти неслышно закончил парень, облокотившись спиной на спинку кресла.
-Да какая теперь разница, Дик! он сдох! - Эрик сжал ладонями виски, отошел от тела доктора Эндрю Шипа, которое тихо сидело на своем стуле, опустив голову с потемневшими от крови пшеничными волосами. Паренек тихо засмеялся. Монотонно, словно юноша был психически болен. Вид Эрика и его поведение говорило об обратном. Он был полностью здоров психически и физически. Возможно, он просто немного увлекся своей игрой.
-Завтра, когда он ОПЯТЬ проснется, обещай, Эрик, что ты наконец перестанешь перебарщивать - немного прохладно отозвался Дик, поднявшись с подлокотника, тряхнув светлыми короткими волосами, продолжая с укором смотреть на брата. Ему нравилась эта игра, но только до определенных моментов, например, таких как сейчас. Уходя из комнаты в коридор, сунув руки в карманы своих голубых джинс, поправив перед этим ворот своей черной рубашки с коротким рукавом, Дик бросил последний взгляд на тело своего дяди и на брата, который что-то вытворял с прической умершего, и закрыл за собой дверь.
-Еще чего...- неслышно произнес парень и его тонкие губы расплылись в кривой ухмылке. Эрик делал из слипшихся от крови волос рожки – если я чертенок, то видимо ты стоишь на ступень выше, мой дорогой дядя. - Ладонь накрыла побледневшую щеку мужчины и, приподняв его голову, Эрик присел на край стола, заглядывая в лицо Эндрю – какой же ты все-таки самодовольный урод… - тихо прошептал паренек, отпуская руку и слыша хруст позвонков.

***
-да да да!!! - вопил док, отодвинувшись от микроскопа - вы маленькие пузыри не на что не годитесь, даже клетки ваши источают желчь, так что вы теперь, мои дорогие мальчики сами по себе, пакуем вещи и выматываемся из моего дома! - Эндрю поднялся со стула, провел костлявой ладонью по своим пшеничным сальным волосам и медленно подошел к близнецам, что бы выгнать их за дверь, угрожая грязной от прикосновения к волосам рукой Эрику. Тот расплылся в странной улыбке, так и не вынимая на протяжении всего монолога и до этого томного молчания мужчины рук из-за спины.
Когда Шип перевел взгляд на Дика, док почувствовал боль в пальцах. Бросив резкий взгляд на второго мальчишку и на руку, он обнаружил, что Эрик держит окровавленные садовые ножницы, а четыре пальца доктора Шипа, рефлекторно дрожа, лежат рядом на красной ковровой дорожке. Дик не сдержал смех, отойдя от брата и дока
- смотрите, червяки!!! - заходясь приятным и заразительным смехом, он направился прочь по коридору, в сторону столовой.
Эрик поднял отрезанные пальцы доктора, хмыкнул
- вот и деликатес на ужин... - сверкнул глазами, глядя на доктора, который сжимал кровоточащую руку и отходил обратно в кабинет. Парень уронил садовый инвентарь и как ни в чем не бывало, направился вслед за братом, чуть насвистывая.

***
-Напомни мой дорогой, с чего началось наше развлечение? – Дик крутил пальцами светлый локон брата, задумчиво глядя в потолок
-Умерли родители…он стал опекуном… - тяжело вздохнул Эрик, лежа головой на коленях Дика, закрыв глаза – это была его первая ошибка, когда он добровольно вызвался на опекунство, но, знаешь, если бы этого не случилось, я бы не смог играться с ним…Помнишь тех «червяков» в этот вторник? – он открыл глаза и хищно улыбнулся.
Дик закусил улыбку.
– Но, черт возьми, это же не правильно… - тихо, перестал крутить локон брата, тяжело вздохнул, отрывая взгляд от лица своего отражения в чужом теле.
- Почему же? Больше игрушек в доме нет, прислуга уволилась в тот вторник… - он вновь закрыл глаза – как мне нравятся наши вторники… - улыбнулся и потянулся всем телом, тихо и сладко простонав.
-Черт возьми!!! – Эндрю удивленно посмотрел на наручные электронные часы на правой руке – вторник…ОПЯТЬ?! – он резко слетел с кровати и раздвинул шторки, которые закрывали поток слабого из-за тумана света, который чуть проступал сквозь идеально чистые стекла огромного окна. Мужчина схватился пальцами за пшеничные волосы.
– Какого черта!? Я что сплю?! – шикарно полный на эмоции возглас пронзил молчаливый коридор на втором этаже, разнеся вопль по всему дому.
Дик поднял глаза к потолку. Услышав крик со второго этажа
– опа… проснулся… - Эрик чуть улыбнулся и посмотрел на своего брата – ну что, братик, начнем или устроим ему сюрприз за завтраком? – светлая бровь юноши изящно изогнулась, изображая на лице крайнюю заинтересованность.
Дик расплылся в ехидной ухмылке. Ему определенно нравилась эта игра, пусть иногда Эрик и перегибал палку.
«Вечные вторники». В голове Эрика созрел странный план «игры», как он рассказывал Дику еще в поезде до их прибытия в особняк Шипа.
Суть ее заключалась в моральном разложении выбранной жертвы. Возможно, Эндрю будет казаться, что он спит, однако, «ловкость рук и никакой магии», все будет происходить с ним наяву. Он будет чувствовать боль, будет осознавать, что вторник вновь повторяется. Но, каждый раз, когда Эрик сможет перегнуть палку и нечаянно убить дока, тот вновь проснется и ужаснется новому «вторнику».
«-почему именно вторник? – Дик поинтересовался у брата после изложения всего плана.
Парень не торопился с ответом. Тот самый вторник в одиноком городке на берегу теплого моря он не забудет никогда, но каждый раз, когда в его памяти всплывает эта картина, страшная реальность его прошлого или, же будущего, Эрик всеми фибрами души желает смерти этому ученому…
-Мы прибываем к дяде во вторник, он живет один, вдалеке от города. Нам будет скучно…а так, мы сможем развлекаться как захотим и сколько захотим – Эрику не составило труда обвести брата вокруг пальца. Наивный и доверчивый Дик принял эту версию правдой и послушно переварил ее, более не задавая вопросов».
-За завтраком… я люблю смотреть, как у игрушек перебивается аппетит – он сел на диванчике и потянулся – сегодня будут другие сто способов развлечения, братик…

3. «Финал игры?»
-Эрик, наверное стоит его отпустить... - Дик положил руку на плечо брата
-Правда? - тот усмехнулся, держа в руках веревку - правда хочешь чтобы я его отпустил? – парень чуть разжал руки и веревка начала выскальзывать из его ладоней
-Н-нет!!!! - завопил Эндрю, вися со связанными руками над головой, над шипящим бассейном им же изобретенной кислоты - поднимите меня и развяжите, маленькие черти!!!
-Опа... - Эрик чуть наклонился вперед к парапету второго этажа над бассейном - смотри-ка, Дик, нас раскрыли... – заговорчесским шепотом проговорил парень и еще приспустил веревку - теперь мы должны тебя убить, чтобы ты никому не разболтал этого! – молодой человек тихо рассмеялся.
-Эрик, не надо... - Дик взялся за веревку и чуть потянул на себя, с укором смотря на брата - перестань, не хватило прошлого раза?
-Зачем мне что-то от него отрезать и слышать его визги, если можно одним движением рук - он отпустил веревку, оставляя ее в руках брата - услышать самый сладкий предсмертный крик человека, которому нужно без наркоза снять скальп, предварительно заковав в устройство обратного эффекта медвежьего капкана. И челюсть разорвет, что он долго кричать не сможет и приятно, будет много крови... - он сложил руки на груди и прикрыл глаза, очевидно представляя себе эту картину - или можно ввести ему в вену его изобретенный газ. Посмотреть как он будет выплевывать собственные внутренние органы - хмыкнул и направился к шезлонгу.
Дик привязал веревку к парапету, тяжело вздохнул
- какая же ты скотина, Эрик...он же точно свихнется... – тихо пробормотал Дик. Нет. Ситуация ему определенно перестала нравиться, и, молодой человек перестал быть аморфной туфелькой, решив выползти на свет божий и наконец встать на сторону слабейшего в этой ситуации, поскольку Дик знал, что брат не причинит ему вреда.
- Нам же лучше, переберемся в другой дом и будет нам новая игрушка... - Эрик плюхнулся на шезлонг, положил ногу на ногу, равнодушно посмотрел на Эндрю - они все одинаковые, вопят, ревут и умоляют о спасении...А думают, что вершат правосудие над кем-то создавая новое оружие, новые способы убить себе подобных...Дик, я всего лишь плачу им той же монетой
-То же мне благодетель... - Дик фыркнул и принялся тянуть веревку на себя, попутно смотря через перила вниз, где доктор Шип уже свисал над кафелем пола. - пора заканчивать твою бурную деятельность, говоря мы, ты МЕНЯ не подразумеваешь, мы уже слишком разные, братик.. - он прошел мимо, направляясь к лестнице.
-Ты все равно не сможешь ему помочь...это мое правосудие, все уже решено, надо лишь найти изысканный способ его ухода.... - он посмотрел на веревку, которая начала тлеть. Молодой человек резко поднялся на ноги и в два-три шага пересек расстояние, отделяющее его и брата. Положив ладонь на шею брата со стороны позвоночника, Эрик сделал короткий импульс, не сильно прикладывая висок брата к стене. Не сильно, но достаточно для того чтобы Дик потерял сознание и бессознательной тушкой упал на руки близнеца.
-Нет, радость моя…мы не можем быть разными, и ты не можешь меня ненавидеть. - Перекинув тушку Дика через плечо, Эрик спустился с лестницы к бассейну и выходу из этого помещения, холодно посмотрев на Эндрю, он хмыкнул и поспешил удалиться из помещения, поскольку долго держать вот так брата он не смог бы в силу своей физической подготовки…
-Сиди вот теперь там и не вопи, а то пущу тебе в комнату какой-нибудь химикат - Эрик ударил ногой в стальную дверь морозильной камеры, которую запер со своей стороны - мешать он еще мне собрался... - разговаривая сам с собой тихо, юноша поднял припаркованный у стены молот и повез его за собой, оставляя на паркете полосу ржавчины.
-Выпусти, сволочь!!! - Дик напрасно бил руками по ледяной двери морозильника. Тело мгновенно пронзил холод, он вздрогнул, тяжело вздохнул и осмотрелся - черт тебя подери, ты мне за это заплатишь, Эрик... - потер предплечья, осматривая помещение внимательнее, ища хоть одну щелку, в которую можно было бы забиться и выползти из этого холодного ада.
-Ну, здравствуй, солнце мое!!! - с сумасшедшей улыбкой на губах громко произнес Эрик, зайдя в то же самое помещение с бассейном, к лежащему на полу доктору Шипу, который отчаянно пытался выбраться из пут веревок, которые совсем еще недавно держали его над кипящей лужей собственного изобретения. - Ну, я так подумал немного тут на досуге, пока снимал кожу с Дика...мне кажется...пора заканчивать весь этот скучный цирк... - он подвез молот ближе к Эндрю, присел у его головы - я решил, что дам тебе шанс, дорогой мой...подумай теперь перед тем как ломать свою голову над очередным вредоносным изобретением... - он поднялся на ноги, оторвал тяжелый молот от пола и завел его за свою спину - понял? - он прикрыл хищные глаза и усмехнулся. Секунду он медлил, но затем со всего размаху ударил ржавым молотом по визжавшему черепу, который со звонким хрустом почему-то перестал визжать.

4. «Новый день. Понедельник»
-НЕЕЕЕТ!!!! - Эндрю завопил на весь дом и резко сел на постели.
В его комнату через приоткрытую дверь проскользнула Сюзи, прислуга. Сюзи Лэнсон была дамой преклонного возраста, не высокого роста и довольно симпатичная на вид. Видимо она несколько раз стучалась, но спящий док не отзывался, а когда за дверью женщина услышала крик, Сюзи без разрешения вторглась в личные покои мужчины. Она поинтересовалась все ли в порядке, открыла шторы и вздохнула, как-то тяжело, смотря на густой туман за окном.
-Какой сегодня день, Сюзи? - еле пролепетал Эндрю
-Понедельник, сэр, 12 число - она обернулась и мило улыбнулась - завтра приезжают ваши племянники, сэр, я уже приготовила для них комнаты...
-Что? - он округлил глаза и замер
-Завтра приезжают...
-Я слышал, спасибо... - жестом руки он прервал ее повторение и плюхнулся обратно на спину, закрыв лицо ладонями. – они…спят в одной комнате… - глухо отозвался мужчина, кутаясь обратно в одеяло по самую макушку.
" День уже почти прошел....
Мне сегодня приснился кошмар, впервые за эти полтора года, мне он совсем не пришелся по душе. В нем Эрик и Дик меня пытались убить...вечный вторник 13-го числа и сотни самых различных способов... Мои племянники были, есть и будут оставаться ангелами во плоти. Ведь они меня всю жизнь любили, считали хорошим другом...Нет, такого точно не произойдет, да и собственно, почему я об этом думаю? нет, точно сегодня надо лечь пораньше и отоспаться, завтра мои несчастные ангелы приедут в этот дом и я сделаю все, чтобы их пребывание тут было запоминающимся и приятным..."
Эндрю закрыл кожаный блокнот и положил его в стол, задвинул ящик и запер его на ключик. Провел руками по лицу и поднялся из кресла, направляясь в свою комнату.
Сегодня Эндрю впервые за долгие месяцы не посетил свою лабораторию в подвале. Он весь день просидел в саду, греясь на солнышке, читая интересную книгу, стараясь провести этот день, будто бы его кошмар действительно станет явью, когда его племянники приедут во вторник, 13 числа.
еще один день... – промелькнула предательская мысль в светлой голове доктора и скрылась за черной шторой, разделяющей мир реальности и его снов.

5. «Игры наяву»
"Эта чертова тишина...эти чертовы близнецы. Я не могу определить кто из них кто, когда они рядом. Это нелюди. Чистой воды нелюди!
Сегодня опять этот чертов вторник, 13 декабря около 2 ночи, а я сижу в кабинете с бейсбольной битой и жду когда же мальчики соизволят за мной прийти. Я своими собственными глазами видел, как эти твари распяли кухарку Мэг на кухонном столе, воткнув ей в ноги и руки вилки и ножи, при этом заливаясь громким смехом, будто насадили бабочку на тонкие иголки после раствора, чтобы она не испортила свой раскрытый прекрасный внешний облик...Один из них взял широкий нож и срезал часть кожи на ее лице, пока второй держал бедную Мэг чтобы она не дергалась...я был привязан замысловатым образом к стулу, видел все своими собственными глазами и пытался вырваться из захвата веревки, которая давила на запястья...Один из них, после того как Мэг перестала кричать, уже навсегда, лишенная своей прекрасной персиковой кожи на круглом, симпатичном лице, разрезал веревку на моих руках. Я не помню как оказался в кабинете, но отчетливо знал, что это не они меня принесли..."
Эндрю отпихнул от себя блокнот и свою любимую перьевую ручку, когда дверь с тихим скрипом отворилась и в кабинет проник неприятный холод, и, схватился за биту, которая стояла у стола и настороженно уставился в темноту коридора.
-Ну что же ты, дядя... - плавно из темноты выплыло два силуэта. Один держал большой кухонный нож для разделки мяса, второй держал в руке простой скальпель, видимо этот парень уже побывал в лаборатории Эндрю, что еще больше настораживало. Неизвестно что этот дьяволенок во плоти мог там нахимичить...
-Чего вам от меня нужно? - уверенным голосом произнес Шип, сжимая в руках рукоять биты.
"они все-таки дети...я взрослый мужчина, надо добиться мира разговором"
-Мира? - громко рассмеялся второй, злобно глядя на него, видимо это был Эрик. - ты разве еще не понял, что это не война? это охота на территории жертвы...вся прелесть в том, что сопротивление почти не оказывается... - он медленно подошел к мужчине и с легкостью выдернул из его рук биту, будто это была не металлическая бейсбольная бита, а спичка, в руках таракана, который не с состоянии был удержать ее в своих мохнатых лапках.
-Ты же не играешь в бейсбол, зачем тебе эта игрушка? – Дик, который незаметно приблизился к паре, положил руку на пресс Эндрю и пихнул его на стол, не как подросток, а как старшеклассник, задирающий учеников средней школы.
Бита мгновенно упала на пол, Эндрю почувствовал четкий и яркий удар боли в правой ладони. Посмотрев на свою руку, мужчина побледнел. Эрик воткнул перьевую ручку в ладонь дяди, да так, что та прошла сквозь плоть и застряла в столешнице письменного стола. Присел на край стола и внимательно глядя в глаза мужчины, невинно улыбнулся.
-Поиграем, Эрик? - улыбнулся Дик, что толкал Шипа, оборачиваясь на своего брата с такой же невинной улыбкой на тонких бледных губах.
-Отчего бы и нет... - ручка из красивого чехла вошла во вторую ладонь мужчины, которая была не осторожно положена на плоскость стола, совсем не так уж и далеко от правой ладони. Шип все чувствовал, все осознавал, но ничего не мог поделать в этой ситуации. Тело отказывалось подчиняться, будто за ужином кто-то подсыпал ему что-то в чай, который оказался со странным привкусом. Мужчина погрузился в ступор, свойственный лишь маленьким детям, которые воображают себе ночью, что под их кроватью поселился тролль. Что тени на стенах – корявые пальцы, которые тянуться по стенам к их кроватям, чтобы придушить, пока те будут мирно спать в своей кровати, хотя на самом деле, ветер слишком сильно треплет ветки дерева за окном.
Но сейчас, это уже не имело значения...
Дик легко забрался на стол и присел на одно колено над лицом дяди, справа от своего братца, который все еще сидел на краешке стола, держа в руке скальпель и примериваясь с какой части лица начать свою "игру"
-Я заметил у тебя в доме подвал... - Эрик баловался с кухонным ножом, срезая пуговицы с рубашки Эндрю. Парень любил видеть то, что он изящно снимет в первозданном виде, почти в таком, каким его жертва появлялась на свет. - может стоит помучить его немного? - он посмотрел на брата
-Зачем? - тот только прислонил скальпель к левой скуле жертвы, но слова брата его остановили, он посмотрел на него через плечо, убрав свой инструмент.
-Так интересней... - Эрик пожал плечами -… он по крайней мере сразу не умрет.. запрем его, а когда поиграем со всеми остальными, придем за ним... - он резко выдернул ручку из правой ладони мужчины и облизнул ее, слизывая кровь. Дик вынул ручку из левой и тяжело вздохнув, спрыгнул со стола.
-Вечно ты меня обламываешь... - тихо и недовольно пробормотал Дик, крайне недовольный моментом, которым воспользовался Эрик для подачи своей идеи…
Шип упал на холодный сырой пол в подвальной комнате с низким потолком и разорвал свою рубашку, дабы остановить кровь, которая не переставая текла из раненых ладоней, дверь парни со стороны коридора подперли тяжелыми ящиками, помимо хорошего амбарного замка.
-Ты скажешь что это неправильно и надо его отпустить? - Эрик спокойно посмотрел на брата, ожидая что тот согласиться с его словами, что предыдущий его урок ничем не научил.
-Зачем я буду врать? - он хмыкнул, чем заставил Эрика улыбнуться. Ответ ему явно пришелся по душе. - Я всегда делаю то, что мне нравится так же как и ты - прикрыл глаза Дик, ударив ногой по одному из ящиков.
-Я рад, что ты хоть чему-то научился... - Эрик довольно улыбаясь взял брата за руку и они спокойно поднялись на первый этаж. Дом был в их распоряжении и игрушек в нем утром будет достаточно, чтобы долго не выпускать Эндрю из подвала....



6. «Крах дуэта»
-Да ты что!!!!!!! - Эрик приложил ладошки к щекам, округлил глаза, театрально изображая удивление или легкий шок.
-Ненавижу когда ты так делаешь...- сухо отозвался Дик, даже не посмотрев на него. Для юноши было достаточно слышать тон, чтобы понять, что Эрик кривляется.
-Я ненавижу, когда ты жертву защищать начинаешь, но я же молчал! - от следов "удивления" на лице юноши не осталось и следа. -Знаешь, если тебе его так сильно жаль, то может, я тебя вместо него освежую? а? - братья спорили, стоя на первом этаже в холле с парадной дверью.
-А почему меня-то сразу, я разве....-их спор остановила заскрипевшая петлями дверь, оба мгновенно замолчали и повернули голову в сторону двери.
На пороге стояла довольно симпатичная девушка лет 19, в черном драповом пальто, симпатичной фетровой шляпке и высоких замшевых сапожках на высоком каблучке. Опираясь правой рукой на трость, перенеся вес тела на левую ногу, она подняла свои изумрудные глаза на братьев.
-Новая прислуга...как занятно... –Кого-то напоминало это симпатичное личико и яркие выразительные глаза. Позади девушки стояло как минимум 4 больших чемодана - мальчики, помогите леди с багажом, в конце концов, вам за это платят... - лениво-безразличным тоном произнесла она и, не дожидаясь приглашения войти, опираясь на трость, вошла в холл.
Эрик чуть приоткрыл рот от подобной наглости
Это что еще за курица!? как она смеет к нам так обращаться!? – Эрику так и хотелось выпалить в приступе гнева, который словно ведро на голову охватил парня, однако, он так и стоял, молча смотря на барышню, которая вела себя через чур фривольно.
Я надеюсь, ноги Эрик ей не сразу оторвет... начнет как обычно... с языка... – в мыслях вздохнул Дик, только удивляясь характеру особы, которая уже снимала пальто, и, хотела было кинуть его Дику, но тот выставил руку вперед, жестом говоря "стоп, леди!".
Прочистив горло, он посмотрел на брата, который до сих пор пребывал в мысленном диалоге с самим собой, мило улыбнулся и сделал несколько шагов вперед, давая ему время закончить разговор с многогранными эго.
-Прошу прощения, леди, но мы не прислуга господина Шипа, мы его племянники, которым он не отказал в гостеприимстве...- тон и манера была мягкая и дружелюбная, хотя внутри он смеялся, правда трудно сказать над кем над девушкой, над собой или же над братом.
Девушка остановилась, едва спустив пальто с плеч, удивленно подняла бровь, когда Дик выдал фразу про племянников, Эрик закрыл рот и тяжело вздохнул, однако, не позволил себе даже банального приветствия особы.
-Надо же... - девушка все-таки сняла пальто - мне про ваш приезд отец ничего не говорил...-осмотрев парней с ног до головы, девушка еле заметно качнула головой, наверняка сделав для себя какое-то умозаключение - а...собственно, где он сам?- положила пальто на ввезенный на колесиках за ручку небольшой чемодан, вернулась взглядом к парням.
-Отец??? – Эрик наконец смекнул на кого похожа девушка. Дик лишь только хмыкнул, подтверждая тугодумство брата.
-Да...отец. - Незнакомка пожала плечами, сняла шляпу из под которой вырвалась пышная волна пшеничных волос.
-похожи... - протянул Дик
-Иди ты.... - пихнул его под бок Эрик, подходя к девушке - его сейчас нет, он в город уехал - спокойно и полностью уверенный в своих словах, он скользнул взглядом по ее фигуре - позвольте помочь вам с багажом...и благополучно спихнуть вас с лестницы за необдуманные слова и действия... – последнее свое предложение Эрик проговорил в мыслях.
Девушка посмотрела на него и на Дика - я Ирма... - спокойно - моя комната на втором этаже первая дверь в левом крыле, не промахнетесь... - спокойно - а я пока пойду в кухню...
черт...- синхронно подумали оба, братья переглянулись, вспомнив о своем "бифштексе с кровью" из кухарки и дворецкого, оба активизировали план "как не отпустить Ирму в опасное для них место и в то же время не вызвать подозрение".
-Я Ричард
-Я Эрик... - почти синхронно произнесли они - позвольте поинтересоваться, что у вас с ногой? - Эрик как всегда сыпал неприличными по отношению к даме вопросами. А что с него взять? Его только что сверх меры оскорбили, спутав с прислугой.
Блондинка критически посмотрела на него, но все же ответила:
- После операции...еще трудно ходить без клюшки.... – неловкая улыбка скользнула на ее губах и через секунду спряталась, когда взгляд скользнул на Дика.
-Позвольте проводить вас в вашу комнату...на кухне сейчас беспорядок, кухарка прибирает, да такой беспорядок, что и дворецкого задействовать пришлось - Дик взял девушку под свободную руку и почти силой потащил наверх на второй этаж. Эрик удалился в кухню, прибирать "мясной бифштекс". Работы было много, поскольку за короткое время оттереть фонтаны крови не представлялось реальным. К тому же, необходимо было спрятать тела прислуги. Но вот где – это оставалось для Эрика тайной.

***
-голыми ступнями в пол - мы на самом дне, нас не отпустят назад, выхода нет.... - тихо напевал Эрик, отвлекаясь от облизывания алой дурманящей кровь густой и еще теплой жидкости. Он даже не помнит как ее зовут, он помнит, что она его дочь. Дочь того наглеца, который посмел уйти от него, от хищника, зверя, твари, охотника, жертва которого сипела от потери голоса в адских муках.
Дик, вошедший в комнату девушки с подносом на котором расположился завтрак, не удержал его в руках. Лязг металла, разбитого фарфора о мраморный пол нарушил уединение Эрика с телом девушки.
Рывок вперед, всего шаг вперед и Эрик схвачен за грудки родными руками брата. Безумные, такие же зеркала черной, мерзкой и скользкой души...они одинаковые...только снаружи. В глазах Дика застыла боль.
Эрик лишь рассмеялся безумным, высоким смехом...подростка.
-Я смотрю, ты не на шутку увлекся этой блондиночкой... - Он сжал руки брата и отшвырнул от себя к изуродованному телу девушки.
Дик дрожащими руками взял ее на руки. Остатки черепа рассыпались как гнилая тыква. Новый фонтан алого нектара брызнул на юношу, пачкая его белоснежную рубашку и джинсы.
-Ты мразь, Эрик! Она-то в чем виновата?! - укоряющий взгляд на брата и дрожь, которая разлетелась по всему телу
-Она его дочь, Дик, не забывай.... - голос Эрика словно сквозь вату. В глазах Дика темнеет....
Ирма сидит перед столиком с тремя зеркалами. Перед ней крема, расческа мягко скользит меж пшеничных прядей. Веки сомкнуты, она что-то напевает. Приятную мелодию, возможно то, что она слышала внутри, в душе...
Еле ощутимый скрип двери. Девушка раскрыла глаза и уставилась на дверь, посмотрев в зеркало, чтобы не оборачиваться....
-Дик? - мягкая улыбка - рада, что ты решил заглянуть....- трость стоит у маленького пуфика, чтобы не тянуться за ней. В комнате полумрак из-за прикрытых грязно-розовых штор. Интерьер в оттенках розового цвета. Приятный и успокаивающий глаза, собственно, какой и должен быть интерьер спальни.
-Да...я... - тихий голос юноши, который не разворачиваясь, притворил за собой дверь - вот решил проведать вас, мисс... - ухмылка на губах. Он в черной рубашке. В черных джинсах. Волосы растрепаны, взгляд впился в изумрудные глаза девушки, если бы у него были иные способности, девушка была бы распята на кресте с огромными гвоздями через каждый миллиметр юного тела...
Парень спокойно прошел в комнату, устроился в кресле напротив зеркала.
Ирма развернулась к нему лицом, улыбаясь.
-А вы все-таки разные... - она продолжала улыбаться - Эрик вполне на хищника похож, знаете, это как у тигров, котята похожи до безобразия, но совершенно разные....
Парень хищно улыбнулся в ответ, от чего девушка вздрогнула и моргнула пару раз, когда же она вновь уставилась на парня, он сидел со спокойным лицом, будто бы это все ей привиделось.
-Нога не тревожит? - спокойно и немного равнодушно отозвался он, смотря на девушку невозмутимым взглядом.
-Нет, не тревожит, спасибо... - она взяла в руку трость и поднялась на ноги, сделав пару шагов к Дику....
Всего секунда....пара шагов и грохот. Звон разбитого стекла и пузырьков с духами, мазями...трость упала из рук девушки. Дик хищно улыбался, глядя на нее, Дик ли это был?
-Знаешь, цыпа, ты права, я хищник...всегда им был...а знаешь почему? - он притянул ее к себе, все еще держа на одной руке над полом - потому что власть будет в моих руках, а он всегда будет моей скромной тенью...именно...это мои вторники, мои игрушки...он лишь ведомая кукла...почти такая же марионетка в моих руках как и все прочие...я решил поиграть и с ним... - он медленно подходил к трельяжу...удар, тихий, еле ощутимый стон девушки, которая ударилась спиной о кованую ножку своей кровати, пропоров кожу и мышцы.
Парень вдохнул запах приближающейся смерти, такой приятный, щекочущий ноздри запах чего-то мерзко-восхитительного. Плесени...гнилья...кому - то это покажется именно чем-то противным, а для Эрика это было сродней самого приятного парфюма.
Ирма попыталась подняться на локтях, но на ее грудь наступила нога Эрика в черно-белой кеде, придавив ее к холодному полу комнаты.
-Асфальт прижимал нас к себе, Дождь охлаждал наш пыл...- нараспев выдал парень, держа в руке трость девушки, и с заинтересованным видом изучая ее.
-Тварь... - прошипела девушка, ухватившись за его ногу и пытаясь убрать ее от себя. Тщетно, парень лишь больше переносил вес тела на нее, до хрустящей боли наступая на ее грудную клетку.
Ирма простонала от боли. Эрик резко убрал ногу и схватил ее за волосы, присев на корточки, чтобы не слишком сильно изгибать сломанный позвоночник.
-а ты знаешь, что твой отец сбежал? и знаешь кто ему помог? не знаешь? - ладонь сжалась крепче - мой горячо любимый братик, а кто виноват, что в нем проснулась человечность? не знаешь? Ты маленькая погонь... - резкое движение рукой и девушка ударилась затылком о стену, пролетев почти всю комнату.
Шаг, шаг....еще один шершавый шаг в сторону примостившейся у стены блондинки, волосы которой уже слиплись от крови.
Удар рукой по лицу и кровь на разбитой губе. Тяжелый шаг... нога расположилась на правом виске девушки.
-Я никому не позволю вырвать его из моего контроля... тем более каким-то фифам вроде тебя и той, что была до тебя...- жестокий, колючий взгляд полный презрения.
Короткое движение и хруст, хлюп. Шумный выдох вырывается из расслабляющегося тела...уходящего из этого мира навсегда. Одинокой души, которая попалась не в те лапы...
Смех. Злой и слишком похожий на смех сумасшедшего...и снова скрип двери....


7. Замкнутость. Обман.
-ты ведь этого не понимаешь, верно? – Эрик держал дока на мушке пистолета. Не для того, чтобы тот убежал. В конце концов, тут лес, далеко не убежишь. Болота и топи в конце концов встретят тебя с визгом восхищения и желания, заманят в свое нежное лоно и оставят тебя рядом с собой навсегда. Не для того чтобы выстрелить, а для того чтобы док не сбежал, ведь сейчас больше всего он трясся за свою тушку.
-Не понимаю чего? Что ты стал монстром? – Эндрю пытался не проявлять слабину, хотя дрожь конечностей он так и не мог унять в полной мере – Господи, Эрик, кем ты стал? Чем ты стал?! Где тот жизнерадостный мальчик, который лез в драку за комара, когда тому грозил тапочек?! – мужчина откровенно негодовал.
-Он умер – холодно отозвался парень, равнодушно глядя на свою жертву – относительно недавно. Ровно два месяца назад, когда 13 мая он потерял всю свою семью, которая приехала в небольшой курортный городок, чтобы насладиться отпуском родителей. Более того, он умер в муках, наблюдая, как сотни жизней покинули этот мир всего за четверть часа. Он перешагивал через трупы…людей, животных, насекомых… Через мертвые тела, которые были живы, наслаждались погожим утром нового дня, который обещал быть сказочно прекрасным…и что же случилось? Пролетел самолет. – На губах Эрика появилась кривая ухмылка – военный самолет, а после него осталось сизое облако, которое опустилось на городишко… Забавно, не правда ли? Именно такое облако я нашел недавно у тебя в лаборатории в подвале… - Эрик взвел курок пистолета, все это время не отпуская дядю с прицела.
В глазах Эндрю скользнул нескрываемый ужас. Он взялся руками за голову, согнувшись.
-Именно, мой дорогой дядя. Тот самый газ, который за 15-20 минут может убить маленький город – Эрик почти незаметно тяжело вздохнул. На него опять упали воспоминания, словно камень, привязанный к шее, однако, на губах юноши показалась кривая усмешка – оказывается, это были испытания газа в действии…Военные, которые выкупили у тебя твои разработки…или же ты добровольно отдал их им? – молодой человек сделал шаг вперед.
-Этого…
-Не может быть? – Эрик поднял бровь, тихо рассмеявшись – забавное рассуждение, мой дорогой дядя. Но тогда, ответь на вопрос. Если этого не может быть, тогда с чего кроткому и добросердечному мальчику начать убивать? Зачем ему начать охоту на своего любимого дядю, брата его покойного отца? – Эрик внимательно смотрел на мужчину, делая еще несколько шагов вперед – Конечно, это вовсе не я. Не я убил Ирму, она сама сломала себе позвоночник и раскроила себе череп, словно тыкву. Не я убивал тебя каждый день, ища новые и более приятные способы отмщения – губы молодого человека расплылись в плотоядной улыбке.
Однако, молодой человек пару раз моргнул. Картинка перед ним начала расплываться, и мир неумолимо повернулся иным углом. Эрик выронил из руки пистолет, наступила звенящая тишина.
-Как же Дик…он ведь остался в холодильнике…я ведь…господи…я запер его там… - мысли судорожным потоком метались в голове Эрика, заставляя сердце биться быстрее, а дыхание сбиваться с привычного ритма. В горле стало больно, резкая боль металлическим лезвием рассекла что-то внутри, отчего Эрик зажмурился. Тело окружило со всех сторон тепло, нет, не тепло, жар. Парень приоткрыл глаза, и новая волна липкого ужаса прошлась по его спине. Он лежал на асфальте, в том самом маленьком курортном городке, рядом с ним лежала его маска. То, что от нее осталось, сейчас лежало рядом с его рукой.
-Он умер. – Раздался до боли знакомый голос – так же как и остальные.
-Но…я ведь…я же… - губы парня были плотно сомкнуты – он ведь ехал со мной в поезде…
-Уверен?
-Он помогал мне в доме Эндрю…
-Уверен в том, что это действительно было?
Эрик зажмурился на несколько мгновений, прогоняя этот страшный сон.
-Мне нравится с тобой играть, ты послушная игрушка, которая ведет свой сценарий до финала… - послышался смешок, но затем по ушам вновь ударила звенящая тишина.
Блондин уже не в силах был что-либо подумать в ответ, он даже не в силах был вздохнуть. Веки сами собой сомкнулись, и он закрыл глаза, расслабляясь на полуденном пекле в маленьком курортном городке на краю океана…
Но, внезапно, Эрик почувствовал толчок в левый бок чего-то относительно острого и прохладного. Темнота постепенно начала расступаться и перед глазами юноши выплыл темный потолок. Полка для матрасов, оставленные на ней неудобные подушки. Переведя взгляд на стену, юноша увидел мягкую красную обивку, которая сейчас в темноте была почти черным пятном, совсем не привлекающим на прикосновение. Слева слышалось тихое сопение. Дик спал как младенец. Его ничто и никогда не могло разбудить, когда разум его покидал тело и устремлялся в мир сновидений.
Однако сон Эрика было слишком легко нарушить. Поэтому, парень часто не высыпался. Дик имел свойство вольготно править под одеялом, захватывая мягкое покрывало в плен и не желая отдавать его из железных объятий, оставляя Эрика замерзать. Брат мог нечаянно возложить свою длань на его лице, при этом приложив некоторое усилие, поэтому пробуждение Эрика в свете таких действий было чаще всего нервным, словно ему снился кошмар.
Сейчас же было произведено наименьшее из возможного – его просто легонько пихнули под ребра, поворачиваясь лицом к стенке. Забавное зрелище со стороны, однако, немного печальное для дыхания и сладкого сна жертвы.
Эрик тяжело вздохнул, выбрался из под покрывала, на скорую руку оделся и вышел в коридор вагона.
В предрассветные часы он был еще пуст, собственно как и желудок юноши…

@темы: Рассказ, Я

---

***

[Ева Браун.]

***

Такие истории происходят со всеми.

Такие истории однообразные и неинтересные.
Есть ли вообще смысл их рассказывать?
"Люди только станут обо мне хуже думать", - думала я и поэтому молчала. В принципе, я была права; ведь что я услышу в ответ, кроме "ты могла поступить по-другому", "просто ты дура" или "фу, ну и шваль"? Ничего. А если я начну объяснять причины, мне скажут то же самое и еще добавят: "Решений была масса у твоей "проблемы", ну а ты выбрала... самое гадкое". И они будут правы. Я дура.
В своей семье я играла роль Госпожа Серое Пятно, но тогда я этого еще не совсем понимала; мне было сложно оценивать свое положение в этом мире, да и сам мир тоже.В школе я была аутистом, поэтому отношениями почти ни с кем не клеились. Я хотела справиться с отчуждением и осуществить свою "МЕЧТУ", но никогда не прилагала для этого усилий. Все обрывалось внутри при попытке оказаться в центре внимания, и я чувствовала себя пустотелым бамбуком. Слов не было, эмоций тоже, - и зрители уходили из моего скромного театра.
Я злилась на Бога за то, что он сделал меня красивой. Моя внешность дарила мне слишком много амбиций, но все они были беспочвенны, т.к. наполнение совершенно не соответствовало оболочке. Люди смотрели, чего-то ждали, но потом всегда УХОДИЛИ.

-Люди уходят и приходят, а я остаюсь. Уходящие люди - это перманентно, - попытка поддержать собственное жалкое "я".

Вечное отсутствие денег делало меня слишком инфантильной и зависимой, поэтому почти все время после уроков в старших классах я тратила на поиск работы. Но все попытки были неудачны: то оклад нищенский, то какие-то спартанские условия, то санитарная книжка нужна... Ночами просиживала в интернете в поисках "легкой и высокооплачиваемой работы", но ее, тоже, конечно не было, зато полным полно желающих поговорить о том и об этом встречались постоянно. Все мои виртуальные собеседники всегда удивлялись, когда я говорила о том, что в жизни я не играю никакой роли совершенно, обычная девочка-тень. "Ты же такая красивая, ты же такая миленькая, ты же такая сладенькая" и бла-бла-бла; а мужчины постарше предлагали мне деньги за мои фото в неглиже. Я никогда не соглашалась, ведь была воспитана по четким правилам зануды: врать - нехорошо, прогуливать - страшно, фотки с голыми людьми - вообще кошмар.
Но потом пришел десятый класс, и вместе с ним - разочарования в моей нынешней и будущей жизни. Почему я так одинока? Семью за близких себе людей я не считала, хотя они меня любили: просто я играла роль замкнувшейся в себе эгоистки. Мне нужны были деньги и я пошла самым легким путем, о котором была уже хорошо наслышана к тому времени: я написала анкету на сайте знакомств, вывесила там пару своих фото и указала "ищу спонсора".

-Нет, это не проституция. Я просто ищу человека, который будет меня и любить, и содержать, - оправдание.

-Он будет водить меня в кино и рестораны, он купит мне новой одежды, книжек, дисков, все, чего захочу - мотивация.

Когда на следующий день мне пришло около двух десятков предложений, я не обрадовалась, а испугалась.
Ваня: Привет, как дела. Что ты подразумеваешь под спонсорством?
Я: Не знаю, зависит от нужд.
Ваня: Какие такие нужды?
Я: Например, новый костюм.
Ваня: И сколько он стоит?
Я: Не знаю.
Ваня: Что за дурацкие шарады? Говори толком, сколько стоит час с тобой?
Сколько стоит час со мной?! Ах, я вся распереживалась и не знала, что ответить. Если я девственница, я могу попросить больше? Но больше чего? Какая норма в час? Если 400 рублей - то это все равно то что отработать два выходных промоутером. Неужели я так дешево стою? А если он кончит за 15 минут, то тогда ему надо будет за четверть часа по этому же тарифу или за весь час? Но потом я вспомнила, что не хотела становиться проституткой.
Я погуляла с несколькими парнями, которые показались мне самыми адекватными и приличными. Они водили меня по ресторанам, но я с ними, конечно, даже не целовалась. Зато моя самооценка повышалась... Но вот на нее тогда было плевать, мне хотелось именно денег, которые дадут мне возможность само-выразиться. В то время мне очень хотелось записаться в школу танцев, но одно занятие стоило от 300 рублей: ААА, У МЕНЯ ЖЕ НЕТ ТАКИХ ДЕНЕГ! У родителей тоже не попросишь, ведь наши отношения совсем загнили и съехали до "Привет. Как день прошел. Никак". Амбиции требовали удовлетворения, поэтому я поступилась своей гордостью и встретилась с человеком, который был готов стать моим спонсором.
Я пришла ровно в назначенное время, а этот мужчина все не появлялся и не появлялся. Когда он позвонил мне и я ответила "Я пришла, вы где", он, оказывается, стоял за моим плечом.
Это был высокий тощий мужчина лет 30 в черной кожаной куртке.
Привет, а я 16летняя девушка в короткой юбке с большими планами на будущее.
Потом он мне рассказал, что приехал на полчаса раньше, быстро заприметил меня и минут 15 разглядывал из машины. Мне показалось это неприятным, словно я была куском мяса, впрочем, учитывая его намерения относительно моего тела, я не должна была на это обижаться.
Мы пошли в кафе, где я собрала всю свою волю в кулак и смотрела ему в глаза(а мне сложно выносить даже взгляд родного брата), я отвечала на его вопросы и задавала свои. Это была унылая беседа очередного знакомства. Спутника моего, конечно, интересовали сексуальные подробности, к которым мы и перешли. Точнее перешел он, а я пыталась выдавить хоть одно слово. Раньше бы никогда не подумала, что разговоры о сексе с посторонними так клинят!..
Я молчала, молчала, молчала и улыбалась, и поэтому он предложил мне над всем еще раз хорошенько подумать и в следующий раз сказать точный ответ.
Всю ту неделю, что он мне дал на раздумья, я почему-то пересматривала какой-то длинный нудный сериал, но совсем не думала о наших "деловых отношениях". А еще я готовилась к серьезной контрольной по математике. Как сказать, готовилась... открывала учебники и думала о своей "МЕЧТЕ". У нее нету никаких конкретных определений,но все же ее можно сформулировать вот так: "ПУСТЬ ВСЕ БУДЕТ ХОРОШО". Но это был мой собственный мир, я же сейчас пыталась измениться в настоящем.
Мой МЧ, выражаясь языком куриц из Космополитен, в этот раз предложил покататься на его машинке. И я согласилась. Мы нарезали круги по ночному городу, но все эти огни, фонари, электричество, - я все это не люблю. А вот когда мы выехали ближе к окраинам нашего маленького городка и оказались "в настоящей мгле", я была в восторге: я представила себя маленькой рыбкой, глубоко-глубоко в океане. Она спокойно плывет в этом темном и холодном мире, лишенным звуков и ярких красок, в любом направлении, - вот на что похожа "настоящая мгла". Но "МЧ" не испытывал тяги к темным пустынным дорогам и лесам, но воспользовался моментом тишины, чтобы начать разговор о постели.
И я рассказала ему все. Что в моей жизни никого не было, что мой опыт равен нулю. А он был в шоке, потому что я была довольно красивой девушкой. И тогда он сказал:
- Ну что ж, так даже лучше. Думаю, ты не сразу будешь готова к интиму, да?
- Наверно.
- С чего начнем?
- Сегодня только поцелуи.
Ах, поцелуи!!! Надо было видеть его разочарование, - он-то уже сегодня планировал оказаться со мной в постели! Бедный одинокий мужчина, но, не расстраивайся, просто пойми, если ты будешь щедр ко мне, я буду щедрой к тебе. Фу, а целовался он ужасно, после двух минут эти мучений я поймала себя на мысли: "С этим человеком я точно буду спать только за деньги".
Мы поехали к нему домой(я сразу оговорила, что по-любому не лягу в постель с ним), но он меня заверил, что просто хочет познакомить меня с сыном. Я довольно-таки удивилась. Но не тому, что мужчина с сайта знакомств повел меня знакомить со своим ребенком, а тому, что МЕНЯ КТО-ТО ХОЧЕТ С КЕМ-ТО ПОЗНАКОМИТЬ.
Это оказался мальчик лет 10-12, как и все дети, безумной красивый. Мой дядя сказал:
- Привет, плут. Это моя новая женщина, - показал на меня. - Мы привезли тебе газировки и всякой вкусной шняги из МакДоналдса, давай разбирай.
Ребенок, не проронив ни звука, взял пакет и ушел на кухню, а мужчина посмотрел на меня:
- Ты же планировала длительные отношения, ну все теперь. Решено.
Я молчала.
- С деньгами у тебя теперь проблем не будет, не переживай...
Я молчала.
- Снимай куртку, бери тапки!
Мы прошли в красивую комнату без единой пылинки, в которой все было красиво расставлено, точнее, заставлено всякими деталями декора, символизирующими роскошь. Ребенка сюда явно не пускали, да и хозяин квартиры, видимо, редко заходил; все-таки большую часть времени проводил на работе. Здесь он и показал мне золотое кольцо с красивы блестящими камешками.
- Это кольцо твоей жены?
- Да... нравится?
Я кивнула головой.
- Подарю после первой нашей ночи, - и сразу убрал его обратно.
Мы присели на диван и опять мучительно целовались. Я просто приоткрывала губы, но его язык все равно изучил весь мой рот, елозил туда-сюда, туда-сюда. В этот раз я думала о мальчике, который сидит за стеной. Он такой красивый и чистый. Как его зовут? Сколько ему лет? Руки мужчины гладили мое тело, и это было единственным приятным ощущением, связанным с ним.
Потом мы поговорили о его работе и моей школе за бокалом вина, и вот тогда я все-таки смогла выцепить мальчика для разговора:
- Сколько тебе лет?
- 12.
- Я тебе нравлюсь?
- Ты красивая, но меня от тебя тошнит, - он внимательно вглядывался в мое лицо, а ярко-зеленые зрачки заворожили меня. На секунду я оказалась на дне его глаз, а потом души: он был таким же инфантильным и одиноким, как я. Значит, он тоже станет слабовольным продажным человеком? Алкоголь действовал на мои мозги, и мне начинало казаться, что я читаю мысли и этого мальчика, и этого мужчины. У меня даже вся их жизнь пронеслась перед глазами, и из этих видений следовало: они оба вызывали только жалость.
- Хватит реветь, ты, дура, что ли? - закричал мальчик, а мужчина тут же схватил его подмышки и выкинул в коридор.

- Да, я дура. - констатация факта.

Так я вылезла из скорлупы, но этот мир мне не понравился. У меня никого никогда не было, поэтому я никогда не любила и не страдала от предательства или лжи. И поэтому, осознание того, что МОЕГО МИРА нету, а есть только ЭТОТ МИР - оказалось самым тяжелым событием в моей жизни. Я спрашивала себя: когда я оказалась позади? Почему мне никогда не говорили, что я отстала? Почему я сама не смогла справиться со своими подростковыми комплексами, и они переросли в отвратительные черты моего характера? Теперь я не говорю "они стали "МОИМ ВНУТРЕННИМ МИРОМ", потому что его у меня нет... Но я борюсь за него, просто я сейчас не слишком готова к нему, потому что, если выходишь в самостоятельное плавание, то готовься к шторму, который обязательно когда-нибудь случится.
Тот мальчик однажды спросил меня: что ты тогда так упорно искала, и даже не заметила, как опустилась в грязь? А я сказала:

- На ошибках учатся, - народная мудрость.

@темы: Творчество

---

Кто запутал мои наушники?

[Jake Enotoff]

Кто забрался ко мне в карман
И запутал мои наушники?
Я не пьющий, не наркоман,
И курение тоже чуждо мне.

Так за что же наказан я
Божеством проводов и плеера?
Может, с этого октября
Я утратил его доверие?

Не послушать теперь в пути
Мне ни Баскова, ни Киркорова.
Зреет ярость в моей груди,
Много нитей душевных порвано.

Я развязываю узлы,
Подавляя в себе хотение
Очень резко движеньем злым
Устранить их переплетения.

@темы: Стихи

---

Про игрушки

[_lumos_]

хм..увидела, подумала и тут же решила кое-что разместить, к выпадам критиков уже имеется иммунитет, так что сильно не расстроюсь)

собственно сама зарисовка

Про игрушки

Произошло событие, качнувшее равновесие на чаше весов. Это камнем висит
на моей душе, раскачиваясь на струнах совести. Теперь я просто обязана
разобраться и сделать свой выбор. Выбор, который терзает меня,
поворачивая в сердце нож предательства… Моего предательства.
С детства каждую минуту нам приходиться делать выбор: маленькие девочки
любят выбирать свои маленькие и прелестные платьица или заколочку, с
которой пойдут сегодня в детский сад, а мальчишки выбирают героев для
подражания и первые игрушечные пистолеты.
Помню, как в нашей гостиной я сидела на маленьком диванчике, прячась под
раскидистыми зелёными листьями большого растения, нависающего надо мной.
Я всегда прибегала сюда, когда искала убежища, а затем могла спокойно
сбегать из пугающей реальности, спасаясь в мире своих грёз из
пластилина. Я называла их так, потому что всегда лепила в голове всё
новые и новые образы, даже не стараясь остановится на чем-то одном.
Тогда я и не думала выбирать между своими разноцветными бантами: я
одевала оба! И мне было всё равно, что остальные дети смеялись надо
мной, потому что я любила эти бантики и себя в них. Но наступило время,
когда мне пришлось выбирать.
Передо мной лежали две игрушки: старый, потрёпанный плюшевый медведь и
совершенно новая и самая прекрасная, как мне тогда казалось, кукла на
свете. С мишкой до этого я никогда не расставалась, всюду таскала с
собой, ухаживала за ним, играла, рассказывая ему все свои тайны, а он
тихо смотрел на меня своими глазами-пуговками и мысленно говорил: «Всё
так, моя милая, всё правильно». Тогда я крепко прижималась к нему и
только всё шептала ему о своей любви к нему и как он мне дорог.
Но вот в моей жизни появилась эта кукла, которая полностью изменила всё.
Она была восхитительным пределом моих мечтаний об идеальной игрушке - ее
большие голубые глаза одобряюще подмигивали мне, она предлагала мне
стать подругами, обещая, что соседские девчонки теперь всегда будут
завистливо провожать меня глазами, и никто не станет больше насмехаться
над моими бантами. И я согласилась…
Иногда с ней было даже весело и интересно, теперь с ней мы были столь
близки, что купившись на иллюзию, я стала тратить гораздо больше время
на куклу, забросив мишку в какой-то коробке. Моя прежде однообразная
жизнь становилась более яркой, когда я была с куклой, все вокруг были
друзьями, не смея упрекать и насмехаться, лишь тихо завидуя мне. Я была
ослеплена, я ошибочно предполагала, что вдохнула новый виток прекрасной
и счастливой жизни, я сама стала куклой, желанной для других, надменной,
самоуверенной.
Но как оказалось потом, моя кукла была лишь разрисованной марионеткой во
власти своей злобы, жадности и тщеславия. Жизнь с ней становилась просто
невыносимой, и я боялась. Боялась того, что водовороты моих страстей и
сиюминутных желаний все сильнее затягивают меня, и никому нет дела,
некому помочь. Словно по инерции я продолжала тонуть, мысленно обнимая
мишку, но продолжая мечтать о красивой жизни с куклой, о том, что у нас
всё будет хорошо…
Иногда нужно уметь остановиться и понять, разглядеть именно ту
ступеньку, что подходит именно тебе, как бы ни были заманчивы те, что
ждут выше, но я бежала сломя голову к вершине бесконечно высокой
винтовой лестницы, желая получить все, забраться на самый верх. И
теперь, приходя в себя после долгого падения к самому началу лестницы,
лежа в позе сломанной марионетки, я пытаюсь понять, почему же я не
смогла сделать выбор, даже не сделала попытки.
Прокручивая в голове воспоминания, я ловлю себя на мысли, что хочу
знать, как ты это пережил? Как справился? Ведь изменяла я
хладнокровно, через ложь, вычеркивая тебя из своей жизни, из своих
мыслей когда мне было удобно.
Меня мучают сомнения, ведь, скорее всего, ты разочаровался во мне, мой
мишка, и понял, что я не способна на продолжительные отношения, что я
ветрена, а ещё лицемерна, когда говорю о своей любви. Лежа у края
лестницы, что когда-то была мечтой, я, наконец, осознала всё это и
потому пишу тебе. Надеюсь, что бумага всё стерпит. А потом…потом, я лишь
смею надеяться на твоё прощение, потому что понять самовлюбленную
эгоистку, меняющую преданность и любовь на блеск и глянец просто – она
глупа, наивна, уверена в своих ошибках. Простить ее намного сложней…
Как же хочется, чтобы ты снова так же смотрел на меня: «Всё так, моя
милая, всё правильно»

@темы: Рассказ

---

Курортный роман

[Laniell]

Шутливая песня.

 

Отдыхать приехала на море я;
Солнце, волны, пальмы и песок
Повстречала парня одинокого,
Испытала натуральный шок.

У него манеры были тонкие,
И покушать он всегда был рад,
Запивал всё коньяком французским,
Вёл себя, ну чисто депутат.

Рестораны, бары дорогущие,
Шёпот, поцелуи при луне
И его объятия бесконечные,
Что же оставалось делать мне?

Поддалась на уговоры откровенные,
И его поверила словам,
Думала, что дружба наша вечная
И ничто не помешает нам.

Но приехала его жена разлучница
И расставила всё по своим местам.
По лицу всё била бессердечная,
Прятались по разным мы углам.

Милый мой уехал на автобусе,
На прощание, помахав рукой.
Ах, любовь, какая ты жестокая,
С нею потеряла я покой.

Я стою, качаюсь, словно пьяная,
Слёзы льются по моим щекам.
Лишь недавно я была желанная,
Девушки, как верить мужикам!

@темы: шутливая песня, Творчество, Чувства

---

Груз 200

[Laniell]

Русь, моя православная Русь!
Золоченые купола
Я вернусь к тебе, я вернусь,
Губы сомкнутые добела.

Я мальчишкой попал на войну
В пыльный, душный Афганистан,
Где сливаются небо с землёй
И за каждым камнем душман.

Мне Афганский ад не забыть,
Крики, стоны и алую кровь,
Вам бы жить, ребята, да жить
Повторяю я вновь и вновь.

Много здесь парней полегло
За чужой, неведомый край,
Мне хотелось, чтоб им повезло,
И попали бы их души в рай.

Выполняли мы честно долг,
Для страны, которой уж нет,
Мы ведь верили очень тогда,
Что родных защищаем от бед.

Русь, моя синеокая Русь!
Мне бы услышать хорошие вести,
Обещал я вернуться домой,
А вернулся назад "грузом двести".

Тяжелей всего милой маме,
Вопреки всему ждёт сыночка,
Не грусти, дорогая мама!
У тебя ведь ещё есть и дочка.

У меня была и невеста,
Мы с 10 класса дружили.
Об учёбе, семье мечтали,

Потому что друг друга любили.

 

И нашла себе парня невеста,

Родила ему она сына,

Виноват я, Господь, перед всеми!

Подорвался случайно на мине.

@темы: Стихи, Творчество